— Кто-нибудь приведите хирурга! — проревел Виктус.
— А лучше жреца. — Ишри в развалочку пересекла шатёр им навстречу. — Он мёртв.
— Что произошло?
— Полковник Риграт заколол его.
— А ты нахрен кто?
— Ишри.
— У него было великое сердце! — Коска тихонько дотронулся до лица Эндике, с его глазами- гляделками, провалом рта и пятнышками крови. — Настоящий друг. Он шагнул и встал на пути удара.
— Эндике? — Сезария выглядел неубеждённым.
— Он отдал жизнь… чтобы спасти мою. — Голос Коски в конце захрипел и оборвался, и из уголка его глаза брызнула слеза. — Спасибо Судьбам, что сержант Дружелюбный двигался так быстро — иначе я бы тоже был готов. — Он стукнул Эндике в грудь, кулак хлюпнул по тёплому, пропитанному кровью кителю. — Я виноват! Я виноват! Всё из-за меня!
— Ну почему? — прорычал Виктус, сверкнув взглядом на труп Риграта. — В смысле, почему этот гад так поступил?
— Я виноват! — причитал Коска. — Я взял деньги у Рогонта, чтобы не участвовать в битве!
Сезария и Виктус обменялись молниеносными взглядами. — Вы взяли деньги… чтобы не участвовать?
— Громадную кучу денег! Их, кончено же поделят по старшинству. — Коска махнул рукой, будто бы теперь это напрасный пустяк. — Надбавка за риск, каждому, гуркским золотом.
— Золотом? — прогрохотал Сезария, брови поползли вверх, словно Коска произнёс волшебное слово.
— Но я бы всё утопил в океане за одну лишь минуту с моим старым другом! Снова услышать его речь! Увидеть его улыбку. Больше никогда. Навеки…
Коска смахнул шляпу, осторожно положил её на лицо Эндике и склонил голову. — Помолчим.
Виктус прочистил глотку. — И сколько точно того золота, о котором речь?
— Не… ме… рено! — Коска, затрясшись, всхлипнул. — Столько же сколько Орсо заплатил чтобы мы за него сражались.
— Эндике мёртв. Дорогой ценой нам досталось то золото. — Но выглядел Сезария так, будто всё же отметил положительные стороны.
— Очень дорогой. Чересчур дорогой. — Коска медленно встал. — Друзья… вы сможете взяться за приготовления похорон? Я должен следить за битвой. Мы должны продолжать мешкать. Ради него. Думаю, он был утешился этим.
— А деньги? — спросил Виктус.
Коска опустил руки на плечи каждого из двух капитанов. — Благодаря моей сделке нам не нужно сражаться. Эндике будет единственной потерей Тысячи мечей за сегодня. Можете сказать, что он умер за всех нас. Сержант Дружелюбный! — И Коска повернулся и протолкнулся мимо них на яркое солнце. Подле его локтя безмолвно скользила Ишри.
— Безупречное представление, — шепнула она. — Тебе в самом деле стоило стать актёром, а не генералом.
— Между ними не такая большая пропасть, как ты можешь вообразить. — Коска подошёл к генерал- капитанскому креслу и прислонился к его спинке, внезапно чувствуя усталость и раздражение. Учитывая долгие годы мечтаний о возмездии за Афьери, расплата разочаровала его. В ужасной потребности глотнуть, он нашарил фляжку Морвеера, но та была пуста. Он угрюмо всмотрелся вдаль. Талинцы отчаяяно рубились в жестокой схватке, шириной наверное в полмили на берегу нижнего брода, ожидая помощи Тысячи Мечей. Помощи, что никогда не придёт. По прежнему преимущество в численности за ними, но осприйцы всё ещё держали свой участок, суживали простор битвы, теснили их на отмели. Великая сеча налилась и сверкала, брод кишел людьми и разбухал запрудой из тел.
