упрочить его могущество, в тоже время оно противодействовало силам разрушения и увеличивало жизнеспособность человека, приниющего участие в обряде...
- А ты бы не могла конкретнее рассказать мне о последовательности заклания жертв? - попросил я мою индианку.
- Яков Андреевич, а с каких это пор вы стали так кравожадны? сострил Кинрю.
- С тех самых, как ты стал злоупотреблять сарказмом, - ответил я ему в тон.
- Пожалуйста, - согласилась Мира. - Обычно дело ограничивалось пятью жертвами, - сказала она.
- Какими именно? - осведомился я.
- Бараном, козлом, быком, конем, ну и... - индианка замялась, человеком, - наконец, выговорила она.
- Это ужасно, - произнес я в ответ, усаживаясь на маленький диванчик.
- Что? - спросила Мира.
- Вы слышали, что говорила Грушенька? - поинтересовался я.
- О чем? - осведомилась индианка. - Она много что говорила.
- О баране, - напомнил я.
- Да, припоминаю, - произнесла Мира задумчиво.
- Кучер сказал мне, - продолжил я, - что точно так же совсем недавно в их деревне неизвестные забили быка и козла.
- Но это еще ни о чем не говорит! - горячилась индианка.
- Возле трупов животных были обнаружены следы кострищ.
- Но...
- А в конюшне мы нашли зарезанного коня, неподалеку от столба, к которому было привязано тело князя Николая Николаевича, - перебил я ее.
- Какой кошмар! - вскричала Мира. - Но этого не может быть!
- Все сходится, - подвел черту обычно молчаливый японец.
- Я боюсь, - ответил я, - что кто-то просто хочет свалить вину на брахманов!
- Но кто? - воскликнула Мира. - Мне это дело кажется слишком запутанным! - добавила она, глядя мне прямо в глаза. - Ведь вы здесь неслучайно! - высказала индианка свое предположение вслух. - Могу поспорить, - промолвила она, - что к этому всему приложил свою руку Иван Сергеевич!
- Да, - подтвердил я устало, - Кутузов и в самом деле в курсе событий, - добавил я. - Но мастер не сказал мне ничего определенного, развел я руками. - И пригласил меня погостить в это имение, - подчеркнул я, - именно Николай Николаевич Титов.
- Вы видели, Яков Андреевич, какими глазами смотрела на меня его вдова Ольга Павловна? - Мира сглотнула ком в горле. - По-моему, она уже приговорила меня!
- Я выступлю твоим защитником! - поспешил я ее успокоить.
- Пока я жив, - напыщенно произнес мой Золотой дракон, - никто не станет трогать тебя!
- Спасибо, - улыбнулась индианка с особенной нежностью.
Я вернулся к себе в комнату, чтобы обдумать в спокойной обстановке все, что случилось. К тому же я должен был решить с какого конца взяться за это дело.
На маленьком прикроватном столике лежала раскрытая книга немца Эккартсгаузена 'Ключ к таинствам натуры', которую я накануне собрался изучить. Однако продолжить мое самообразование мне помешало убийство на княжеской конюшне. И надо же убийце или убийцам было выбрать такое время, как рождественскую ночь!
Я все больше склонялся к мысли, что убийца был не один. По моему мнению чересчур сложно было организовать ведическое жертвоприношение в одиночестве.
Я спрятал книгу и извлек из дорожного рундука свой дневник. Чернильница и перо уже ждали меня на круглом письменном столике. Не успел я раскрыть тетрадь в бархатной лиловой обложке, как раздался стук в мою дверь.
Странно, - подумал я, - кого это принесла нелегкая?
Однако я тут же убрал тетрадь и крикнул:
- Войдите!
Дверь скрипнула, и на пороге возник Никита Дмитриевич Сысоев.
- Яков Андреевич, - обратился он ко мне, - мне хотелось бы с вами поговорить.
- Что же, - развел я руками, - я к вашим услугам.
Сысоев прошел вглубь комнаты и присел на стуле, на который я ему указал.
- Итак, - начал я, - что вы имеете мне сообщить?
Управляющий задумался, словно бы собираясь с мыслями. Сначала он взглянул на меня, потом отвел глаза, но через несколько мгновений все же решился и заговорил:
- Мне стало известно от покойного Николая Николаевича, что вы состоите в неком масонском ордене, - Никита Дмитриевич испытующе посмотрел на меня.
- И что же? - не стал я отказываться. Однако меня удивило, что князь посвящал своего управляющего в такие подробности. Хотя, - я одернул себя, Мира с Кинрю тоже почти что всегда были в курсе всех моих дел!
- Мне известно также, что вы занимаетесь расследованием преступлений, - вкрадчиво продолжил Сысоев.
- Так, значит, - заключил я, - Николай Николаевич не напрасно вызвал меня сюда?!
- Я не знаю, - замялся Никита Дмитриевич. - По-моему, он о чем-то догадывался и чего-то боялся, - продолжил он. - Чего именно я не знаю, но... - Сысоев пожал плечами. - Он собирался мне рассказать, - добавил он, - но так и не успел!
- Я признателен вам, - поблагодарил я Никиту Дмитриевича, - что вы мне сказали об этом.
- Ну что вы, - отмахнулся он. - Это был мой долг, по отношению к покойному. Но я хотел вас спросить...
- О чем же? - поинтересовался я.
- Что вы собираетесь делать?
- Разумеется, заняться расследованием этого дела, - ответил я.
- Понимаю, - сказал Сысоев. - И гарантирую вам всяческую поддержку со своей стороны!
Утром все собрались в столовой за завтраком. Вид у гостей был несчастный и заспанный. Один только Станислав Гродецкий держался по-прежнему щеголем! Во время еды все сохраняли гробовое молчание, словно отдавая дань почившему князю.
К завтраку подали соте с мадерой - тонкие ломтики говядины, обжаренные в масле. Слышно было только, как позвякивало столовое серебро.
Княгиня к завтраку опоздала, к гостям она вышла в глубоком трауре с окаменевшем лицом, почти не поднимая заплаканных, карих глаз.
- Со мною приключилось еще одно несчастье, - печально промолвила она, - рождественский подарок мужа украли...
- Что? Что? - Лаврентий Филиппович встал в стойку, словно борзая. Какой такой подарок? - осведомился он. Его маленькие голубоватые глазки хитро забегали.
- Жемчужина, - проговорила княгиня. - Николай Николаевич приподнес мне жемчужину к Рождеству, - всхлипнула она.
- Какую жемчужину? - поинтересовался в свою очередь я, отрываясь от своего соте, которое и впрямь оказалось на вкус изумительным.
- Князь сказал мне, - Ольга Павловна утерла припухшие глаза батистовым платком, - что привез ее из Индии около года назад.
Я едва не поперхнулся мадерой. Упоминание Индии уже начинало меня раздражать.
- Ну-ка, расскажите подробнее, - попросил Медведев хозяйку.
- Я не знаю, что рассказывать! - рассердилась она. - Большая жемчужина, белая, - пожала плечами княгиня Титова. - Ее украли вместе с коробочкой, - заплакала она.
- Как выглядела эта коробочка? - спросил ее Медведев.
- Коробочка как коробочка, - ответила Ольга Павловна, продолговатое лицо ее приняло задумчивое
