в лодыжку. Юноша поперхнулся и уныло закончил: — Действительно, не очень получается.
— А с той мразью что будем делать? — спросил третий.
— Со служителем? А что с ним делать? Пусть живет, — брезгливо отозвался высокий. — Еще и руки об него марать.
Глава 3
Воздаяние
Сборы Кенета были недолгими.
— Я готов, — сказал он, надев куртку и взяв в руки посох.
— Это все? — поднял брови высокий. — Ладно, пойдем. И поскорее, пока тот мерзавец не поднял на ноги всю больницу.
— Может, лучше его связать? — предложил юноша.
— Нет, не лучше! Пока будем его связывать, время потеряем. Вдобавок могут заметить, как мы шастаем туда-сюда. Нет, не стоит хлопот. Нам бы до выхода добраться поскорее.
— А зачем нам сюда? — удивился Кенет, когда высокий и юноша свернули в ближайший коридор.
— Как это зачем? — в свою очередь нетерпеливо удивился юноша — Там выход.
Кенет покачал головой.
— Слишком далеко. Есть другой выход, ближе.
— Веди скорее! — воскликнул третий. — Что за выход?
— Через него мусор выносят, — объяснил Кенет.
— Так его отсюда еще и выносят? — приятно изумился третий. — Вот бы никогда не подумал.
Свежий воздух оказался нестерпимо, почти пугающе сладостным, у Кенета закружилась голова. Как давно он не дышал по-настоящему!
— Скорее, Лим, скорее, — торопил третий. — Скорее, пока за нами нет погони. Чего ты ждешь?
— Ищу какое-нибудь укрытие, — отозвался высокий. — С Аканэ мы не сможем идти быстро. Нас догонят.
— Нас не догонят, — возразил третий. — Если ты хоть немного поторопишься, нас не догонят. Нам этого парнишку сама судьба послала. Он вывел нас гораздо ближе, чем я рассчитывал.
— Ближе — куда? — спросил высокий Лим, послушно ускоряя шаг.
— К подземному ходу, — отрезал третий. — Да поторопитесь же, ради всего святого! Сюда, скорей!
Узкая улица оканчивалась тупиком, но третьего это не смутило. Он направлял беглецов именно в тупик.
— Иди сюда, парень, — подозвал он Кенета. Кенет подчинился без вопросов: похоже, третий знал, что делает.
Третий вспрыгнул Кенету на плечи, коснулся пролета небольшого моста, ощупал его, сильно стукнул, прислушался, еще ударил. Откуда-то со стороны послышался громкий натужный скрежет, почти стон, словно старый-престарый каменный великан с трудом разгибает свою гранитную поясницу. Глухая на вид стена раздвинулась, в ней образовался узкий проем.
— Скорей туда! — воскликнул, спрыгивая наземь, третий. — Пока дверь не закрылась.
Они едва-едва успели. Кенету сдвигающаяся стена чуть не придавила ногу, но он рванулся, и холодная каменная глыба лишь пребольно стукнула его по пятке.
— Темно, — отчего-то шепотом сказал он, и его шепот гулким шорохом пронесся над головой и умчался в темноту.
— Сейчас будет светло. — С этими словами третий шумно завозился. Потом послышалось многократно усиленное постукивание кремня, и через несколько мгновений факел вспыхнул. Кенет невольно прикрыл глаза ладонью.
— За мной, — скомандовал третий, — только тихо. Сами слышите, как здесь каждый звук отдается.
Высокий Лим и юноша, осторожно несущие Аканэ, последовали за ним. Кенет замыкал шествие. Он не очень понимал, где он находится и почему. Изнурительный труд последних недель, недостаток сна и недавнее потрясение лишили его на какое-то время способности соображать. Три человека несут четвертого, и он идет вместе с ними, только и всего. Он не мог задуматься, ни кто они такие, ни почему он, собственно, здесь, а не в больнице или где-нибудь еще. До сих пор он не знал, что усталость может возбуждать и опьянять, как крепкое вино, да и опьянение от вина не было ему знакомо. Между тем он был пьян по-настоящему, пьян усталостью, пьян настолько, что мог бы дойти до края света, не чувствуя собственного утомления — если бы не заснул на третьем шаге. Но он не спал, он не мог бы сомкнуть глаза, даже если бы и захотел, — или так ему казалось. Просто его сознание время от времени уплывало куда-то, качалось в ритме гулких шагов, и на всем свете не было ничего, кроме этих размеренных шагов и неровного дыхания, ничего, кроме шагов, ничего... Факел трещал, чадил, и все вокруг темнело. Потом он снова ярко вспыхивал; Кенет иногда замечал это, иногда — нет. Иногда он видел не только факел, но и спины идущих впереди, однако чаще он различал только подрагивающие языки пламени.
Потом подземный переход как-то внезапно кончился. Впереди вновь возвышалась глухая стена. В углу стояла бочка с водой. Третий опустил факел в воду, и лишь затем Кенет услышал его тихие уверенные шаги. На сей раз стена отодвинулась совершенно бесшумно. Кенет понял, что путь открыт, лишь когда прозрачный ночной воздух коснулся его лица.
— Скорее выходите, — вполголоса приказал третий. — Все здесь?
— Все, — так же тихо ответил Кенет, ибо вопрос относился явно к нему.
— Поторопись, парень. Скоро светать начнет.
— Я тороплюсь, — полусонным голосом отозвался Кенет. Ночная прохлада не только не освежила его — напротив, его начало неудержимо клонить в сон.
— Крепись, парень, — ободрил его третий. — Уже недалеко.
— По-моему, если погоня и была, то нас потеряли, — уверенно сказал Лим.
— Наверняка. Но если у них есть хоть капля ума, они сейчас прочесывают город просто так, положась на удачу. Так что лучше нам быть готовыми ко всему. Кенро, пусть паренек тебя сменит. Посторожи, а я пойду вперед.
Кенет подошел и сменил юношу с мечом. Руки его почти ничего не чувствовали, и он едва не уронил Аканэ.
Третий бесшумно растворился в ночной темноте и так же бесшумно вернулся.
— Впереди все чисто, — объявил он. — Пошли.
Теперь шествие замыкал Кенро со своим огромным мечом. Однако извлечь его из ножен так и не довелось. Третий свернул налево и, пройдя несколько домов, остановился.
— Пришли, — коротко сообщил он.
— Но, Юкенна... — растерянно запротестовал юноша Кенро, — это ведь зеленная лавка...
— А где я, по-твоему, живу, когда не спасаю великих воинов? — огрызнулся Юкенна. — В ножнах, что ли, как твой меч?
Он открыл дверь лавки, и Лим с Кенетом последовали за ним. Кенро вошел последним и тихо закрыл дверь за собой.
В лавке было тихо и темно. Лунный свет еле пробивался сквозь щели в ставнях. Явственно пахло землей и свежими овощами. Юкенна, не останавливаясь, прошел через всю лавку и, пыхтя, принялся двигать что-то тяжелое. Одна из стен лавки мягко повернулась, открывая проход. Кенет сонно изумился: он был уверен, что чудеса архитектуры на сегодня уже закончились. Оказывается, нет.
За стенкой обнаружилась довольно просторная комната. Юкенна вошел первым и зажег свечи. За ним вошли остальные, и стена вернулась на место.
— Порядок, — с облегчением произнес Юкенна. — Здесь можно говорить. Снаружи ничего не
