глазами.
– Вы мне доверяете?
– И Вы еще спрашиваете! – фыркнула я.
– Протяните мне Ваши руки, – скомандовал Фельтон. – Скрестите их. Вытяните. Вот так.
Фельтон стянул мне кисти рук платком, а поверх веревкой.
– Что Вы делаете? – с любопытством спросила я.
– Положите мне руки на шею и не бойтесь ничего, – попросил Фельтон.
– Таким образом я заставлю Вас потерять равновесие, и мы оба расшибемся, – возразила я.
– Будьте покойны, я моряк.
С помощью Фельтона я проскользнула в отверстие и повисла на его спине, словно мешок. Не придушить бы спасителя.
Фельтон стал медленно спускаться вниз. Лестница вместе с нами летала, как маятник. Ветер трепал ее, словно редкую бороденку на замшелом лице замка.
Ступенька, еще ступенька, господи, да сколько их там?
Фельтон остановился.
– Что случилось? – шепнула я ему в ухо.
– Тише! Я слышу шаги!
– Нас заметили? – полюбопытствовала я.
Спина Фельтона – вот единственное, что я могла видеть, – да кусок стены за ней.
Фельтон молчал, прислушиваясь.
– Нет, ничего страшного, – наконец сказал он.
– Но чьи же это шаги? – я слышала мерный топот внизу.
– Это часовые делают обход.
– А где они должны пройти? – заинтересовалась я.
– Как раз под нами, – утешил меня Фельтон.
– Они нас заметят… – сообщила я ему на случай, если он не знает.
– Нет, если не сверкнет молния.
– Они наткнутся на нашу лестницу.
– К счастью, она на шесть футов не достает до земли.
Топот стал совсем близко.
– Вот они… боже мой! – на одном дыхании прошептала я.
– Молчите! – шепнул он в ответ.
Мы висели затаив дыхание. Где-то под нами, гогоча над плоскими шутками, проходил патруль. Спина и волосы у Фельтона были мокрые от дождя и холодные.
Заметят веревку или нет? Я закрыла глаза и еще сильнее прижалась к мокрой спине лейтенанта.
Солдаты, увлеченные обсуждением достоинств какой-то толстой Мери, прошли и не заметили новое украшение замка. Их голоса и шаги стихли вдали.
– Теперь мы спасены, – сказал Фельтон.
Я, не открывая глаз, кивнула. Руки уже ломило так, что хотелось кричать. От ерзанья по спине лейтенанта рана, видимо, открылась и заболела с новой силой.
Фельтон шаг за шагом добрался до нижнего конца лестницы, повис на нем на руках, нащупал ногами землю.
Оказавшись внизу, он снял меня со своей спины. Я без сил села на мокрую землю и, скорчившись, привалилась боком к стене.
Фельтон нашел мешок, зажал его зубами, подхватил меня на руки и понес. Мы удалялись в сторону, противоположную той, куда ушли солдаты.
При желании я вполне бы могла идти сама, но мои робкие попытки встать на землю Фельтон решительно отверг. Он желал непременно спасти меня, вынося на руках в безопасное место. Ну что же, вольному воля. Я связанными руками изъяла у Фельтона изо рта мешок с золотом. Пусть хоть зубы его отдохнут.
Пройдя некоторое расстояние натоптанной дозором дорогой, Фельтон затем свернул в скалы. Там были скользкие камни, мокрый песок, стелящаяся под ногами трава, куда опаснее сейчас, чем арбузная или лимонная корка… Как мы спустились – не знаю.
На берегу Фельтон свистнул. Ну свистел он с нашей первой встречи всегда отлично.
В ответ свистнули тоже, и некоторое время спустя на темной воде показалась лодка.
В этом месте дно было слишком мелким, лодка не могла подойти вплотную к берегу, несмотря на все усилия четырех гребцов.
