связанное с хабаром, но пока не могу понять что.
– Ну что ж, пусть будет так, – согласился Серый, оставив вопрос без ответа. – Будем считать, что нам нужно только «поле артефактов». Ты не веришь, что оно существует?
– Не знаю. В отличие от большинства других старателей, прорвавшихся через заставу «Братства Зоны» во время большой атаки, я точно знал, где гробанулись умники. Действительно, недалеко от Янова, там, где теперь стоит еще один форт сектантов. Мы даже обломки вертушек нашли, обшарили и завод «Юпитер», и территории вокруг «купола». Потом дошли до подземелий Припяти, там полно неисхоженных коммуникаций, в которых даже сектанты не бывают. Когда «Братство» начало теснить бродяг и военных обратно из города, я предпочел уйти, так ничего и не найдя. Остальные остались, и больше никого из них я не видел. Так что, если «поле артефактов» и существует, то это должно быть какое-то особое место, недоступное ни сектантам, ни вольным бродягам.
– Например, «купол»?
– Была у меня такая мысль, – согласился Крюк, – но мы туда попасть не смогли. Хотя я с трудом верю, что вход в «мешок» существует, если бы он был, у «Братства Зоны» было достаточно времени его отыскать.
– А если мы все-таки знаем, как туда попасть? Ты не хочешь пойти с нами?
– Зачем? – с усмешкой отозвался проводник. – Ради «поля артефактов»?
– Стоимость «поля артефактов» не меньше десяти миллионов. Это по самым скромным подсчетам.
– По два на брата? – Крюк захохотал в голос. – Поверь, для меня это не деньги.
– Ради редких артефактов. Там наверняка будет не один «уникум», доведешь свою коллекцию до десятка.
– Ну что ж, – ответил Крюк после недолгого молчания. – Предложение честное. Я обещаю подумать. До Янова еще есть время.
В наступившей тишине каждый размышлял о своем. Серый о том, чего Крюк пока не знает, Крюк – о том, что неплохо бы поскорее закончить работу и снова стать свободным. А Макс…
– Надо было с мертвяков ботинки снять, – сказал Макс, переводя разговор на другую тему, – мне теперь идти не в чем.
– И автоматы забрать, – добавил Серый.
– И тварей, пришедших на нашу стрельбу, дождаться, – ехидно добавил Крюк. – Живыми ушли, и на том спасибо. Серый пока ружьишком обойдется, а Макс пусть босиком топает, ему полезно.
– Слушайте, – прервал перепалку Дан, – а кто это так орал в том дворе? Неужто кровосос выжил?
– Нет, – ответил Крюк, – мы своего честно уложили, второй пришел на шум, так что вовремя мы свалили, задержались бы на минуту-другую – и досталось бы нам на орехи.
– А может, надо скинуть в сеть, что там кровосос и контроллер, чтобы остальные знали? – спросил Дан.
– Я тебе сейчас по шее скину! Соображать надо. Нам еще утром отсюда вылезать, хочешь, чтобы все твари на нас набросились? Здесь старательская тропа проходит, за ночь караванов шесть пройдет – кого-то они положат, кто-то их. Другие твари трупы подберут – к утру голодных будет поменьше. А сытые – не дураки на вооруженных людей нападать.
– Но там же люди погибнут! – Дан пытался понять, не шутит ли Крюк, потом повернулся и глянул на Макса, но тот ничего не ответил, похоже, мнение Крюка он разделял.
– Все равно кто-то погибнет, не они, значит, ты. Тебя такой размен устраивает? Они знают, что идти ночью опасней, чем днем, но идут, значит, имеют свои резоны. Все честно. Ладно, давайте спать, подъем через пять часов.
Крюк и проснулся ровно через пять часов. У него, как и у небезызвестного Штирлица, с годами выработалась привычка просыпаться именно тогда, когда нужно, без всяких подручных средств. На привычку эту не влияли ни усталость, ни состояние здоровья. Зона вообще не располагает к спокойному сну, твари и особенно люди не постесняются напасть на спящего человека.
