млад, умела противостоять одна только ее своенравная племянница. Но тетка ее любила и порою даже с ней соглашалась, а после расторжения помолвки со Строгановым зауважала Анюту еще сильнее.
Экипаж остановился у парадного подъезда двухэтажного белокаменного дома с колоннами. Я помог своей даме выбраться из кареты и направился прямиком к особняку, дернул ручку звонка, и дверь незамедлительно отворилась. Лакей оглядел нас с Мирой зоркими глазами с головы до пят, на мгновение его взгляд задержался на моей спутнице, затем скользнул по моим сапогам с узкими голенищами и остановился на экипаже. Оценив все увиденное, он отнесся к нам как к настоящим аристократам. Из чего я заключил, что лакею не откажешь в здравом уме.
Слуга проводил нас в гостиную с огромными зеркалами. Через некоторое время на пороге появилась хозяйка и радостно заулыбалась при виде Миры. Charmee de vous voir, - запела она дежурную фразу.
Индианка представила меня:
- Яков Андреевич Кольцов, поручик в отставке, - и добавила, полусерьезно-полушутя:
- Мой господин и повелитель.
Анне Александровне шутка понравилась.
- Вы были на Востоке, - мечтательно сказала она.
Я согласно кивнул и только теперь принялся за изучение объекта, а он и в самом деле представлял из себя огромный интерес, особенно для ловеласа. Вот только если бы не характер!
Анна Аксакова была обладательницей огромных зеленых глаз с полуопущенными богатыми ресницами, боярских соболиных бровей, чуть вздернутого тонкого носа и пухлого чувственного рта. Ее золотистые волосы на темени были собраны в пучки и спрятаны под тонкую жемчужную сетку. Одета она была в вышитую канзу с тончайшим кружевом валансьен, как я полагал, напрямую выписанным из Франции.
'Не пара ей Виталий, не пара', - заключил я, едва только увидел Анну Аксакову.
- Пройдемте, пожалуйста, в столовую, - попросила она, подобрала обе свои юбки и поманила нас за собой. Мы вслед за ней покинули комфортно обставленную, гостиную.
Столовая в этом доме была скромная, но уютная. В центре комнаты, между двух окошек, располагался огромный стол с закуской. Разговор поначалу как-то не клеился, но в итоге мне на правах скорбящего друга ее покойного жениха все-таки удалось Анну Александровну мало-помалу расспросить о ее расстроившейся помолвке.
Особо расстроенной бывшая невеста не выглядела, скорее наоборот, можно было подумать, что она испытывает огромное облегчение.
- Где же я слышала вашу фамилию? - пыталась вспомнить Анюта.
- Не расстраивайтесь, - успокаивал я ее, немного лукавя. - Не так уж это и важно.
- Были ли вы на похоронах? - спросил я ее чуть позже, когда горничные стали убирать со стола.
- Была, - вздохнула Анна Аксакова, и прозрачные глаза ее с томной поволокой все-таки заблестели от нахлынувших слез.
- Вы любили его? - спросил я с сочувствием.
Она подняла на меня глаза и медленно выговорила:
- Не знаю, - Анна помолчала немного, а потом нервно воскликнула:
- Вы только подумайте, я бы уже овдовела!
- Но вам вопреки всему удалось-таки избежать столь печальной участи, - заметил я с невольной иронией.
Мира бросила на меня укоризненный взгляд и ущипнула за локоть. Хотя она ничего при этом не сказала, но я так и услышал ее слова:
'Яков Андреевич, вы просто невыносимы!'
И я отмахнулся от ее взгляда, словно от наваждения.
- Что с вами? - поинтересовалась Аксакова.
- Нервы, - я улыбнулся как можно любезнее. - Вы ведь тоже готовы расплакаться!
- Даже не знаю почему, - ответила Анна. - Виталий-то интересовался мной только корысти ради!
- Вы считали его мошенником?
