предупредив.
- Отлично придуманное объяснение, - пробормотал я.
Она взглянула на меня, и в ее глазах зажглось бешенство. Ей не нужно было слов. Я отлично понял, что она хотела мне сказать. Я проводил ее до дверей.
- Спокойной ночи, Дженет, я не раз становился на вашей дороге. Я здесь по просьбе дирекции отеля. Я не брал на себя защиты интересов миссис Трэмпертон-Смис. Вы наверняка получите вознаграждение.
Глава 6
Я мало разбираюсь в психологии, имею лишь смутное представление о разных сознательных и подсознательных душевных процессах, но то, что происходило во мне осенью по возвращении из Парижа, является для меня совершенно загадочным и необъяснимым.
Я сильный, здоровый человек, спокойно живущий в деревне, вдруг стал боязливым. Меня преследовало предчувствие чего-то недоброго. Каждое утро, бродил ли я по лесу со своим ружьем, или садился в авто, чтобы предпринять дальнюю прогулку, меня охватывало ужасное предчувствие. Не то, чтобы у меня распустились нервы. Я на охоте метко стрелял и в гольф играл очень хорошо, пожалуй, даже лучше, чем всегда. Я не в состоянии был анализировать это чувство страха, но знал, что оно исходит не из нервов, а из мозга. Мне казалось, что меня подстерегает несчастье, и всюду подозревал притаившегося врага. По ночам я часто просыпался и прислушивался, не слышны ли шаги; я даже не боялся, - я предчувствовал опасность. Я изменил свое завещание и отослал его нотариусу. Я спешно урегулировал через своего агента некоторые неопределенные пункты в арендных договорах сдаваемых мной внаем имений. Я знал, что имею только одного врага, и его пребывание в Англии было совершенно исключено. И все же я ждал смерти.
В это время я жил в Грэй Маноре, небольшой, но очень красивой вилле, которая составляла часть полученного мною наследства. Мое хозяйство было скромным даже для холостяка. Моя экономка, миссис Фульдс, почтенная дама шестидесяти четырех лет, ел у жившая еще дяде, которому я наследовал, и проводившая всю свою жизнь в Грэе, где находилась в родстве с многими окрестными крестьянами, была очень приятной, честной и солидной женщиной. Ее племянник Адам был моим слугой. Кроме него были и второй слуга, происходивший из той же деревни, кухарка и три горничные. Мне редко приходилось видеть их.
Была еще мисс Симпсон, секретарша, нанятая для меня первоклассным бюро по найму служащих. Я несколько часов в день диктовал материалы для работ по исследованию преступников, книга, над которой я работал со времени моего ухода из Скотланд-Ярда. Это была маленькая пятидесятилетняя женщина, с седыми, аккуратно прорезанными посередине пробором волосами, единственная сестра одного священника в Кембриджшире, довольно симпатичная и скромная особа. Я раз в неделю приглашал ее обедать вместе со мной, вообще же, я видел ее только во время нашей совместной работы, или порой издали, когда она для развлечения каталась в парке или по улицам на велосипеде. Кроме того, у меня были на службе еще двое людей, живших вне моего дома, Веньямин Адамс, лесничий, брат одного из моих слуг, и Сирл, мой шофер, прежде бывший на должности в Девоншире и представивший наилучшие рекомендации; это был простой, очень ловкий парень. С этими людьми мне приходилось иметь дела каждый день. Ни один из них не имел оснований питать ко мне злобу, и все же я не мог освободиться от предчувствия, что мне угрожает смерть.
Как-то утром, я помню, это было первое ноября, я отправился на охоту в сопровождении одного лишь лесничего Адамса с двумя собаками. Мы находились на границе моих владений и охотились по полю за заблудившимися фазанами. Направо от меня тянулся на расстоянии полумили крутой, густо поросший сосной обрыв. Я шел впереди, Адамс следовал за мной на расстоянии 20 метров, как вдруг где-то в обрыве раздался выстрел и пуля продырявила мою фетровую шляпу.
- Милосердный Боже, - в ужасе крикнул Адамс и кинулся ко мне. - Что случилось?
Я показал ему свою шляпу. Он поглядел на нее, разинув рот. В овраге ничего больше не было слышно, кроме журчания струящейся внизу речки. Найти преступника казалось невозможным.
- Идем домой, Адамс.
