Заря генетики человека. Русское евгеническое движение и начало генетики человека

и целесообразности того или иного воздействия.

Первая задача, которую следовало решить институту в рамках цитологического исследования человека [315] , – найти доступный метод изучения и подсчета хромосом человека. Метод подсчета хромосом в делящихся лейкоцитах крови, выращиваемых в культуре ткани, разработал Г. К. Хрущов. (После 1912 г. диплоидным числом считалось 48; набор из 46 хромосом у человека был установлен лишь в 1956-м.) Проверкой предположения об изменении хромосом человека при лейкемии занимался А. Г. Андрес. В 1937-м сотрудники МГИ вплотную подошли к открытию хромосомных аберраций у человека; это открытие было сделано спустя 20 лет учеными Франции, США, Англии.

Н. С. Четвериков и М. В. Игнатьев занимались разработкой вариационно-статистических методов для интерпретации получаемых данных. Л. Я. Бляхер и другие исследовали проблемы регенерации и т. п.

При выдающемся прогрессе исследований за короткий срок (около полутора лет) следовало оценить перспективы.

Конференция 1934 года

4 апреля 1934 г., после предварительных переговоров в начале года, председатель Ученого медицинского совета НКЗдрава РСФСР проф. Е. И. Марциновский направил проф. С. Г. Левиту краткое письмо с просьбой взять на себя, от имени УМС, «организацию широкого совещания, посвященного вопросам генетики». Левит назвал широкий и весьма представительный состав совещания, наметил семь докладов по крупным проблемам, назначил дату. Марциновский распорядился перевести на счет МБИ две тысячи рублей из средств УМС (в ответ на запрос о трех тысячах для «лиц с периферии»). На этом бюрократическая часть дела закончилась [316] .

Конференция по медицинской генетике прошла 15 мая 1934 года в Медико-Биологическом Институте.

Во вступительном слове С. Г. Левит указал характер конференции: «поскольку сегодняшняя конференция является первой в истории советской биологии и медицины – она имеет одну специфическую задачу», а именно «наметить принципы исследований в этом направлении, пределы и области применения достижений генетики». Последующие конференции (ближайшая назначена на осень 1936 г. в Киеве) должны заниматься по преимуществу конкретными исследованиями, то есть там будет значительное число кратких сообщений по частным вопросам. Но задаче дня отвечали семь докладов, крупными мазками рисующие состояние области исследований в момент ее рождения, проблемы, подлежащие решению, и должные методы. Вот их список.

...

1.  Проф. Г. Г. Мёллер. Некоторые основные этапы развития теоретической генетики и их значение с точки зрения медицины.

2.  Проф. Н. К. Кольцов. Роль генетики в изучении биологии человека.

3.  Проф. С. Г. Левит. Объем и задачи курса генетики для студентов-медиков и врачей.

4.  Проф. С. Н. Давиденков. Генетика и клиника.

5.  Проф. Т. И. Юдин. Конституция и генетика.

6.  Проф. В. В. Бунак. Конституциональные типы в генетическом освещении.

7.  А. Г. Андрес. Вопросы медицинской кариологии [317] .

Отметив известные недостатки человека как объекта генетического исследования: невозможность эксперимента, малочисленность потомков пары, длительность периода полового созревания и проч., С. Г. Левит указал на ряд его преимуществ в этом отношении. Это «совершенно исключительная изученность человека в морфологическом и физиологическом отношениях, позволяющая, в частности, проводить тонкие различия там, где дело идет о фенотипически весьма сходных явлениях»; далее, «тот факт, что лишь человек обладает в развитом виде тем особым качеством, которое мы называем психикой и которое главным образом благодаря человеку является новым объектом генетического анализа»; затем, это наличие у человека как одно-, так и двуяйцовых близнецов, «представляющих собой исключительно благоприятный объект для изучения в особенности генетики количественных признаков и динамики их развития»; наконец, «почти полное отсутствие естественного отбора в современном человеческом обществе, вследствие чего громадное количество патологических генов, которые в диких условиях погибли бы, сохраняются в популяции человека, представляя таким образом богатый материал для генетических и генетико-географических исследований».