- Ну что вы, - возмутилась Аксакова. - Это, пожалуй, сказано слишком громко! - она улыбнулась и рукою поправила и без того безукоризненную прическу. - Виталия погубило его пагубное пристрастие, - сказала она даже с некоторым презрением. - Он обещал мне бросить играть. Я ведь как-то ссудила ему семьсот рублей, - Анна махнула рукой. - Но все без толку!
- Вы уверены в том, что он покончил с собой?
Анна вспыхнула и пролепетала:
- А вы полагаете, что?..
- Я только интересуюсь, - сказал я в ответ.
- Но это очень странно, - заметила Анна Александровна. - Хотя...
Я насторожился, мне показалось, что девушка что-то знает, но не решается мне сказать.
- Вы вспомнили что-то подозрительное? - поинтересовался я.
- Я видела его в обществе странного человека, типа пренеприятнейшего... По-моему, он промышляет себе на жизнь чем-то грязным, мерзким, - Анна сморщила свой очаровательный носик. - Мне кажется, что он шулер, - добавила девушка вполголоса, словно считала это слово неприличным в устах воспитанной девицы, каковою она считала себя.
Я заключил, что наш разговор удался, и покинул Анну вполне довольный собой, особливо от того, что ее знаменитые тетушки так и не появились. Паче всего меня радовало отсутствие Авроры Вениаминовны.
В карете, уже оставив Сергиевскую улицу далеко позади, я вспомнил про записки Виталия, заглавную букву 'А' и цифру семьсот. Выходило так, что под этой буквой Виталий обозначил свою невесту.
- Где ты познакомилась с Анной? - обратился я к Мире, погруженной, похоже, в собственные невеселые мысли. Индианка не сразу меня услышала.
- Мира! - снова позвал я ее.
В этот раз Мира отозвалась:
- Вы о чем-то спрашивали, Яков Андреевич?
Я кивнул и повторил свой вопрос.
- Меня с ней познакомил Рябинин, - невозмутимо ответила индианка, словно говорила о вещах само собой разумеющихся.
Серж Рябинин, мой приятель, гвардейский офицер, жгучий брюнет с цыганскими глазами, с некоторых пор сделался ее поклонником, которому она так и не удосужилась ответить взаимностью, но тем не менее благосклонно принимала его ухаживания.
- И какое же отношение он имеет к Аксаковой? - осведомился я, начиная уже терять терпение. От дела Виталия Строганова у меня к этому времени голова кругом пошла.
- Самое непосредственное, - сказала Мира, поправив кружевные манжеты.
- А нельзя ли конкретнее? - я весь уже превратился в натянутую пружину, готовую вот-вот лопнуть.
Мира это заметила и воспользовалась моментом, чтобы поиграть на моих нервах. Скорее всего, это была маленькая месть с ее стороны в ответ на мое невольное невнимание.
- Разумеется, можно, - отвечала она. - Серж приходится ей каким-то троюродным кузеном.
- Так, значит, - воскликнул я, - он тоже может что-нибудь знать о Виталии!
- Думаю, да, - согласилась Мира.
Тогда я и велел своему кучеру свернуть на другую дорогу, которая вела к дому Рябинина.
Сергей был искренне рад нашему визиту, главным образом внезапному появлению Миры у него в гостях. Он по-прежнему был ею очарован, как в первый день знакомства.
Индианка уселась в массивное темно-зеленое кресло в имперском стиле и полностью погрузилась в изучение орнаментального рисунка на стенах.
- Мы по делу, - сказал я Сержу многозначительно. Он поднял удивленные брови и, ничего не понимая, уставился на меня. Рябинин был в курсе того, чем я занимался, и знал о моем членстве в Ордене, но в обстоятельства своих дел я его обычно не посвящал.
- Буду очень рад, Яков Андреевич, оказаться вам чем-нибудь полезным, - ответил он, и лицо его
