Я почувствовал, как холодные пальчики Дженет сжали мою руку. Это мгновение врезалось в мою память, не по своей важности, а по тому впечатлению, которое оно произвело на мою спутницу. Шофер, сержант и я деловито осмотрели дощечку с номером, и первый почистил ее тряпкой, которую вынул из своего ящика для инструментов.
- Теперь все в порядке, сержант? - спросил я.
- Да, сударь, - ответил он, снимая каску и оттирая пот со лба.
- Ездить на велосипеде в такую жарищу - небольшое удовольствие.
Глаза полицейского радостно сверкнули, когда я опустил в его руку несколько серебряных монет.
- Сожалею, что причинил вам столько труда, - сказал я. - Всем известно, что мы, туристы, обращаем, к сожалению, слишком мало внимания на дощечку с номером машины. Я думаю, вы не откажетесь выпить за мое здоровье.
- Охотно, сударь, особенно в эту жару, - обещал сержант. Сделал мне, потом Дженет под козырек.
- Идем, Джек, - прибавил он, - на обратном пути мы нанесем маленький визит вдове Мак-Джил.
Мы снова помчались к северу. Мой шофер был пожилым человеком, перенесшим со мной много опасностей, но следующие две мили он ехал с большой осторожностью. Я заметил также, что достаточно было пустяка, чтобы Дженет, которая внешне казалась совершенно спокойной, разразилась истерикой. Я уселся поудобнее в моем углу, поправил роговые очки и вынул из кармана новую книгу под названием 'Как стать хорошим игроком в гольф', написанную, очевидно, не профаном. После продолжительной езды мы достигли, наконец, отеля, в котором провели ночь, и к вечеру следующего дня приехали к цели нашего путешествия: белой вилле, ворота которой раскрыл нам рослый парень. На расстоянии многих миль кругом расстилалась равнина, а внизу было море. Я с удовольствием оглянулся.
- Вы Сэнди Мак-Лейн, и служите сторожем? - спросил я.
Он ответил что-то по-шотландски, что должно было, верно, означать да.
- Где расположен гольф-плац?
Он указал мне длинным волосатым пальцем.
- Там клуб, а здесь, сразу же на той стороне улицы - пятнадцатое поле.
Я облегченно вздохнул.
- Идем в дом, - позвал я, - после чая я хочу немного поиграть в гольф.
***
В вечер, когда мы вернулись из Норвегии, меня посетил мой друг Римингтон. Он неодобрительно поглядывал на мои разбросанные с дороги вещи.
- Итак, вы снова отправляетесь путешествовать? - сказал он.
- Напротив, я только что вернулся, - успокоил я его. - Погода стояла отвратительная. Мне вообще не следовало уезжать, я избежал бы многих разочарований.
- Рад, что вы снова здесь, - заявил он, опускаясь в кресло. Собственно, мало удовольствия в том, чтобы жариться в Лондоне весь август.
- Что случилось в Лидсе? - спросил я. - Судя по газетам, это происшествие причинило вам много хлопот.
Римингтон нахмурился. Несколько минут он молчал, и, взглянув на него, я заметил, что он был бледен и как будто смущен.
- Вы отлично знаете, что я с величайшим удовольствием сделаю для вас все возможное, - обещал я ему.
- Вы, вероятно, отчасти знакомы с этим делом по газетам, - начал он, два заслуживающих доверия свидетеля показывают, что видели человека в серой фланели и низко надвинутой на лоб панаме, подъехавшего на форде к колониальному магазину Бейля; после этого он вышел из автомобиля и направился к бульвару, где находится отделение банка. Это произошло во время грабежа. Три женщины и двое детей видели его через 2 минуты возвращающимся по улице и входившим в лавку Бейля. Приказчик, отпустивший ему мармелад, чай и сало, видел, как он снова сел в форд и уехал. Этого человека в лавке знали под именем Ральфа Робертсона. Нет никакого сомнения в том, что авто принадлежит ему. Через полчаса после нападения он был арестован у себя на квартире. Его застали за чисткой автомобиля, хоть он и переменил платье, но его светло-серый сюртук, бывший на нем раньше, нашли в спальне, а панама, еще влажная от пота, лежала в шкафу. Он пояснил, что переменил платье на более поношенное, чтобы удобнее было чистить автомобиль, и утверждал, что поехал непосредственно к лавке Бейля за покупками и оттуда вернулся прямо домой. Двое свидетелей готовы дать показания под присягой, что видели, как он, выйдя из машины, направился к банку; прислуживавший же ему приказчик утверждает, что он успел побывать только в лавке и, выйдя оттуда, тотчас же уехал.
