- Хорошо, - согласилась индианка и вышла из комнаты.
Я же начал осматривать багаж господина Гродецкого и через несколько минут уже обнаружил дневник князя Титова.
- Я вижу, вы торопились, - сказал я Гродецкому, кивнув в сторону обнаруженной мною тетрадки.
- Теперь это не имеет никакого значения, - мрачно ответил пан Станислав.
- О, да! - воскликнул я, вынимая из его дорожного погребца черный футляр. Я раскрыл его и обомлел. - А это что такое? - произнес я вполголоса.
- Я вижу, вы узнали его, - ответил Гродецкий.
В эту минуту в комнату пана Станислава вошел Лаврентий Филиппович.
- Я так и знал, что вы что-нибудь этакое выкините, Яков Андреевич, усмехнулся он.
- Ну, все лавры в этом деле должны достаться пану Гродецкому! заметил я.
- Догадываюсь, - кивнул Медведев. - Что я вижу? - Лаврентий Филиппович уставился на футляр с вензелем Гродецкого, выгравированным под крышкой. - Перстень с адамовой головой! - воскликнул он. - Я видел его на пальце князя! Он с ним никогда не расставался, - добавил квартальный надзиратель, - но на теле покойного этого перстня не было! - заметил он, постукивая пальцами по столу. Медведев поводил ноздрями по воздуху. - Что это? - удивился он. - По-моему, это керосин, - прищурился надзиратель. - Вы хотели спалить имение? - обратился Лаврентий Филиппович к пану Гродецкому.
- Представьте себе, что - да, - нагло ответил он.
- Господин Гродецкий пожелал таким образом от меня избавиться, решил я внести некоторые пояснения и протянул Медведеву дневник Николая Николаевича Титова. - Занимательное чтиво, - заметил я.
- Обязательно почитаю на досуге, - ответил Лаврентий Филиппович.
- Я думаю, что настало время расставить все точки над i, - заметил я. - К сожалению, княгиня больна и не в состоянии выслушать эту историю...
- Да и Колганов с Сысоевым отсутствуют, - заметил мой Золотой дракон.
- Никита Дмитриевич по делам в деревню уехал, - сказал Медведев.
- А Иван Парфенович заперся в своей комнате, - заметил Мадхава, - и боится оттуда кончик носа высунуть, - усмехнулся он.
- Похоже, ваша дуэль с Колгановым не состоится! - сказал я Гродецкому.
- Не велика потеря, - ответил он. - У меня нет нужды сражаться с мошенниками!
- А себя вы к кому причисляете? - вкрадчиво осведомился Медведев.
- К патриотам, - серьезно сказал Гродецкий, - и к защитникам своего отечества!
- Ах, вот оно как?! - поджав губы, хмыкнул Лаврентий Филиппович.
- Знакомы ли вы с книгой Иоанна Масона 'О познании самого себя'? обратился я к пану Станиславу. - Ведете ли вы дневник с целью исповедания?
- Мне нет надобности испытывать самого себя, - ответил Гродецкий. Ежедневно и еженощно могу я сказать, что служу своему отечеству! воскликнул он.
- Но к чему вам, господин Гродецкий, понадобилось обращаться к ведическому ритуалу?! - изумленно воскликнул Мадхава, широко распахнув свои огромные черные глаза.
- Думаю, я смогу ответить на этот вопрос, - проговорил я вполголоса.
- Не сомневаюсь, - кашлянул Лаврентий Филиппович.
- Какой-то неизвестный агент Титова, - начал я свой рассказ, сообщил ему, что я как-то связан с польским масонством, - я мог говорить об этом, поскольку в комнате не было никого кроме индусов, которым я уже доверял и которые вскорости собирались уехать на родину, Медведева и Миры, - Литовские ложи вопреки желанию Его Императорского Величества Александра I и Великой Петербургской ложи 'Астреи' присоеденились в Великому польскому востоку, отчаянным противником чего был князь Николай Николаевич Титов. Но к его мнению прислушивались, - проговорил я многозначительно, - и господин Станислав Гродецкий как истинный патриот, я кивнул в сторону поляка, - решил физически устранить своего противника... и, - добавил я, - свалить это все на меня. Для этого ему не понадобилось черезмерных усилий, достаточно было намекнуть Николаю Николаевичу, чтобы он пригласил в это имение индусов. Его тайный агент также докладывал Титову, что 'брахманы' как-то связаны с поляками, что было только на руку Гродецкому... Я подозреваю, что это именно он и связан с ним! Теперь меня легко было обвинить в том, что я через индианку Миру передаю информацию индусам, которые, якобы, работают на Великий польский восток.
