Но она не обещала этого. Она лишь сказала, что будет осторожна и не будет бесцельно бродить вокруг. Она и не собиралась этого делать. Однако ей нужен план!
Отец знает, что делать. Разумеется, ей придется пойти к нему. Должно быть, он тоже о ней волнуется.
Также тихо, как Линдли, она прокралась по коридору и поспешила вниз по лестнице. Лакеи перед входной дверью кивнули ей, когда она проходила мимо. Да, она здесь не пленница. Дэшфорд не приказывал следить за ней.
Хорошо. Джулия обернулась и улыбнулась лакеям.
— Кто-нибудь может подсказать мне, где актеры? — с милой улыбкой спросила она. — Я слышала, что они обедали в кухне.
Лакеи любезно указали ей путь туда. Она поблагодарила их и пошла в указанном направлении. Растмур будет доволен — она вовсе не бродит бесцельно.
Мать была в своей комнате. В ту минуту, как Растмур вошел и взглянул на нее, он сразу понял, что она все знает.
Черт, как же быстро распространяются новости! И он совсем не спешил. Хотя следовало бы.
— Это ты, мой сын? — спросила она.
— Да, мама, это я, — ответил он. — Полагаю, ты сердишься на меня?
Леди Растмур резким движением отложила вышивку в сторону и сказала:
— Да я просто в ярости! Ты привел сюда эту женщину! Эту шлюху, эту актрису, эту грязную обманщицу — ты привел ее в дом друга и еще посмел представить нам.
— Мама, не нужно нервничать. Джулия не…
— Не произноси при мне ее имени! Я и подумать не могу, какой вред все это принесло бедняжке Пенелопе.
— Господи, да разве можно навредить Пенелопе?
— Эта падшая женщина была слишком дружелюбна с ней.
— Я сомневаюсь, что несколько часов знакомства с Джулией могут навредить нашей Пенелопе. Кроме того, она, без сомнений, узнает ее лучше в будущем.
— Ты собираешься снова привести ее к нам?
— Я совершенно серьезно намерен жениться на ней, мама, как мне и следовало сделать три года назад.
Леди Растмур посмотрела на сына в полной растерянности:
— Что ты намерен сделать?
— Я собираюсь жениться на ней.
— Ей снова удалось заманить тебя в ловушку? Что ж, это еще не причина, чтобы жениться!
— Я женюсь на ней, потому что люблю ее, мама. И думаю, этой причины достаточно.
— Нет, это не так. Не для такой женщины.
— Когда ты узнаешь ее, ты поймешь.
— Ни за что!
Леди Растмур встала и оказалась лицом к лицу с сыном. Теперь Энтони вспомнил, почему считал ее такой высокой в детстве. Эта женщина была угрожающей, когда нападала на кого-то.
— Тогда я не останусь под одной крышей с ней, — заявила она с железной решимостью и, пройдя к колокольчику, несколько раз позвонила. — Я забираю Пенелопу и уезжаю отсюда. С нас довольно!
Мгновенно появилась горничная, отчего Растмур задумался, не слушала ли она все это время под дверью. Возможно, так и было. Слуги здесь знали обо всем, что происходило в доме. Должно быть, они наслаждались происходящим.
— Ну же, мама, — сказал он, зная, что его уговоры бесполезны, но он, по крайней мере, должен был попытаться. — Нет необходимости так спешить. Ты даже не знаешь, безопасно ли ехать, пока…
— Я лучше рискну выехать на открытую дорогу, чем останусь здесь, с этой… которую ты привел сюда, — фыркнула она. — Она повернулась к сыну спиной, и заговорила со служанкой: — Пожалуйста, ступайте к мисс Растмур и скажите, чтобы она пришла сюда.
— Но… миледи, — смутилась горничная, — леди Растмур нет в ее комнате.
— Что? Где же она?
— Полагаю, она пошла вниз в кухню. К актерам. Она… мм… репетировала с ними сцену.
Растмур видел, что мать готова взорваться. Однако каким-то образом ей удалось сохранить спокойствие. Она обернулась к нему и наградила его недовольным взглядом.
— Это твое влияние, — прошипела она.
— Боюсь, в последнее время я слишком мало проводил с вами времени, чтобы оказать на вас какое- либо влияние, — ответил он, пожав плечами.
— Я с этим разберусь, — объявила леди Растмур, а затем повернулась к служанке: — Отведите меня в кухню.
О Боже, это будет картина не из приятных. Что ж, похоже, ему тоже придется пройтись в кухню.
Глава 21
Вот черт, теперь она все-таки бесцельно бродила. Дэшфорд нарочно так спрятал свою кухню? Джулия выругалась, проходя мимо прачечной, которую она миновала уже дважды. Нижний этаж хартвудского поместья оказался настоящим лабиринтом.
Довольно странно, но казалось, что здесь не было слуг, у которых она могла бы спросить, куда идти. Впрочем, по этому коридору она еще не ходила. Кажется.
Она повернула и пошла по нему. Что это? Кажется, она услышала смех. Да, смех — громкий смех. И в воздухе витал запах еды. Слава Богу, она, наконец, нашла кухню.
Джулия пошла на звуки и наконец, добралась до узкой лестницы. Она спустилась по ступеням и оказалась в узком коридоре с еще одной лестницей на другом его конце. Теперь она узнала это место. Лакеи отправили ее сюда, но она, должно быть, где-то не там свернула и пошла в противоположном направлении. Если она спустится по той лестнице, кухня будет как раз слева.
Что ж, она потеряла всего десять минут. Очевидно, смех был доказательством того, что отец все еще здесь и наслаждается жизнью. Это напомнило ей о том, какой веселой была их жизнь раньше. И такой она будет для нее до конца дней.
Джулия пересекла коридор и пошла на звуки смеха и веселья. Отец отлично знал, как развлечь публику. Он был, как никто другой, хорош в этом — всегда подчинял себе окружающих. Он уж точно знает, что делать с этим чертовым медальоном.
Но она не смогла дойти до кухни. Внезапно из-за боковой двери появился человек и схватил ее, зажав ей рот и втащив в темный альков. Джулия оказалась в ловушке, и прошло две секунды, прежде чем она начала сопротивление. Но было слишком поздно. Джулия почувствовала у горла ледяную сталь ножа.
— Ну-ну, — произнес ненавистный голос, который она сразу же узнала, — ты слитком хорошо чувствуешь себя для той, которая умерла три года назад.
Она не видела его, но не было сомнений, что ее схватил Фицджелдер. Пока она блуждала по дому, он, должно быть, вышел из комнаты и последовал за ней. Черт, Джулия осмотрелась и поняла, что они в небольшой кладовой. Здесь была еще одна дверь, но вряд ли ей удастся выскользнуть в нее. Фицджелдер держал ее мертвой хваткой.
Однако Джулия еще не начала паниковать. Ее взгляд упал на знакомый предмет. По комнате были развешаны вещи отца. Это была одежда, которую труппа использовала для представлений. Должно быть, они пользуются этой комнатой между актами. Отец где-то недалеко.
Однако она все еще испытывала сильнейший дискомфорт. Некоторые акты длились довольно долго, особенно когда отец позволял миссис Биксли произносить все речи леди Макбет. Может пройти немало
