спокойной.
Но Эм Джи отрицательно покачал головой.
— Этого было бы достаточно, чтобы определить район. Они поняли бы, что мы рядом. И догадались, куда мы направимся.
К счастью, последние слова привлекли внимание Кэтлин, и она требовательно спросила:
— А куда мы направляемся? Думаю, я имею право знать это.
Эм Джи с тоской подумал о том, что кончились сигареты. Ему до зарезу хотелось курить.
— Да, — подтвердил он. — Вы действительно имеете такое право. Мы едем в Сан-Луис-Обиспо. Если у той женщины осталась хоть капля здравого смысла, она сейчас со всеми козырями на руках прячется на окраине этого городка. Предполагалось, что она будет сидеть там до упора, пока я не приду и не скажу, что делать дальше. — Он тяжело вздохнул и пожал плечами. — Вот для чего я встречался с Питом. У меня наконец появились фотографии всех, кто входил и выходил через черный ход приюта, и тех грузовиков, что прибывали от Руиса. Стоит проверить по картотеке, и я сразу узнаю, с кем из правительства штата связан Руис, кто работает на «Патерсон Корнсолидэйтед» и кому платят за то, чтобы власти смотрели в другую сторону. Мы собирались сравнить нашу информацию и встретиться с моим другом из ФБР.
С минуту девушка обдумывала услышанное.
— Итак, Руис ввозит наркотики, предназначенные для всего Тихоокеанского побережья, через Сан- Франциско. Город лежит в стороне от обычных маршрутов, и поэтому здесь нет такой слежки. Все тот же Руис связан со строительной фирмой, которая оборудовала склады в приютах для бездомных. Через эти склады и распространяются наркотики. А в правительстве есть люди, которым платят за защиту и покровительство.
— Готовая аннотация романа для «Ридерс Дайджест», — восхитился Эм Джи. — Ага, все верно.
— А где фотографии или пленки? — спросила она. — Вас же обыскали при задержании.
Он скорчил гримасу.
— Ну, это не самое сложное в моей профессии. Не волнуйтесь. Пленок при мне не было.
Кэтлин обернулась, бросила взгляд на открытую дверь спальни и слегка улыбнулась.
— Коробка с гримом?
Тобин, как обычно, усмехнулся.
— В тюбиках из-под крема для бритья можно прятать не только наркотики.
Девушка только покачала головой.
— Не могу представить, что могла бы жить такой жизнью.
Эм Джи срочно понадобились сигареты. И он две недели назад не мог представить, как можно жить другой жизнью. Вечная спешка, работы выше головы, и нет времени ни печалиться о прошлом, ни строить планы на будущее. Постоянное хождение по краю пропасти, подстерегающие на каждом шагу опасности. Ветер в лицо, и кровь, быстро бегущая по жилам. Адреналин, более пагубный, чем крэк, и смертельно опасный для мужчин, которые не привыкли дрожать за свою шкуру.
Но теперь все запуталось. Звезды, по которым он прокладывал свой жизненный путь, вдруг поменялись местами. Злые ветры судьбы подули в другую сторону. Веселое безразличие, с которым он относился к своей жизни, вдруг исчезло, и Эм Джи серьезно забеспокоился. Очень серьезно.
— А какая жизнь у вас? — спросил он, придвигаясь чуть ближе. Солнце уже заходило, ветер стал холодным.
При этих словах она вздрогнула. Голова ее была опущена. Волосы развевались по ветру. Они отливали чистым золотом и вызывали все то же неотвязное желание прикоснуться к ним. Эм Джи покрепче уцепился руками за перила, зная, что стоит ему поддаться искушению, и он пропал. Пропал окончательно и бесповоротно. Тогда он запустит пальцы в густые мягкие пряди, вопьется в ее нежные губы и стиснет в объятиях хрупкое и такое желанное тело…
Он хотел ее. Настоящая боль пронзала его при воспоминании о том, как он обнимал ее. Тело его томилось, испытывая упоительный восторг от мимолетного прикосновения к ней два дня назад. Голова Тобина кружилась, он чувствовал себя совершенно разбитым от внезапно вернувшегося, казалось, давно забытого желания.
— Кэтлин…
Девушка не подняла глаза, но улыбнулась.
— Совсем не похожая на вашу, — призналась она и, повернувшись лицом к океану, положила руки на перила. В ее глазах отражалось заходящее солнце.
— Расскажите мне.
Она тряхнула головой, волосы рассыпались у нее по плечам, что только, усилило желание Эм Джи.
— Пожалуй, не стоит.
Он придвинулся еще ближе.
— Почему? Обо мне вы знаете все. Мама, дом, игуана. У вас есть какое-нибудь домашнее животное?
Она усмехнулась уголком рта.
— Рептилий не держим.
— А кого тогда? Птиц? Рыб?
— Кота. Здоровенного кота по кличке Раста. Он достался мне от одного из сослуживцев.
— И где же он живет?
— Дома.
Эм Джи выдавил из себя кривую усмешку, стараясь не показать досады. В вырезе купального халата виднелась молочно-белая шея, дразнившая своей недосягаемостью. У него поднималось давление, а она была вызывающе спокойна. Долгое терпение Тобина подходило к концу.
— А где ваш дом? Естественно, не в Чайна-тауне.
Еще одна улыбка, на этот раз мягче, печальнее.
— Я живу у бабушки. На Ноб-Хилле.
Она не впервые удивляла Эм Джи. Но сейчас он был изумлен чрезвычайно.
— На Ноб-Хилле? — эхом повторил он. — В одном из этих огромных старых мавзолеев?
— И притом в одном из самых огромных.
— Так вы богаты?
— Бабушка богата. Просто до неприличия. Ведь моя мать — урожденная Лаундер. Аристократка, леди года и все такое прочее. Папа называл ее «мой нежный цветок». Он был сыном водителя грузовика и пошел в армию, чтобы научиться летать. Они познакомились у общих друзей и через три недели поженились.
Эм Джи отчетливо видел, что творилось в душе у девушки, пока она все это рассказывала. Защитная реакция, ставшая за долгие годы привычкой. Кэтлин замерла, вытянувшись в струнку, высоко подняла подбородок, руки положила на перила, как будто стояла на кафедре проповедника. Только глаза выдавали ее — огромные озера, полные горечи и неуверенности в себе. Женщина-ребенок, пережившая такие потери, о которых Эм Джи мог только догадываться. Тобин узнал, что такое ад, будучи уже взрослым. Зрелым мужчиной, способным отвечать за свои поступки, имея за плечами выстраданные представления о том, что такое вина и совесть.
Но где было набраться такого опыта семилетней девочке, оставшейся на попечении мало ей знакомой богатой леди, которой отныне предстояло вести Кэтлин по жизни? Впрочем, едва ли ей пригодился бы этот опыт…
— Значит, вы до сих пор живете с бабушкой в Ноб-Хилле, работаете в красивом здании в деловом центре и встречаетесь с прокурором?
— Я встречалась с прокурором, — мягко поправила она. — Это было…
— Что было?
Она сбилась и пожала плечами.
— Ну все такое… День туда, день сюда, ленчи в Чайна-тауне по вторникам и пятницам, раз в месяц поездки на побережье, чтобы походить босиком по воде…
— Что еще?