Коска тяжело вздохнул. — Вы, гурки, считаете у всего есть смысл? Что у Бога есть план и так далее?
— Слышала, так говорили. — Чёрные глаза Ишри скакнули с равнины на него. — И как ты думаешь, каков Божий план, генерал Коска?
— У меня большие подозрения что он заключается в том, чтобы посильнее мне досадить.
Она улыбнулась. Ну по крайней мере её рот приизогнулся к верху, показав острые белые зубы. — Ярость, паранойя и легендарное самомнение, ужатые до одной фразы.
— Сплошь замечательные качества, требующиеся командиру… — Он прикрыл рукой глаза от солнца, прищуриваясь к западу, в сторону хребта позади талинских линий. — А вот и они. Точно по расписанию. — Там показались первые флаги. Блеснули первые копья. Первые из того, что оказалось развёртывающимся большим войском.
Судьба Стирии
— Наверху. — Затянутый в перчатку указательный палец Монзы (и мизинец естественно тоже), торчал в направлении горного кряжа.
Ещё больше новых солдат переваливало через гребень, милей-другой южнее того места, откуда сперва появились талинцы. Гораздо больше. Кажется у Орсо оказалось припасена ещё пара сюрпризов про запас. Наверно подкрепление из Союза. Монза провела ободранным языком по нёбу и сплюнула. Из умирающей надежды да в безнадёжность. Мелкий шажок, но никому не в радость. Ведущие знамёна подхватили порыв ветра и на мгновение развернулись. Она поймала их в подзорную трубу, нахмурилась, потёрла глаз и посмотрела в стекло снова. Ошибки нет, это раковина Сипани.
— Сипанийцы, — пробормотала она. Ещё минуту назад самые нейтральные люди в мире. — Какого хрена они бьются за Орсо?
— Это кто ещё сказал? — Когда она повернулась к Рогонту он улыбался будто вор, срезавший самый толстый кошелёк в своей карьере. Он широко раскинул руки.
— Возрадуйся, Муркатто! Ты просила — вот оно, чудо!
Она моргнула. — Они на нашей стороне?
— Несомненно, и прямо в тылу у Фоскара! И самое смешное, что всё это сделала ты.
— Я?
— Ты одна! Помнишь переговоры в Сипани, устроенные гордящимся собой угрюмцем, королём Союза?
Великое шествие по заполненным толпами улицам, хвала приветствий открывающим процессию Рогонту и Сальеру, насмешки презрения замыкающим Арио и Фоскару. — И что там?
— Я стремился к миру с Фоскаром и Арио не больше, чем они стремились к миру со мной. Моей единственной заботой было уговорить старого канцлера Соториуса встать на мою сторону. Я пытался убедить его, что если Лига Восьми проиграет, то жадность герцога Орсо не остановится у границ Сипани, каким бы тот не был нейтральным городом. Уж если мою молодую головушку снимут, следующей на плахе окажется его старая.
Вполне правдоподобно. Нейтралитет защищал от герцога Орсо не лучше, чем от оспы. Его властолюбие никогда не ограничивалось той или иной конкретной рекой. Одна из причин, почему он так нравился Монзе в качестве работодателя — до того, как попытался её убить.
— Но старик вцепился в свой заветный нейтралитет как капитан в штурвал тонущего корабля, и я уже отчаялся оттащить его и всерьёз решил бежать из Стирии в тёплые края. — Рогонт закрыл глаза и подставил лицо солнцу. — А потом, о, счастливый день, о моя чуткая интуиция… — Он открыл их и прямо взглянул на ней. — Ты убила принца Арио.
Чёрная кровь била из его бледного горла, тело падало в окно. Огонь и дым в горящем здании. Рогонт ухмыльнулся со всем самодовольством волшебника объясняющего как работает его последний трюк.
— Соториус был хозяином. Он отвечал за безопасность Арио. Старик понял, что Орсо ни за что не
