— Послушайте… — начал Растмур, оборачиваясь к нему.
— Одно только слово, Растмур, и я снесу твою глупую башку, — сказал д'Аршо. — Она все равно пустая.
Но, к сожалению, они зря оставили без внимания Фицджелдера. Тот воспользовался внезапной паузой и, метнувшись через маленькую комнатку к Д'Аршо, вырвал из его рук пистолет.
Улыбнувшись, он обернулся к группе людей за своей спиной.
— Что ж, теперь посмотрим, кто смеется последним. Все сюда, в этот угол. Быстро! Или мисс Сент- Клемент получит дыру в груди в пару к той милой царапине, что у нее на горле.
Все подчинились. Даже мать Растмура была вынуждена присоединиться, беззащитно встав в угол, пока разозленный Фицджелдер наслаждался мгновением своего триумфа.
— Раз уж вы все здесь, то я могу насладиться вашей компанией, и один из вас даст мне то, что нужно.
— Я дам тебе то, что нужно… — пробормотал Сент-Клемент, ввернув еще пару нецензурных французских словечек.
Даже Растмур никогда таких не слышал.
— Я скажу вам, что это. Мне нужно знать, где второй медальон. Скажите, и я отпущу мисс Сент- Клемент живой. Не скажете — она умрет.
— Как мы можем сказать тебе, если не знаем? — возразил Д'Аршо.
— Это ловушка, — сказала Джулия. — Он уже знает, где медальон. Линдли ему все открыл.
Фицджелдер покачал головой и рассмеялся:
— Нет, я солгал тебе, мисс Сент-Клемент. Неужели ты и вправду думаешь, что Линдли стал бы помогать мне?
— Но я видела его! Он сломал замок на твоей двери… Он сказал, что у него есть кое-что, что тебя заинтересует.
Джулия нахмурила брови.
— Да, у ублюдка было для меня кое-что, но не то, что нужно. Он пришел, чтобы предъявить мне обвинение в каких-то незаконных действиях за последние несколько лет. Он думал, что я буду рад рассказать ему что-нибудь, например имена моих соучастников. Ха! Он не получил от меня ничего. Только удар по голове.
— Что ты сделал с Линдли? — спросил Растмур.
— Запер в моей комнате. Не беспокойся, полагаю, он жив. Пока.
— Но ты был с ним заодно? — спросила Джулия.
— Да, я платил ему за то, что он мне помогал. Но в законодательных органах нашелся кое-кто более щедрый.
— Ты хочешь сказать, что Линдли вел против тебя расследование?
— Так и есть. А я-то думал, он мой друг!
— Он никому не друг, — объявил ДАршо. — Он чертов шпион, и ему все равно, кого накажут за преступления.
— Ну, так вернемся к медальону, — усмехнулся негодяй. — Скажите, где я могу его найти. Один из вас подменил его. Это был ты, Д'Аршо? Или ты, Растмур? А может, наша милая Джулия? Говорите, или я выстрелю.
Все смотрели друг на друга. Никто не знал ответа.
Но нужно было что-то делать.
— Ты не подумал спросить об этом Линдли, прежде чем лишать его сознания? — спросил Растмур. — Тебе не приходило в голову, что у него были причины это сделать?
— Разумеется, я спросил, — ответил Фицджелдер. — Он заявил, что не знает и что был уверен, что медальон у меня.
— И, разумеется, он не лгал! Пойдем все, прямо сейчас. Мы можем узнать у него правду.
— Это я буду решать, что нам делать. — Фицджелдер повысил голос и в гневе посмотрел на Растмура. — Ты всегда думал, что можешь говорить мне, что делать, всегда считал себя главой семьи. Только из-за того, что твой чертов отец женился на твоей чертовой матери, ты думаешь, что лучше меня. Что ж, это не так. Я знаю кое-что о твоем отце! Я знаю, что он делал, — и Линдли понравится эта информация! У меня есть доказательства, спрятанные в медальоне.
