коснулся.
— А ему и не надо — пальцем, — грустная ухмылка пробегает по губам Эргарета. — Впрочем, сколько я могу понять, Крэллин, у тебя ведь не было возможности применить свою магию… так как же тогда? Или этот дохлый мерзавец утратил бдительность?
— Как интересно… — задумчиво говорит господин Тэйн. — Господин Кертелин, быть может, вы сами расскажете? Рассудите наш с Эргаретом спор.
— Если бы я сам знал! — вырывается у тебя. — У меня и впрямь не было возможности. И я ведь уже пытался однажды его убивать. И не смог. А сейчас…
Ты рассказываешь. То, что можешь. То, что знаешь. То, что сам понял. О пустоте, которая была магией. И о другой пустоте, пожравшей первую пустоту. О том, как истинный маг перестал быть истинным магом. О том, как сила покинула его жилы и в них потекла обыкновенная кровь. О том, как неумолимое время превратило ее в песок. О том, как в считаные мгновения его тело истаяло прахом. О том, как медленно осел на землю опустевший плащ.
Тебя слушают, не перебивая.
А когда ты заканчиваешь… господин Тэйн снимает с себя плащ, пояс и полумаску. Надевает их на тебя с таким видом, что даже в голову не приходит противиться.
— Вот только попробуй! — тем не менее говорит он. — Вот только скажи что-нибудь, и я тебя сам убью!
Ты молчишь. Ты слишком потрясен. Пока ты рассказывал, ты и сам кое-что понял. А вид господина Тэйна не оставляет никаких сомнений, что он понял куда больше.
— Ну? — господин Тэйн поворачивается к Эргарету. — Прав я?
— Прав, конечно, — вздыхает тот. — А лучше б ты его убил, Кертелин!
— Кого? — ошарашенно переспрашиваешь ты, испуганно глядя то на одного, то на другого. — Господина Тэйна, что ли?
— Да нет, того урода, что вас похитил, — господин Тэйн хлопает тебя по плечу. — Впрочем, ты и так его убил, пусть даже он и сам умер.
Ты удивленно таращишь глаза. Надо же — господин Тэйн вдруг обратился к тебе на „ты“!
— Господин Тэйн, а…
— Какой я теперь тебе „господин“?! — раздраженно фыркает Тэйн и вновь хлопает тебя по плечу.
Наверное, у тебя очень удивленное лицо, потому что Эргарет, присев на корточки, начинает ржать, как пьяная лошадь.
— А… а почему лучше бы я его убил? — все-таки спрашиваешь ты.
— Смешной вопрос. — Эргарет прекращает ржать и мгновенно становится серьезным, как смерть.
— Потому что тогда бы ты всего лишь совершил самое тяжкое уголовное преступление — из тех, что тебе доступны, конечно, — поясняет господин Тэйн. „Ой, нет! Просто — Тэйн. К этому еще привыкнуть надо, честное слово!“ — И мы бы тебя сейчас всячески спасали из лап правосудия, коему, собственно, и служим, а так…
— А так ты вроде и не виноват ни в чем, но то, что ты сотворил… — Эргарет огорченно качает головой.
— А что я такого сотворил?
— А сам как думаешь? — криво усмехается Эргарет.
— Никак я не думаю.
— Плохо, — комментирует Тэйн. „Тэйн. Надо же, кажется, я уже привык. Или нет?“ — Думать всегда надо. Даже если нечем.
— Ты открыл способ, при помощи которого можно безнаказанно убивать высоких лордов и не становиться при этом их убийцей. Ну как же! Ты ведь их не убиваешь. Ты просто разрушаешь их силу. А после этого они уже не высокие лорды, верно? Раз у них нет силы, значит, они обыкновенные люди. Вот только человек больше ста лет, как правило, не живет. Так что с любым высоким лордом, прожившим чуть больше этого срока, станет то же, что и с этим… — Эргарет брезгливо кивнул на кучку праха, прикрытую плащом. — Да. Именно это с ним и станет. У любого, кто прожил чуть больше… отбери магию, и его тело вернется к исходному состоянию. А каково состояние обычного человеческого тела через две-три сотни лет?
— Прах, — шепчет Тисаф.
— Вот именно, — бурчит Эргарет. — Так что… эти наши дурацкие тряпки не снимай даже ночью, не то тебя похитят во сне, убьют, а потом скажут, что знать не знали, ведать не ведали. И не докажешь ничего. И знаешь, при всей моей к тебе симпатии, наверное, даже я вздохну с облегчением. Так что не искушай хорошего человека.
— И молчи об этой твоей способности, — добавил Тэйн. — Ты никого не убивал. Ты пробрался, выведал все, что нужно, послал вызов, а устраняли этого мерзавца мы с Эргаретом, понятно? Кстати, вот тебе твоя цепь вызова, скажи спасибо Дестину и его спонтанному чтению мыслей, если б он не разобрался, что творится в твоей голове, если б он не нашел и не активировал эту цепь… мы б вас еще и посейчас искали бы. Тебе все ясно?
— Понятно… Тэйн.
— Вот и хорошо, — кивает он. — Умение быстро соображать в нашем деле — главное.
— Значит, нас все-таки не арестовывают? — с облегчением восклицает Тисаф.
— Вас никто и не собирался арестовывать, только этого обормота, - откликается Тэйн, указывая на тебя.
— А я бы тогда арестовалась вместе с ним! — возмущенно фыркает твоя девушка.
— Тэйн, мою девушку тоже на „ты“, — тотчас решительно требуешь ты. — А то нечестно выходит.
— Увы, она не относится к тем людям, с которыми я могу себе это позволить, — виновато возражает Тэйн.
— Относится, относится, можешь мне поверить, — решительно говоришь ты своему хозяину. — Уж если она меня бросать не намерена, да и я ее тоже…
Эргарет начинает хохотать.
— А тебе только бы из всего безобразие устроить, — возмущенно оборачивается к нему Тэйн.
— Тэйн, тебе что, лишнего плаща жалко? — хихикает Эргарет. — Для такой красивой девушки? Что это с тобой, ты же никогда не был жадиной? Ты скажи, если это трактир твой на тебя так дурно влияет, так мы с „Братьями“ завтра же спалим его к демонам! И на магов свалим, а то на них, как назло, никакого компромата нету, даже противно!
— Болтун! — бурчит слегка покрасневший Тэйн. — Тисаф, поди, и сама не согласится, верно?
— А я ее уговорю! — громко объявляешь ты, и ее робкое „ой, я не знаю…“ просто тонет. — Я знаю! — решительно объявляешь ты, обернувшись к ней.
— Но я же ничего не умею… — растерянно говорит она.
— И я не умею, — подмигиваешь ты. — Но если эти двое прекратят валять дурака, может, они нас и впрямь чему-то научат?
— А Дестин? — тотчас спрашивает Тисаф.
И Эргарет вновь начинает ржать.
— Вот сам и будешь возиться с этим детским садом, — бурчит Тэйн. — У меня трактир, я и так по горло занят! Да и вообще…
— Лучше поторопиться, — резко обрывает смех Эргарет.
— Верно, — кивает Тэйн. — Пойдем отсюда.
— Сколько мы всего Дестину расскажем, — вздыхает Тисаф.
— Вряд ли у вас сейчас найдется для этого время, — возражает Тэйн. — Разве что завтра… ближе к вечеру.
— А сегодня? — удивленно восклицает Тисаф.
— А сегодня все „Старшие Братья“ очень заняты, — подмигивает Эргарет. — Мы быстренько кое-куда