И даже в самом, казалось бы, надежном укрытии нельзя давать волю усталости и погружаться в глубокий беспробудный сон. В самом начале своей старательской карьеры Крюк допустил одну такую ошибку. Забравшись на чердак чернобыльской многоэтажки, он запер изнутри дверь и уснул, уверенный в своей неуязвимости. Проснулся он ровно за секунду до того, как тяжелая металлическая труба ударилась о лежанку в том месте, где только что была его голова. Спасло Крюка то, что, поднимая трубу для броска, карлик-телекинетик зацепил ею одну из железных балок перекрытия, произведя тяжелый колокольный звон. От летевшей в голову трубы удалось увернуться, и, перекатившись в сторону, Крюк разрядил в мутанта свой дробовик прежде, чем тот повторил неудавшуюся попытку. Карлик оказался самцом- подростком, только-только овладевшим искусством телекинеза, оттого и совершил ошибку, стоившую ему жизни. Как он попал на верхние этажи высотки, осталось загадкой, ведь в городе карлики больше бродят по подвалам, стараясь не забираться высоко.
Крюк осмотрел прилегающие комнаты и в одной из них обнаружил еще двух взрослых тварей – самца и самку, обгладывающих труп слепого пса. Оба мутанта были так увлечены этим занятием, что никак не отреагировали ни на выстрелы этажом выше, ни на вошедшего в помещение Крюка.
Разделавшись с ними, Крюк более-менее восстановил ход событий. Семейка карликов какими-то путями забрела в город, нашла у подножия высотки труп панцирника и, подобрав его, решила поужинать в спокойной обстановке. Взрослые твари отогнали сыночка от добычи – это у них в порядке вещей, так уж заведено, что сначала досыта едят взрослые, а младшеньким достается лишь то, что останется после трапезы «предков». Так что, пока взрослые особи набивали живот останками собаки, малыш пошел бродить по пустым квартирам и забрел на чердак. Когда дверь не поддалась, он силой мысли нащупал задвижку, запирающую дверь изнутри, и, открыв ее, вошел. С тех пор Крюк не чувствовал себя в безопасности нигде в Зоне, даже за семью засовами.
Просыпался Крюк дважды. Первый раз, когда ему показалось, что в районе люка кто-то скребет когтями по железу, скорее всего собаки, пришедшие сюда по их следу. Это ничего, собаки поймут, что дичь в недосягаемости, и уйдут. Люк не взломать ни собакам, ни зомбякам, ни даже кровососам, да и история с карликами вряд ли здесь повторится. Поэтому, полежав в напряжении минут пятнадцать и не дождавшись активных действий незваных гостей, Крюк снова расслабился и задремал. Второй раз он проснулся уже под утро, как и задумывал с самого начала.
Выйти из бункера оказалось еще труднее, чем войти. Едва подняв голову над проломом в сарайчике, Крюк начал стрелять. Вторым выбрался Серый, он тут же занял позицию с другого угла строения и тоже пустил в ход оружие. Двое, немного напоминающие людей, грязные, оборванные и разложившиеся настолько, что непонятно было, на чем все это держится, копошились около сарая, обгладывая кости третьего. Один зомби держал в руке оторванную от тела ногу, обгладывая ее наподобие шашлыка. Большая часть человеческого мяса уже была съедена, окровавленные лохмотья торчали только из-под старого армейского ботинка.
Второй копошился во внутренностях мертвого старателя, выискивая что-нибудь повкуснее, зрелище было жуткое даже для видавшего многое Крюка. Оба зомбяка почуяли запах людей сразу, как только те появились из своего убежища, и обернулись. Это были старые, пережившие не один выброс зомби, тела которых покрывали огромные язвы, гниющая слизь и шевелящиеся в теле личинки насекомых; по сравнению с ними вчерашние «друзья» Крюка были просто живчиками.
Большой опасности подобные твари не представляли. Действуя в основном на рефлексах, они ходили по мертвому городу, подбирая остатки пиршества других мутантов. Их, в свою очередь, никто не трогал по той простой причине, что есть такое могли разве что другие зомби, и то, когда ничего более подходящего в пределах видимости не наблюдалось.
При желании можно было бы их просто обойти, не вступая в контакт, но, встретившись взглядом с невидящими глазами, в которых мерцали крылышки какого-то жука, Серый сделал то же, что Крюк, – рефлекторно нажал на курок. Пули застучали по телам, пробивая их насквозь и не причиняя особого вреда. Крюк первым понял ошибку и перевел огонь на остатки черепной коробки зомбяка. Сухо треснув, голова мутанта лопнула, как это происходит с вазой, когда в нее попадает пуля, и зомби упал. Серый учел опыт старшего товарища и повторил его действия – результат оказался похожим. Зомби упал, но еще секунд пять шевелил разваленными конечностями.
