двигался с неторопливой небрежной медвежьей величественностью — истинный владыка! И когда этот владыка взглянул Кенету в глаза, Кенет окаменел.
На какую-то немыслимую, невозможную долю мгновения Кенету почудилось, что Юкайгин все помнит. Это был другой Юкайгин — но и прежний тоже. Во взгляде Юкайгина сливались оба мира, и Кенет задыхался, словно он вот-вот рухнет меж этих двух миров, а они сомкнутся и раздавят его.
Ощущение накатило и схлынуло. Кенет с трудом перевел дыхание.
Нет, Юкайгин ничего не помнил. Но он понимал. То, чего не понял ни Акейро, ни тем более Аканэ. Юкайгин понимал, что с Кенетом произошло нечто куда более значительное, чем вооруженная стычка с ревнивым соперником. И где-то глубоко, гораздо глубже понимания, таилось нечто, не совсем внятное даже для самого Юкайгина. Неоткуда было Юкайгину знать, что Кенет дважды подряд уничтожил Инсанну — не существовал никогда такой маг. Но Юкайгин смутно чувствовал, что каким-то непостижимым образом этот хорошо знакомый ему молодой волшебник отвел смерть и от него самого, и от Акейро, и от многих других. И что это он избавил от векового надругательства его землю.
— Я вижу, ты пренебрег даже усталостью, чтобы повидаться с нами, — тихо сказал Юкайгин. — И... я благодарен тебе.
Вздох всеобщего изумления был так силен, что даже шелохнул парадные занавеси: его величество наклонил голову, приветствуя одного из своих подданных.
И Кенет, бледный от пережитого потрясения, глубоко поклонился в ответ.
Когда Кенету удалось ускользнуть и увести с собой Аритэйни, стояла глубокая ночь.
— А я обещал, что ты вернешься домой вовремя, — пробормотал с раскаянием Кенет.
— Так ведь я уже дома, — улыбнулась Аритэйни.
В черной, как тушь, темноте под Княжеским мостом плескались звезды. Великого землетрясения в мире без Инсанны никогда не было. Река никогда не покидала Сад Мостов.
— Так скоро, — огорчился Кенет. Аритэйни кивнула.
— Не печалься. Это ненадолго. Утром я опять приду. У нас ведь до просватанья девушке с будущим женихом видеться никто не запрещает.
Она сделала шаг к сонной темной воде.
— Постой! — воскликнул Кенет. Аритэйни остановилась.
— Я тебя спросить хотел... — неловко выговорил он. Хотел он никак уж не спросить, а если и спросить, то совсем о другом.
— Как ты думаешь — Лопоуша нашел дорогу?
Аритэйни посмотрела на него долгим внимательным взглядом. Потом сорвалась с места, бросилась к Кенету, обхватила его обеими руками и с размаху поцеловала.
— Сам ты Лопоуша, — сообщила она. Ошеломленный Кенет попытался обнять ее, но не успел. Его руки обвило теплое нежное облако, приникло на минуту к щеке, выскользнуло из объятий, помедлило над поверхностью воды, коснулось ее и исчезло.
Эпилог
Пробуждение рубина
Небо посветлело, посерело, потом полускрытый туманом рассвет тронул его нежной яблочной прозеленью, и почти сразу же облака на самом краю неба зарозовели, зазолотились — ни дать ни взять созрело яблоко!
Кенет сидел на перилах Княжеского моста и смотрел на отражение рассвета в воде, пересеченное тенью моста и его собственной.
— Ты прав, — послышался чей-то голос. — Рассветом в Саду Мостов полюбоваться стоит.
Кенет поднял голову.
Белый плащ мага отливал рассветным золотом и синевой. И точно такой же золотой отсвет притаился в синих глазах волшебника.
— Точно такой же?..
Старый маг улыбнулся, и хотя воздух не вздрогнул привычным потаенным гулом, по воде побежали отблески золотых колес.