— О чем ты говоришь?
— Ха! Для начала подумай, почему этот медальон оказался у твоего отца? Ведь он принадлежал Д'Аршо, не так ли? Что ж, он отдал его твоему отцу, чтобы быть уверенным, что твой отец не испортит все дело. Медальон служил напоминанием о том, что Д'Аршо известно кое-что о твоем отце, и наоборот. Полагаю, никто из них не хотел огласки. Но никто не ожидал, что твой папочка скончается так быстро, да?
— Думаю, лучше тебе заткнуться прямо сейчас, кузен, — предупредил Растмур.
Фицджелдер, разумеется, не обратил никакого внимания на его слова.
— Но он умер, оставив Д'Аршо нести это бремя. Как же ему было получить обратно свой драгоценный медальон? Вдова Растмура не хотела объявлять ни о чем подобном. Бедный, бедный Д'Аршо. Ему оставалось только напиваться и жалеть себя. Он бросил жену и детей, уйдя с теми, кто еще думал о нем, — с актерами. Это все, что я о нем знаю. Дорогая мамочка была ему другом… какое-то время. Разве не забавно? — Фицджелдер рассмеялся, хотя Растмур не нашел его слова смешными. — Представляете? — продолжал ублюдок. — Я узнал этот секрет, который уничтожит тебя, мой дорогой законный кузен, от моей родной матери. Актриса! Да, видит Бог, моя мать была маленькой грязной актрисой. Достаточно хорошей для моего отца в постели и для того, чтобы родить детей, но не для того, чтобы ей можно было честно сделать предложение. Я ублюдок, Растмур, потому что моя мать была актрисой, а этот негодяй рассказал ей о медальоне! Разве это не та самая поэтичная справедливость?
— Да, довольно поэтично, — признал Растмур.
— Не говори со мной покровительственным тоном! И не думай, что я позволю тебе выжить, чтобы ты женился на этой чертовой грязной актрисе.
Внезапно Фицджелдер вдруг снова взял себя в руки. Он нацелил пистолет прямо на Растмура. В его глазах читалась решимость. Что ж, надо было признать, что нынешний визит в Хартвуд оказался для Растмура куда более богатым на приключения, чем предыдущий.
— Ну же, мисс Сент-Клемент, — проговорил Фицджелдер, не сводя взгляда с Растмура, как и пистолета, — думаю, нам с тобой пора.
— Она никуда с тобой не пойдет, — заявил Растмур.
— Еще как пойдет. Если только не захочет увидеть тебя мертвым. Вот черт, может быть, я в любом случае тебя убью.
Он вытянул руку, прицеливаясь в Растмура.
— Нет! — закричала Джулия.
Именно в это мгновение Пенелопа, наконец, решила откликнуться на зов матери. Она вошла в кладовую и столкнулась с Фицджелдером.
Его рука дернулась, и в комнате раздался оглушительный выстрел. Женщины завизжали, Растмур бросился к Джулии, надеясь, что пуля попадет в него. Сбив ее с ног, Растмур повалился с ней на пол.
Вокруг что-то происходило. Растмур услышал сердитый вопль Сент-Клемента. Пенелопа кричала, мать пыталась ее утихомирить.
Однако все это не имело значения. Растмур мог думать только о Джулии. Боже правый, она была здесь, она бросилась прямо между его грудью и пистолетом. Он отстранился от нее и испугался выражения, которое увидел на ее милом лице.
Ее глаза были закрыты. Нет, черт возьми, нет! Она не могла… Нет, он не позволит ей. Растмур внимательно осмотрел ее, но раны не нашел.
— Джулия… Боже, Джулия! С тобой все в порядке? — бормотал он.
Внезапно она вздохнула и открыла глаза. Слава небесам. Она все еще с ним.
Растмур склонился над ней и взял ее лицо в ладони.
— Дорогая, ты не ранена?
