Коняшка, — так заржет, словно и вправду конь настоящий!»
— Встань, Кати, — опять обратилась к ней тетя Дёрди, — и расскажи классу, почему ты заставила ребят ожидать себя и куда делась твоя роль.
«Куда делась роль? Но ведь я же положила ее в сумку, среди тетрадок, я очень хорошо помню это! И я даже к тете Лаки бегала, — может, к ней как-нибудь попала!»
Кати молчала.
— Ты потеряла свою роль, — сказала тетя Дёрди, — потому что ты неряха и не умеешь быть аккуратной. Ты единственная в классе, кому пришлось во второй раз давать дневник, потому что первый ты потеряла. И ты опаздываешь, заставляешь других ожидать тебя, потому что никого не уважаешь. А ведь и тебе уже пора бы знать, что класс — это маленький коллектив, где…
— …один за всех, все за одного! — хором закончили фразу ребята.
«Ну, за меня-то вы не очень», — подумала Кати и вскинула голову, чтобы не хлынули давно уже закипавшие в глазах слезы.
— За это мы лишаем тебя твоей роли, — продолжала тетя Дёрди, — и танцевать ты не будешь. Вообще не будешь участвовать в концерте. Ты заслужила это наказание.
В голове у Кати гудело и, словно на испорченной пластинке, все время повторялось: «На что, девочка, жалуешься?» А губы ее снова растягивались в улыбку. Кто бы мог понять, отчего? Во всяком случае, не Кати.
— Она еще и смеется, тетя Дёрди, смотрите! — закричала вдруг Феттер и ткнула пальцем в Кати.
— Да, смеюсь, представь себе! — вспыхнула Кати. — Смеюсь, да, да, смеюсь! — Ее черные глаза метали искры. — Смеюсь, смеюсь! И мне ни капельки даже не интересно выступать, я потому и ушла тогда, что мне не интересно, хоть лопните с досады!
— Стыдись! — резко сказала тетя Дёрди. — И положи дневник мне на стол!
О Кати больше не говорили. В танцевальной группе ее место заняла Виола Кертес, а роль доктора — ох, это было самое ужасное! — получила Персик. Если бы роль досталась какой-то другой девчонке, Кати со спокойным сердцем ненавидела бы ее, но ненавидеть Марику она не могла. Разве что совсем немножко…
До самого конца урока тетя Дёрди не замечала Кати, словно ее и на свете не было. А когда прозвонил звонок, сказала:
— Подумай хорошенько над тем, что произошло, и если у тебя найдется что сказать, приходи ко мне в учительскую.
«Жди, как же, так я и пошла в учительскую!»
Выйдя в коридор, Кати встала в оконной нише. Она молча смотрела на пустынный серый двор. Пересчитала деревья, потом кусты… А где-то в глубине ее мозга все крутилась и крутилась пластинка и все повторялись и повторялись слова: «На что, девочка, жалуешься?»
«На что, девочка, жалуешься?»..
… — В конец я не стану, — запротестовала Кати и замерла, словно вообще не собиралась больше трогаться с места.
— Ну, становись тогда рядом с Беллаком, — приказал Крайцар.
Кати молча повиновалась, хотя отметила про себя, что этот Беллак на редкость противный парень. Но дисциплина есть дисциплина, Крайцар приказал строиться. Наконец-то они пойдут в атаку на шалготарьянцев! А вообще странно все это. Ведь после урока гимнастики Кати, честь по чести, собиралась идти домой. В самом деле собиралась, — она же обещала папе не шататься больше по улицам. Папа рассказал ей, что каждый день работает по два часа сверхурочно, чтобы побольше зарабатывать и жить, как люди вокруг живут. Но если Кати не будет помогать ему, тогда они с тем и останутся, с чем приехали. Кати обещала помогать, научилась у тети Лаки готовить суп-гуляш и каждое утро проветривать постельное белье… а сейчас вот она опять в крепости!
Ну, кто же виноват, что так все получилось?!