Много ли драконьей крови течет в жилах старого волшебника? Может, одна-единственная капля: давно уже потомки дракона обрели свою судьбу среди людей. Но этой единственной капли достаточно, чтобы старик помнил оба мира — и тот, который был, и тот, который есть.
Кенет мигом спрыгнул с перил на мост и поклонился магу. Старик вновь улыбнулся и неспешно ответил на поклон.
— О чем ты задумался? — спросил он.
— О том, как мне быть теперь, — ответил Кенет. — Я как чужой здесь. Или даже полоумный. Ничего не знаю, никого не помню...
— Так уж и никого? — возразил старик.
— Бывший разбойник теперь главный казначей, — вздохнул Кенет. — Учитель Аканэ меня и в глаза не видел. Князь Юкайгин — его величество. Ну, это я как раз могу понять: императора ведь не было. Но откуда в таком случае взялся Акейро, раз его никто наместником не назначал?
— Ты уж лучше бы спросил, откуда он вообще взялся, — поправил его маг. — Мог бы и не родиться вовсе. Отец у него не так чтобы из богатой семьи. Зато еще с детства дружен с его величеством. Когда посватался к известной красавице из богатой семьи, отказывать ему ради этой дружбы не стали. Вот побратим твой и родился. Юкайгин потом в свой черед его на своей дочери женил.
— А меня они откуда знают? — нетерпеливо прервал Кенет обстоятельный рассказ мага.
— Я сам весьма посредственный целитель, — ответствовал старый волшебник. — Когда жена его светлости господина Акейро умирала родами, я ничем не мог ей помочь, вот и посоветовал позвать на помощь тебя. Без тебя ни ее, ни ребенка в живых бы не было. Должен тебе сказать, что его светлость жену свою любит без памяти. Едва только ты вышел к нему и сказал, что все в порядке, тут же он тебя и нарек побратимом. Прямо возле сломанной балконной решетки.
— А решетка тут при чем? — не понял Кенет.
— Он ее сломал, пока ждал тебя, — усмехнулся маг.
Причудливые, однако, шутки шутит незнакомая Кенету иная жизнь! В той, прежней, Кенет своими глазами видел, как в порыве горя из-за неминуемой смерти Акейро князь Юкайгин смял чугунные прутья. А в этой жизни, выходит, у самого Акейро балкон ломать сил достало.
— А господина Аканэ тебе, и верно, знать неоткуда. Той больницы, где ты его повстречал, не было никогда. Но ты не горюй. Еще успеешь свести с ним дружбу.
— А Наоки я в этой жизни знаю? — спросил Кенет. — А Лима? Кенро? Юкенну? Массаону Рокая? А в Лихих Горах я был?
— Был, конечно, — улыбнулся маг. — И даже черный камень уничтожил. Кенро ты видел мельком при дворе Юкайгина. Лим ни разу не пересекал горы и покуда не знаком ни с кем из вас, кроме Юкенны: племянник его величества его светлость господин Юкенна вот уже третий год возглавляет посольство в Срединном Загорье...
— Не в дальнем? — вырвалось у Кенета.
— В срединном, — повторил старый маг. — Вскоре он должен возвратиться, и Лим назначен его сопровождать. Так что ваше знакомство состоится в самом недолгом будущем. Массаона Рокай знаком с тобой довольно близко — не как с воином, а как с магом-целителем. А про Наоки мог бы и не спрашивать: ты ведь вернул к жизни его сестру. Кстати, вчера утром девочка проснулась... ну, да это ты и без меня знаешь.
По мере того как старик рассказывал Кенету о той его жизни, о которой он и малейшего понятия не имел, смутная тень несуществующих воспоминаний возникала в его памяти. Пожалуй, он все же сумеет не попасть впросак в незнакомой действительности.
— Словом, ты хорошо поработал, Кенет Деревянный Меч.