С. Г. Левит разбирает проблемы доминирования и соотношения наследственности и среды («nature vs. nurture» Фрэнсиса Гальтона) и ряд других вопросов, которые он относит к сфере генетики человека. Но «антропогенетика», или генетика человека, означает лишь частную генетику еще одного вида животных, Homo sapiens.

Применение генетики человека к медицине и психологии оказывается чрезвычайно плодотворным; обогатив их, генетика человека получает возможность новых теоретических открытий. С. Г. Левит рассматривает воздействие генетики на новую формулировку задач кардинальных разделов медицины – этиологии, патогенеза и нозологии. Он разбирает вопрос о стертых формах болезней ( formes frustes ) в свете генетических концепций, разработанных Н. К. Кольцовым, школой С. С. Четверикова, С. Н. Давиденковым, А. С. Серебровским.

С. Г. Левит подчеркивает, что «наибольший интерес с точки зрения практической медицины представляет вопрос о том, что может дать генетика для профилактики и терапии», и описывает три группы перспектив. «Сюда относится, во-первых, одно обстоятельство, вытекающее из вышеуказанной возможности, которую доставляет генетика в деле дифференциации болезней. Ведь a priori как будто не может вызвать сомнения то обстоятельство, что если две болезни различны по своей биологической природе, то мыслима и различная терапия их… эта возможность является до сих пор, за исключением отдельных случаев, далеко еще не реализованной и требует поэтому к себе пристального внимания врачей-генетиков».

«Другая перспектива для профилактики и терапии открывается недавно доказанной вышеупомянутой возможностью констатировать… зачаточные формы болезней…чем больше мы эти последние узнаем… тем более эти факты могут быть использованы для указанных практических целей. В этом направлении работы лишь только начались, и их необходимо всячески форсировать».

«Третья возможность использования генетики в целях терапевтических открывается экспериментами на однояйцовых близнецах (воздействие на одного из партнеров и оставление второго в качестве контроля)… уже первые опыты в этом направлении дали чрезвычайно ободряющие результаты, особенно по изучению длительности получаемого положительного терапевтического эффекта. Опыты подобного рода следует рекомендовать ставить larga manu,  – тем более что они в смысле своей постановки поразительно просты».

С. Г. Левит мимоходом признает, что советская наука «отстает от требований, предъявляемых практикой социалистического строительства», и привлекает внимание к быстрому развитию теоретической медицины. Он с полным правом заключает вступление словами: «На наш великий Союз выпала честь превратить то чахлое оранжерейное растеньице, которое вырастил капиталистический мир и которое получило у нас название медицинская генетика, в крепкое дерево, в крупную науку, свободную от отвратительных наростов, созданных расистами и буржуазными евгенистами, и служащую делу социализма, делу Советского здравоохранения» [318] .

Так С. Г. Левит, и другие докладчики, каждый из которых внес оригинальный вклад в общее дело, определили предмет новой автономной области исследований. 15 мая 1934 г. новая наука получила легитимное наименование: «медицинская генетика».

В США и Британии старт медицинской генетики был отложен из-за расизма и ксенофобии американской евгеники старого стиля. Публика долгое время не понимала разницы между реформистской евгеникой, в недрах которой возникла медицинская генетика, и магистральной евгеникой, ассоциировавшейся в США после 1945 года с Холокостом. Для выявления рецессивных носителей патологических генов стали применяться теперь другие, биохимические методы. На Западе первые Международные конгрессы по генетике человека состоялись в Копенгагене в 1956 г., в Риме в 1961 г. и в Чикаго в 1966 г.

Курс генетики для врачей

Замечательные клиницисты, обладающие широким кругозором и интересом к смежным областям исследований, как Д. Д. Плетнев, С. Н. Давиденков, представляющий последнее их поколение С. Г. Левит, получили образование на медицинских факультетах университетов. Солидный естественно-научный фундамент, необходимый для постановки новых вопросов, был не в малой степени обязан благотворной атмосфере первых университетских семестров, знакомивших студентов-медиков с физикой, химией, зоологией и др. на общеуниверситетском уровне. Но к 1930 году медицинские факультеты были ликвидированы. На базе университетских клиник были созданы медвузы с усеченной программой, которые выпускали узких специалистов низкого уровня. Официальное признание этого факта последовало