взрослому, потому как ставкой в ней будет ее жизнь.
В отведенной для нее комнате Хадайша первым делом рухнула в кресло и с приглушенным стоном стащила с себя сапоги. Затем махнула рукой – и в камине жарко заполыхал огонь, пожирая загодя приготовленные дрова. От каменного пола поднимались струйки холода. Только сейчас дознавательница поняла, как устала за сегодняшний день. Затем встревоженно посмотрела на девочку. Интересно, не замерзла ли та после продолжительной прогулки по ночному лесу? Вряд ли теплое платье с длинными рукавами спасло ее от по-осеннему холодного ветра.
Однако Шаная не спешила к огню, чтобы согреться. Она стояла посреди комнаты и внимательно смотрела на дознавательницу, словно ожидая от той каких-то слов или действий.
– Я попросила Варона избавить нас от общества Залина, – медленно произнесла Хадайша. – Капитан хороший человек, но, увы, слишком предвзято относится к тебе, поэтому лучше будет, если разговор пройдет без его участия. Твоя воспитательница проспит до утра, так что нам никто не помешает.
Шаная чуть склонила голову, показывая, что приняла сказанное во внимание. И опять застыла, изучая дознавательницу странно спокойным взглядом.
– Ты меня пугаешь! – Хадайша резко встала со своего места, едва не опрокинув кресло. Прошлепала в носках к столу, где кто-то заботливый оставил открытую бутылку вина и глиняную кружку. Щедро плеснула себе кроваво-красной жидкости и сделала большой глоток, после чего замерла, чувствуя, как блаженное тепло путешествует по ее жилам.
– Извините. – Голос принцессы прозвучал на удивление робко, и дознавательница обернулась к ней, изумленно вздернув бровь.
– Извините, – чуть тверже повторила Шаная, теперь буравя взглядом пол под своими ногами. – Я понимаю, что от вас зависит моя жизнь. Но не знаю, как себя вести, чтобы понравиться вам.
– Дитя. – Хадайша покровительственно улыбнулась и налила себе еще вина. – Я не чудовище, поверь. Тебе не надо ничего делать, чтобы мне понравиться. Просто расскажи мне правду. Это ты убила Серафию?
– Нет. – Шаная покачала головой. – Я ее и пальцем не тронула.
– Вот как? – Хадайша с нескрываемым облегчением перевела дыхание. Подалась вперед, с любопытством вглядываясь в непроницаемое лицо девочки. – Но ты знаешь, кто ее убил?
– Я знаю, почему она умерла. – Принцесса пожала худенькими острыми плечиками. – Помните, в лесу я сказала, что те девочки упокоились после исполнения своего самого сокровенного желания? Вы не спросили, каким именно оно было. Получается, догадались, что мешало им удалиться на земли мертвых все эти годы?
– Месть Серафии? – Хадайша грустно хмыкнула, дождавшись утвердительного кивка девочки. – Значит, настоятельницу убили призраки? Но каким образом, хотелось бы знать? Души не могут навредить никому живому.
– Ну почему же? – холодно возразила Шаная. Присела и с явным намеком потрепала Дымка по холке. – Это мой пес. Человеку, понятное дело, он не способен навредить. Пожалуй, только напугать. А вот задрать мелкую птичку или мышонка – вполне.
– Но ты ведь понимаешь, что твой щенок – далеко не обычный призрак в полном смысле этого слова? – осторожно поинтересовалась Хадайша. – Близость к тебе дает ему определенные преимущества. И чем дольше он будет рядом с тобой, тем больше силы получит. Полагаю, когда-нибудь он сможет задрать даже человека.
– Дымок этого не сделает! – гневно отмахнулась Шаная от предположения дознавательницы. – Он знает, что людей нельзя обижать.
– Так что же случилось с Серафией? – немного помолчав, вернулась к прежней теме разговора Хадайша. – Те девочки… Ты помогла их душам отомстить? Придала им силы, чтобы расправиться с Серафией?
По тому, как Шаная стыдливо отвела взгляд, дознавательница поняла, что попала в самую точку. Тяжело вздохнула. Похоже, поручение Кириона действительно становится невыполнимым. Она не собирается спасать убийцу от заслуженного наказания.
– Я не предполагала, что это настолько далеко зайдет, – наконец, когда Хадайша уже отчаялась услышать ответ, совсем тихо призналась Шаная. – Тени меня убеждали, что это верное решение. Что Рамия и Диксия заслужили подобного подарка с моей стороны.