В прошлый раз — тогда еще стояла хорошая погода — весь класс вышел на большой переменке во двор. Персик предложила Феттер принять в игру и Кати. Они играли в «Зайцы, зайцы, из кустов выбегайте!» Феттер состроила такую гримасу, что Кати повернулась и побежала драться с Коняшкой — и то лучше! А ведь у нее уже всё, как у всех, — и школьный халатик есть, и даже платье точь-в-точь как у Феттер. Однажды Кати надела его в школу, чтобы показать Аги. «Подумаешь! — фыркнула Аги. — А на моем еще и вышивка белая!» И даже не посмотрела больше ни разу на голубое Катино платье. Конечно, если бы она сыграла доктора и на представление пришла бы Этука…
Боевой порядок нарушился. Все стали прыгать через могилы. Впрочем, Крайцар не очень огорчился, он тут же затеял соревнование по прыжкам: кто перепрыгнет холмик, под которым, судя по надписи на кресте, покоился некий Эрнё Крефчак, восьмидесяти лет от роду. Кати очень удивилась: ну что это за имя — Эрнё!
Возле могилы Йокаи Крайцар снова скомандовал построиться, но лишь затем, чтобы благополучно миновать ворота. Сперва должны были выйти Келемен с Юхошем, за ними Кати, Крайцар, Рыжий и последним Беллак. Несмотря на такую предусмотрительность, они чуть не попались, так как сторож поймал было Беллака. Кати ничуть не удивилась, что именно Беллак стал причиной скандала, — он был очень вредный мальчишка. Сторож грозил ему кулаком вдогонку и кричал:
— Погоди, паршивец, поймаю — уши нарву!
Он кричал что-то еще, но теперь им уже и вправду некогда было дослушивать его до конца: предстояло важное дело — рассчитаться наконец за всё с шалготарьянцами.
Одним духом добежали они до Шалготарьянского проспекта. Здесь Крайцар остановился. Он был капитан, и вся ответственность за исход битвы лежала на нем.
— У кого есть патроны? — спросил он.
Все вывернули карманы, но только у Рыжего оказалось несколько каштанов.
— Нам необходимы также снаряды для пушек, — с важным видом заявил Крайцар. — Пусть каждый наберет камней.
Бросив в портфель пригоршни две камешков, Кати побежала к Крайцару; ее уже охватил боевой азарт.
— Где их крепость? — осведомилась она.
— Вон там, не видишь? — мотнул головой Крайцар в сторону телефонной будки.
— Телефонная будка? — удивилась Кати. В самом деле, стоило затевать такой шум, если вся-то крепость — телефонная будка!
— Да ты что?! — оскорбленно отозвался Крайцар. — Это только смотровая башня, а сама крепость за нею!
За телефонной будкой действительно виднелся деревянный ларек.
— Ни в какое сравнение не идет с нашей крепостью! — презрительно скривила губы Кати, уверенная, что это замечание доставит Крайцару удовольствие.
Но Крайцар вдруг заорал возмущенно:
— Зато они укрепили его что надо!
Подошел и Рыжий.
— Эх, вот бы девчонок вообще на свете не было! — вздохнул он.
— Дурак! — огрызнулась Кати, и они двинулись дальше.
Крайцара не столько беспокоил исход битвы, сколько самый враг. Вернее — на месте ли враг. Эчи боялся, как бы Карчи Какаш не перебрался со своими ребятами в другое место. А может, они как раз сегодня учатся во вторую смену… Но тут был дан сигнал к бою.
Сигнал действительно был дан, да только попал он прямо в голову Рыжему: из ларька, то есть из крепости, швырнули в него целой пригоршней гравия. Крайцар восторженно взвыл:
— За мной!
Все бросились к крепости врага. Беллак, подскочив к самой двери, стал колотить по ней каблуком. Вдруг дверь распахнулась, один из осажденных что было силы пнул Беллака ногой и снова захлопнул дверь. Беллак заревел. Крайцар крикнул ему возбужденно:
— Не реви! Штыки примкнуть! — и тоже стал трясти дверь.
