Но хуже всего, что он не мог ее винить. После того как он усомнился в ней, оставил ее, неудивительно, что он больше не волнует ее так, как когда-то. Когда-то она любила его, а он ее предал. Черт! И теперь он заслуживал того, чтобы чувствовать себя так паршиво.
— Боже правый, Энтони, — воскликнула Пенелопа, входя в комнату для завтраков и выглядывая в окно, — здесь так темно! Боже, я чувствую себя кротом. Давай откроем эти занавески, прошу тебя.
Она и впрямь собиралась это сделать, однако Энтони возмущенно воскликнул:
— Только попробуй это сделать, и я выпорю тебя, как ты того и заслуживаешь.
Эта геройская попытка ничуть не убедила Пенелопу. Она продолжила начатое, резко раздвинув шторы, и солнечный свет ворвался в комнату. Растмур зарычал.
— Ох, Бога ради, Энтони, — произнесла Пенелопа громко, — ты снова напился, да? Не сомневаюсь, что ты не спал полночи, напиваясь. Похоже, ты втянул в это и бедного мистера Нан… Клеммонса. Тебе должно быть стыдно творить такое с бедным пострадавшим джентльменом, и это после того, как ты заверил его, что покончил с этим и начал жизнь с чистого листа! Что ж, возможно, это объясняет, почему он не ответил, когда я стучалась в его дверь.
— Ты стучалась в его дверь?! — взревел Растмур.
— Да, но бедняга, должно быть, умер для мира. Несчастный мистер Клеммонс. Должно быть, он тоже страдает там, наверху. Мне жаль моего будущего жениха.
— Боже, он никогда не станет твоим женихом, Пенелопа.
— Неужели? Но ты же не ждешь, что я поверю в то, что рассказал Фицджелдер о его женитьбе на кузине леди Дэшфорд? Он не похож на человека, который женится на подобной женщине.
Боже, Энтони чувствовал, что у него просто нет больше сил. Что за дьявол вселился в Пенелопу? Он не припоминал, чтобы она когда-нибудь действовала на него столь раздражающе. Что такого мог сделать Фицджелдер, чтобы из милой девочки она превратилась в эту мегеру?
— Я думал, ты хочешь выйти за Фицджелдера.
Пенелопа пожала плечами:
— Я нахожу, что мне больше не нравится мистер Фицджелдер. Я предпочитаю ему мистера Клеммонса. А ты разве нет?
Черт, да, он предпочитал мистера Клеммонса.
— Нет. Я предпочитаю, чтобы ты оставила все дальнейшие разговоры о женихах.
— Завидуешь?
— Что?
— Что я найду кого-то, за кого я захочу выйти замуж, пока ты продолжаешь горевать по своей актрисе.
— Я ничуть не завидую.
Почему, ради всего святого, эта девчонка не могла, наконец, закрыть свой рот? Кажется, ей было совершенно невдомек, какие страдания он испытывал.
— Жаль, что она умерла, не правда ли, Энтони? — продолжила Пенелопа.
Он не видел необходимости отвечать на этот вопрос.
Однако Пенелопа продолжала:
— Она ведь умерла, да, Энтони? Я хочу сказать, что было бы настоящим чудом, если бы оказалось, что она и сейчас жива.
Чудом было то, что он до сих пор не отлупил маленькую злодейку. Что она такое говорит! Что заставило ее упомянуть об этом? Боже, неужели она в самом деле каким-то образом узнала правду?
Разумеется, нет, иначе она не вела бы себя с Джулией подобным образом прошлой ночью. Боже, но ведь если бы мистер Клеммонс и впрямь был мужчиной, ему пришлось бы вызвать негодяя на дуэль сегодня же. Но слава небесам, что это было не так, и что Пенелопа была лишь наивной маленькой девочкой, не имевшей ни малейшего понятия о том, в какую игру играла.
Он потер свою многострадальную голову.
— Ты была недостаточно взрослой, Пенелопа, чтобы иметь представление о моих сердечных делах три года назад.
Она фыркнула:
— Мне было пятнадцать, Энтони, и я никогда не была дурочкой! Я знала, о чем шептались люди: о том, что ты сделал и что обручился с какой-то актрисой. Я слышала все о том, как чудовищно она поступила, сбежав с твоим кузеном. А потом она еще и умерла спустя несколько месяцев.
— Тогда я полагаю, этого вполне достаточно, чтобы ты больше не думала о ней.
— Да, как и ты. Но ты продолжаешь думать. Так что мне кажется, что эта история еще не закончена.
— Тебе кажется, Пенелопа. Не слишком умный вывод.
— Вывод о продолжении или о ней?
— И то и другое, — уклончиво ответил Энтони. — Больше никаких разговоров о том, что давно в прошлом и с чем покончено.
— Покончено ли?
— Больше мне нечего сказать, Пенелопа.
— Но, Энтони, ты не…
Ее речь была прервана появлением леди Дэшфорд, поспешно вошедшей в комнату. Казалось, она испытала облегчение, увидев их. На ее лице застыло странное выражение тревоги.
— Так вот вы где, — сказала она. — Кто-нибудь из вас видел с утра мистера Клеммонса?
Растмуру не понравилось, как это прозвучало.
— Нет, не видел.
— Я стучала в его дверь, но никто не отозвался, — произнесла Пенелопа.
Леди Дэшфорд слегка нахмурилась:
— Слуги сказали, что его там нет. Более того, кажется, его постель осталась нетронутой. Я думала, может быть…
Она посмотрела на Растмура, но тут же отвела взгляд. У него было представление о том, что она думает, и он поспешил развеять ее сомнения:
— В последний раз я видел мистера Клеммонса прошлым вечером, он ушел вскоре после того, как мы закончили нашу дискуссию в кабинете. Я полагал, он отправился спать.
— Тогда где же он может быть? — спросила Пенелопа.
Растмур сжал кулаки.
— А что Фицджелдер?
Леди Дэшфорц покачала головой:
— Я просила дворецкого проверить. Никто не входил в его комнату и не выходил всю ночь. Мистера Фицджелдера никто не беспокоил. Он все время был один.
— Может, мистер Клеммонс отправился на утреннюю прогулку верхом? — предположила Пенелопа.
— Но он совсем не знает округу, — сказала леди Дэшфорд. — Куда он мог поехать?
Черт, благодаря карте в кабинете мистер Клеммонс имел хорошее представление об округе. Растмур понял, куда отправился их несчастный мистер Клеммонс ночью и почему.
— Дэшфорд еще не получал ответа от труппы актеров? — спросил Растмур.
— Не знаю, — пожала плечами виконтесса. — Но почему?..
Пенелопа громко рассмеялась:
— Мистер Клеммонс сбежал с синьором Джузеппе и его бедными актерами!
Джулия спала удивительно хорошо. Разумеется, это могло быть следствием часовой прогулки, которую она предприняла, чтобы найти маленький коттедж в Ловленде, но по большей части сон ее был так сладок из-за чрезвычайно мягкой, хотя и немного затхлой постели, в которой она устроилась. Когда-то здесь жили по-настоящему роскошно.
Покинув Растмура прошлым вечером — шаг, который оказалось сделать намного сложнее, чем она думала, — она ушла из Хартвуда. Было несложно скрыться незамеченной, поскольку большинство слуг
