Счастье сияло в их глазах! Старая сука пред своей конурой Глубоко спит под холодной луной. Она не шевельнулась, она спала, Но жалобный вздох она издала И что ее потревожить могло? Она никогда не вздыхала досель Когда приближалась к ней Кристабель, Быть может, крик совы донесло, Ибо, что ее потревожить могло? Очень легко ступали они, Но эхо повторяло шаг. В высокой зале тлел очаг, Уже умирали в нем головни, Но, когда проходила леди, — сильней Вспыхнули вдруг языки огней, Кристабель увидела леди глаз На миг, пока огонь не погас. Только это, да старый щит, Что в нише на стене висит. 'О, тише ступайте, — сказала она, Отец пробудится ото сна!' Кристабель разулась, легкой стопой, Боясь потревожить замка покой, Они со ступени крадутся на ступень, То сквозь мерцанье, то сквозь тень. Идут мимо спальни, где спит барон, Тихи, как смерть, не проснулся б он. Но вот и дверь в ее покой, Но вот Джеральдина коснулась ногой Камышевых матов комнаты той. В небе луна светит темно, Ее лучи минуют окно, Но и без бледных лучей луны Резьбой покрытые стены видны. Изваяния нежно пленяют глаз И странен их прихотливый строй, Для девичьей спальни они как раз. И лампу с серебряной цепью двойной Держит ангел легкой рукой. Серебряная лампа — луны темней, Но лампу эту Кристабель берет, Прибавляет огня и, вспыхнув сильней, Лампа качается взад и вперед. Что с Джеральдиной? Совсем бледна, Опустилась на пол без сил она 'Леди Джеральдина, это вино Вас подкрепит — выпейте скорей, Из диких целебных трав оно Было приготовлено матерью моей'. 'Но будет ли рада меня приласкать, Погибшую деву, ваша мать?' — 'Горе мне! — Кристабель в ответ, — У меня с рожденья матери нет. Седой монах рассказывал раз, Что мать моя в предсмертный час Говорила, что будет слышен ей Полночный звон в день свадьбы моей. Ах, если бы мать пришла сквозь мрак!' — Джеральдина сказала: 'Ах, если б так!' Но сейчас же глухо вскричала она: 'Прочь, скиталица-мать! Ты, здесь не нужна! У меня есть власть сильнее твоей'. Джеральдина бедная — увы, что с ней? Почему так странно она глядит, Или мертвую видит во тьме ночной? Почему так глухо она кричит: 'Прочь, женщина, прочь, час этот мой! Хотя ты и ангел хранитель ее, Прочь, женщина, прочь, здесь все мое!' Тогда Кристабель к ней подошла, И синие очи к небесам подняла. 'Этой страшной скачкой верхом, увы, Дорогая леди, измучены вы!' Джеральдина рукой отерла чело И сказала тихо: 'Теперь прошло'. Джеральдина вина выпила вновь: На ее щеках заиграла кровь И тотчас с пола встала она