- Что за человек этот Робертсон? - спросил я.
- Человек с дурным прошлым, - гласил быстрый ответ. - Прежде он был букмекером, но совершенно обанкротился. Он был привлечен к ответственности за нечестное ведение дела, и теперь против него снова выплывает около дюжины подобных обвинений. Небольшая сумма денег, которую он теперь зарабатывает, составляется, очевидно, из взяток на скачках. Он отлично знает местность и однажды сделал подозрительное замечание насчет того, что банк расположен на слишком пустынной местности. Он является во всех отношениях человеком, способным совершить преступление, и все же показания свидетелей слишком противоречивы. Кроме того, при нем нашли не больше шиллинга, и он утверждает, что в этот день собирался продать свою машину, чтобы получить немного денег.
- Мне кажется, - прервал я его, - вы слишком спешите осудить его.
- Того же мнения придерживались сегодня в суде, - сухо ответил Римингтон, - и этим утром его освободили из-под ареста.
- Если приказчик говорит правду, - сказал я, - Робертсон едва ли совершил нападение. Кстати, что вам известно об этом приказчике?
- Он очень честный и интеллигентный молодой человек, - ответил Римингтон, - он не отступает от своих показаний.
- Тем лучше для мистера Ральфа Робертсона, - сказал я, - и кто еще кроме него находится под подозрением?
- Тут-то собака и зарыта, - ответил Римингтон, - что мы не знаем, в каком направлении искать. Единственные два человека, которых там в это время видели, были мужчина и женщина, которые направлялись в большом 'даймлере' в Шотландию. Они остановились за покупками у лавки Бейля, но ни один из них не вышел из автомобиля.
- Имеете ли вы указания на то, как выглядел мужчина? - спросил я.
- Да, приказчик, вышедший из магазина, чтобы принять заказ, говорит, что это был спортсмен в коричневом дорожном пальто и сером шлеме. В этой одежде человек не мог бы покинуть автомобиль и пройти по улице незамеченным.
- Имеете ли вы описание женщины? Римингтон покачал головой.
- Говоря правду, - признался он, - я об этом и не расспрашивал. На верху автомобиля находились охотничьи ружья, патронташи и палки для гольфа. По-видимому, они направлялись в какое-нибудь имение в Шотландии.
Трудно было, поверхностно размышляя, найти какую-нибудь связь между ограблением банка и этими туристами. Но мысль об этих двух людях упрямо засела в моем мозгу. Мужчина и женщина, ограбление банка и то обстоятельство, что мое пребывание в Норвегии было всем известно. Я попробовал сопоставить отдельные части моих догадок.
- Вы, по-видимому, сделали все возможное, Римингтон, - сказал я наконец. - Но так как моя поездка в Норвегию оказалась неудачной, мне хотелось бы съездить на две недели в Шотландию. Какого вы мнения о том, чтобы я отправился в Лидс и снова проверил дело?
- Об этом я и хотел вас просить, - сказал он радостно. - Я так долго копался в этом происшествии, что потерял всякую перспективу. Шеф даст вам письмо к местной полиции в Лидсе. Разрешите ли вы мне сопровождать вас?
- Это не годится, - ответил я, - лучше, если я отправлюсь один и инкогнито.
В ту же ночь я отправился в Лидс.
Описание места происшествия, данное Римингтоном, оказалось совершенно точным. Я прошел от колониальной лавки к отделению банка, определил требующееся для этого время и закупил в лавке разных