– И ты поверила? – наверное, даже излишне резко спросила Хадайша. – Поверила теням?
– Они меня никогда не обманывали. – Шаная печально усмехнулась. – И я… Я позволила девочкам воспользоваться моей силой. Я не думала, что все закончится именно таким образом.
– Понятно. – Хадайша раздраженно стукнула кружкой по столу, расплескав неосторожным движением остатки вина. Пожалуй, хватит с нее алкоголя на сегодня. Рядом с принцессой надлежит сохранять ум трезвым.
– Я была не права? – Шаная в упор взглянула на дознавательницу. – Ее поступок не заслуживал наказания?
– Дитя, тебе еще слишком рано решать подобные вопросы. – Хадайша неодобрительно цыкнула сквозь зубы. – Ты должна была понимать, на что обрекаешь тем самым Серафию.
– А по вашему мнению, она не заслужила смерти? – Шаная нехорошо прищурилась. – Что случилось бы, не позволь я девочкам отомстить? Да ничего! Сколько еще послушниц должна была убить Серафия, прежде чем о ее шалостях стало бы известно? Десять, двадцать? Знаете, как умело она скрывала свои развлечения? Только ближайшие помощницы догадывались, но все равно молчали. И продолжали бы молчать, пока число жертв не стало бы слишком большим. А возможно, все вообще никогда бы не открылось.
– Успокойся! – резко оборвала Хадайша запыхавшуюся от яростной тирады девочку. Подошла к креслу и устало опустилась в него, прикрыв глаза рукой. Тоскливо протянула: – Ну что же мне с тобой делать? Как объяснить тебе, что человек не имеет права решать чью-либо судьбу? Приговорив Серафию к смерти, ты, по сути, взяла на себя обязанности бога. Это самая страшная ересь, которую только можно представить.
– Ересь? – Шаная сжала кулаки. – А те, кто убивает на войне или по приказу правителей – не еретики? А сама Серафия, получается, была святой, собственноручно замучив двух детей?
– Настоятельница, безусловно, поступила очень дурно, – медленно, тяжело роняя каждое слово в тишину комнаты, проговорила Хадайша. – Ты права, она заслуживала смерти. Но смерти после вынесения приговора Священным Трибуналом, поскольку она принадлежала к храму Пресветлой богини. То, что сотворила ты… Точнее, то, чему позволила свершиться, – это самосуд. И он карается по всей строгости закона. Не стоит оправдываться, что ты ее не убивала. Убила, как ни печально об этом говорить. Без твоей силы души погибших девочек не смогли бы вернуться в этот мир и поквитаться с обидчицей.
– Понятно, – процедила Шаная. Дымок, сидящий подле ее ног, почувствовав перемену в разговоре, насторожил уши и глухо зарычал, а девочка продолжила: – То есть только я виновата в происшедшем. Что же, приму к сведению. И что вы намерены со мной делать? Отправите на костер?
Хадайша с настоящим вожделением посмотрела на початую бутылку, стоящую неподалеку. Облизнула губы, как никогда прежде мечтая сейчас напиться до беспамятства. Что же ей делать с этой девчонкой, не осознающей, какой силой обладает? Если оставить все так, как есть, то смерти неминуемо продолжатся. Раз принцесса однажды поддалась уговорам теней, то, вполне возможно, когда-нибудь захочет повторить этот опыт и вновь ощутить себя вершительницей человеческих судеб. Однако и к смерти приговорить за подобное нельзя. Что скрывать, Шаная поступила верно. Пусть сейчас дознавательница горячо убеждала ее в обратном, но в глубине души она понимала: Серафию надо было остановить. И девочка, по сути, лишь послужила орудием в руках высших сил.
– Я должна подумать и посовещаться кое с кем. – Рука Хадайши неосознанно метнулась к висящему на шее кожаному мешочку – точной копии того, который был у Далалия.
– Вот, значит, как. – Шаная опустила глаза. Посмотрела на Дымка, который зарычал сильнее, и грустно усмехнулась. Да, пожалуй, иного выхода нет. Ей надо бежать. Любыми возможными способами пробираться в столицу к отцу. Уж он-то точно сумеет защитить ее от Священного Трибунала.
«Стоит ли? – с сомнением шепнул внутренний голос. – Отец никогда не любил колдунов. Вспомни, с