- Я же вам говорил, - кивнул Лаврентий Филиппович, - что Иван Сергеевич Кутузов вам больше не доверяет!
- Вы были правы, - ответил я. - Но в данный момент меня интересуют имена сообщников пана Гродецкого и имя этого засекреченного агента!
- Этого имени вы никогда не узнаете! - воскликнул Гродецкий.
- Ну, это мы еще посмотрим! - ответил я. - Кстати, - обратился я к пану Станиславу, - объясните мне, зачем вы убили англичанку?! Она же была вашей любовницей и сообщницей. Ведь Мери-Энн нередко бывала в салоне Божены Феликсовны Зизевской, где вы и приглядели индусов...
- Какой такой Божены Феликсовны? - насторожился Медведев, - имя показалось ему знакомым, но он никак не мог припомнить, где его слышал!
- Это я вам, Лаврентий Филиппович, потом объясню, - ответил я.
- Это не ваше дело! - грубо ответил Гродецкий.
- Ну, тогда я сам, - развел я руками. - Мери-Энн была вам нужна, чтобы выкрасть у княгини жемчужину, подложить ее мне, для того чтобы в смерти князя обвинили меня, но в последний момент она почему-то заортачилась и сообщила вам, что жемчужина исчезла... Вы занервничали, поссорились с ней и нечаянно толкнули ее! Мисс Браун упала и ударилась головой. Вы, господин Гродецкий, не рассчитали своего удара... Ее смерть спутала все ваши планы. В момент ее убийства я был заперт в комнате Миры, что и оправдало меня! Тогда вы сменили тактику и открылись мне, что принадлежите к польскому масонскому братству и даже принесли мне свои извиния. Но вам надо было найти виновного, - продолжил я, - и ваш выбор пал на Сысоева, поэтому-то вы и подложили ему другую жемчужину, почти идентичную той, что исчезла из комнаты Титовой.
- А откуда она взялась? - изумился Мадхава.
- Ну, об этом господин Станислав Гродецкий на всякий непредвиденный случай заранее побеспокоился, - ответил я. - Между прочим, вы знаете, где он с господином Титовым познакомился?
Все отрицательно закачали головами.
- В Индии, - ответил я. - В ювелирной лавке!
- Надо же! - изумился Медведев.
- Вот пан Станислав и подложил Никите Дмитриевичу свою жемчужину...
- Завтра же я отвезу вас в Управу, - сказал Медведев Гродецкому.
- Не мешало бы еще в деревню заехать, - добавил я. - Чтобы разобраться с его сообщниками!
- Неприменно, - ответил Лаврентий Филиппович и чихнул. - Кстати, спросил он Гродецкого, - а зачем вы сняли с Титова перстень с адамовой головой, ведь это же только доказывает вашу вину?!
- В знак того, - ответил Гродецкий с чувством собственного достоинства, - что я осуществил свое жизненное предназначение и исполнил свой долг перед польским братством, - добавил он.
- Ну-ну, - покачал головой Лаврентий Филиппович, поглаживая рукой чисто выбритый подбородок. - Я думаю, вы не будете возражать, пан Станислав, если я закрою вас здесь на эту ночь?
- Ну что вы, - протянул Гродецкий. - Конечно, нет! - усмехнулся он.
- И у дверей я бы попросил подежурить господина Юкио Хацуми, проговорил Медведев, - а то что-то на лакея Григория у меня нет надежды, добавил он. - Вы не против, Яков Андреевич? - обратился надзиратель ко мне.
- Если Кинрю не возражает, - ответил я.
- Кинрю не возражает, - усмехнулся японец. - Я с превеликим удовольствием! - угрожающе добавил мой Золотой дракон. Он все еще не мог простить Гродецкому смерти англичанки мисс Браун.
- У меня для вас есть сюрприз, - обратился я к надзирателю и достал из кармана серебряный сундучок.