- Должно быть, какой-нибудь мошенник шляется здесь, - прохрипел он и боязливо посмотрел на обрыв.
- Ввиду того, что он может наблюдать за нами, мы же не в состоянии разглядеть его из-за деревьев, вернемся лучше на большую дорогу, - сказал я.
Бывало, если я шел слишком быстро, Адамс жаловался на ревматизм. На этот же раз он подоспел к дороге раньше меня. И по пути домой страшно спешил.
- Та земля принадлежит Джемсу Адамсу, моему племяннику, и Вильяму Крокомбу. Трудно представить себе более безобидных людей. Возможно, какой-нибудь деревенский парень играл со своим ружьем, которым обычно пугает ворон.
- Не случается ли туристам останавливаться у них на ночлег?
В этом Адамс сомневался. В тот же день я объехал на своем авто всю местность, чтобы получить нужные мне сведения. Ни один из крестьян не давал ночлега туристам, и никто не видал в окрестностях незнакомцев; что же касается ружья, то единственное, которое мне удалось найти, не заряжалось уже, очевидно, больше года. Я поехал в полицейский участок и оставил инспектору несколько строк. Вечером он явился важный, толстый и несклонный отнестись серьезно к происшедшему.
- Вероятно, какой-нибудь мальчишка пугал зайцев, сударь, - решил он.
Я показал ему дыру в шляпе.
- Мальчишки не стреляют в зайцев пулями такого калибра.
Он почесал затылок. В этой истории, несомненно, было что-то странное, но он оставался к ней совершенно равнодушен.
- Эти деревенские ребята - проклятые бездельники, - заметил он, качая головой.
Он удалился, с удовольствием выпив предложенное ему вино. Дальнейшие исследования в окрестностях ни к чему не привели.
Пару дней спустя я отправился в своем двухместном авто навестить друга; не успел я проехать и двух миль, как ось переднего колеса сломалась, и я упал на мостовую, но отделался легкими ушибами. Сирл, мой шофер, уверял меня, что он ничего не понимает. Но даже при том ужасном виде, какой представляло из себя авто, было ясно, что кто-то намеренно испортил механизм. Вследствие легкого ранения в колено я оказался прикованным на несколько дней к дому и работал в необычные для меня часы. Это обстоятельство явилось причиной того, что я случайно нашел дневник мисс Симпсон.
Я неожиданно вошел в кабинет и заметил, что она пишет. Ни минуты не думая, что это может быть что-либо другое кроме книги, над которой я работал, я поглядел через ее плечо. Перед ней лежал дневник, и она как раз заканчивала запись, относящуюся ко вчерашнему дню.
'Н.Г. работал два часа, играл в гольф, обедал дома, после обеда уехал на своем двухместном автомобиле. С машиной случилась катастрофа, но он получил лишь легкие ушибы. Почти не говорил о них. Приглашение на следующий вторник, в 11 часов, участвовать в охоте в Вулхэнгер-Маноре. Ему придется в сумерках возвращаться полем'.
Мисс Симпсон, внезапно заметив меня, попыталась прикрыть страницу ладонью.
- Это мой дневник, сэр Норман.
- Не сомневаюсь в этом. Почему вы так интересуетесь моей особой, мисс Симпсон?
- Это мое личное дело. Я прошу вас, как джентльмена, не допытываться о содержании дневника.
Признаюсь, я был слаб. Мысль о ссоре, какого бы характера она ни носила, с этой пожилой и спокойной дамой, о ссоре, которая, несомненно, могла закончиться борьбой за обладание тетрадью, была мне противна. Я позвонил.
- Я прикажу отвезти вас на автомобиле в Эрнстэйпль к пятичасовому поезду, мисс Симпсон.
Она поднялась, судорожно сжимая в руках свой дневник.
- Что вы имеете против меня, сэр Норман?
- На прошлой неделе устроены были два покушения на мою жизнь. Само собой разумеется, что я боюсь доверять людям, составляющим подробный план всех моих занятий и действий.
Секунду она глядела на меня сквозь свои роговые очки смущенно и недоверчиво. Потом резко повернулась и вышла. Я больше никогда не видел ее.
В тот же день, вернувшись из деревни, где я собственноручно сдал на почте письмо, я нашел у дверей своего дома серый, забрызганный грязью автомобиль, и Адамс доложил мне, что какой-то господин
