— Прошу тебя! Побереги все это для Рона. Я всего лишь тетушка на общественных началах.
Энн отложила шесть конвертов разных размеров и расцветок и прибавила их к стопке белья, уже лежащего на столике у кассы.
— Рон, кажется, собирается нанять няню?
— Конечно, ему придется сделать это. По крайней мере, до тех пор, пока Габи не подрастет. Он утверждает, что не любит детей.
Энн взглянула так же испуганно, как и Джейн, когда она впервые услышала от него это признание.
— Ты шутишь? Да он с ума сходит по Милли и Рону! Только позволь ему, и он их совершенно избалует!
— Я напомнила ему об этом. Он сказал, что тут совсем другое дело.
Джейн добавила к стопке белья пушистое радужное покрывало.
Энн покачала головой.
— Вообще, конечно, мысль о том, что Рон станет отцом, немного настораживает.
Джейн вопросительно посмотрела на подругу.
— Почему? Из-за его увечья?
— О Господи, нет! Скорее всего, дело в его чисто мужском характере. Сплошные острые углы и грубоватая внешность. Трудно представить, как он играет в куклы, выбирает школьную форму или обсуждает с дочерью жизненные проблемы.
Джейн прикусила губу, раздумывая, насколько ей следует быть откровенной. У Рона слишком развито чувство порядочности, и оно могло толкнуть его на поступки, о которых он потом пожалел бы.
— Он не говорил много, но смерть Марии тяжело подействовала на него, — сказала Энн.
— В глубине души Рон очень эмоционален. Вся беда в том, что он сам не знает об этом.
— Или, может быть, справляется со своими переживаниями совсем не так, как мы.
— Так поступает большинство мужчин.
Энн кивнула.
— Но он не такой, как большинство мужчин, не так ли? Я не имею в виду увечье.
— Да, Рону нравится выводить человека из равновесия.
Добиться этого, а потом полночи потратить на попытку стереть воспоминание о коротком поцелуе, который означал лишь утешение, а кончился Бог знает чем.
— Ты бы видела его во время скачек! — Энн закатила глаза. — Он в седле. Густые черные волосы до плеч, дьявольская улыбка. Господи, я просто не представляю, чтобы кто-нибудь мог устоять перед ним в дни его молодости.
Или позже, добавила про себя Джейн.
— Вчера вечером он кое-что поведал о своей жене. Несомненно, она ушла от него уже беременной, причем отцом ребенка был его лучший друг.
Энн удивленно вскинула брови.
— Он сам сказал тебе об этом?
Джейн кивнула.
— Помимо всего прочего. А что?
Энн прислонилась к прилавку.
— Джейн, Рон уже пять лет мне и Алану как брат, и никогда… ни одного раза, слышишь, не говорил с нами о своей бывшей жене!
— Возможно, вы не спрашивали.
— Шутишь! Ты же знаешь мое ненасытное любопытство. Конечно, я спрашивала. Он был очень мил, но твердо дал понять, что ни с кем не собирается обсуждать свое прошлое.
Джейн внимательно смотрела на маленькую рубашечку, которую держала в руках, но видела только Рона — такого, каким он был вчера в баре. Его одиночество и печаль, пока он не заметил в зеркале за спиной бармена, что она наблюдает за ним.
— Он выпил вчера. Может быть, поэтому, — задумчиво сказала Джейн.
— Или в тебе есть что-то, в чем он нуждается, Джейн. Что-то такое, из-за чего он готов доверять тебе и больше никому.
У Джейн задрожали губы.
— Какова бы ни была причина, я не такая дура, чтобы верить, будто значу для него больше, чем друг и чертовски хороший психолог, на которого он может рассчитывать в трудную минуту.
— Вы покупаете эти вещи?
Веселый приветливый голос продавщицы заставил обеих прийти в себя.
— Да, — сказала Джейн, копаясь в сумочке в поисках кредитной карточки.
— И что дальше? — спросила Энн, пока продавщица, откладывая каждую вещицу, пробивала цену.
— Дальше надо оформить бумаги, дающие Рону право временной опеки, пока будет рассматриваться его просьба об удочерении девочки.
— Я думала, это пройденный этап.
Джейн покачала головой.
— Габи все еще под опекой суда, а Рон пока просто исполняет обязанности приемного отца.
— Звучит как-то непонятно.
— Так оно и есть. Видимо, нормы юридического права разлетаются в прах, когда мать лежит в тюремном госпитале, а отец ребенка отказывается от всех прав на него.
— Ну а как же предсмертная просьба Марии о том, чтобы приемным отцом девочки стал Рон?
— Словесная просьба. Вот если бы Мария написала прошение в присутствии свидетелей, тогда другое дело.
Энн нахмурилась.
— Рон не пользуется любовью в службе охраны прав ребенка с тех самых пор, как взялся защищать Алана.
— Знаю, поэтому и обещала поддерживать его до конца.
Джейн следила, как девушка-кассир оформляет одну за другой их покупки. Эти вещи будут ее прощальным подарком Габи, хотя Рон еще не знает об этом.
— Когда вы ждете ребенка? — осведомилась девушка, когда Джейн протянула ей чек.
— Собственно, ей уже исполнилось два дня. Девушка открыла рот, и взгляд ее невольно упал на талию Джейн, затянутую ремнем.
— Похоже, это были легкие роды, — пролепетала она, пытаясь улыбнуться.
Пока Энн сдерживалась, чтобы не расхохотаться, Джейн решила пожалеть бедняжку.
— Я покупаю это для друга. Он удочерил самую прелестную маленькую девочку на свете.
— Уверена, что это так. — Девушка протянула две большие фирменные сумки. — Пожалуйста, передайте мои наилучшие пожелания вашему другу.
— Спасибо, — серьезно поблагодарила Джейн. — Думаю, ему понадобится любая помощь.
Вопрос лишь в том, захочет ли такой гордец, как Рон, принять ее?
6
Рон открыл глаза и почувствовал себя разбитым. После ухода Джейн и Энн он неожиданно заснул и теперь не имел представления, долго ли спал.
В доме было тихо — ни криков мальчишек, играющих на заднем дворе, ни звуков музыки из комнаты Милли.
Его беспокоило какое-то неприятное ощущение. Казалось, что правая рука выше запястья затекла. Прежде чем туман в голове рассеялся, Рон инстинктивно потянулся растереть его и вдруг вспомнил — запястья не было, как не было и самой правой руки.
