— Пойдем-ка мы с тобой в ближайшую Школу Искусства. Я, конечно, понимаю, что Школы Искусства — это первое место, где нас будут искать, но идти нам все равно больше некуда.
— А Ремесленники нам не помогут? Как же Ромиус и Кей? — удивился я.
Если честно, то я надеялся с ними увидеться и рассказать о встрече с Вельхеором. Кельнмииру рассказывать о нем мне совершенно не хотелось. Он Конечно, вампир мне очень сильно помог, но все же рисковать не стоило. Вдруг Вельхеор сказал правду? Да и с чего бы ему врать? Ему же нужно сохранить свое тело.
— Ремесленники под домашним арестом, — вздохнул Кельнмиир. — Формально за ними никто не следит, но стоит им исчезнуть из Академии, и по следам Ромиуса и Кея отправят целую армию. Им не доверяют после твоего побега. Хорошо, что Ромиус не дурак и вовремя понял ситуацию. Я ведь во дворце такой шухер навел, что Императору теперь несколько лет кошмары с моим участием сниться будут, да и половине городской стражи тоже. Эх-х, давно я так не развлекался-а!
Он положил мне на плечо свою руку, для чего ему пришлось чуть ли не встать на цыпочки. Рука оказалась тяжеленной, как будто мне на плечо положили рессору от трактора.
— Пойдем, по пути расскажу, — сказал он, наконец убрав руку.
Я облегченно вздохнул и с опаской покрутил онемевшим плечом.
Мы прошли по все еще безлюдной площади и свернули в какой-то переулок. По нему, обходя открытые места, мы и двинулись к районной Школе Искусства. Как обещал Кельнмиир, его там примут с радостью, ведь он является чем-то вроде главного учителя Литы. По крайней мере являлся до этой ночи. Теперь уж ему в городе лучше не показываться.
По пути вампир в общих чертах рассказал, как «развлекся» подле дворца.
После того как он выдал мне последние указания, а я пополз дальше, Кельнмиир отполз приблизительно в середину леса и запрыгнул на ствол одного из деревьев. Хранитель Дворцового сада, как и обещал, дал деревьям указание не трогать Кельнмиира и меня. Поэтому милые, но смертельные растения на него никак не отреагировали. Вернее, они его не замечали. Но, стоило вампиру свеситься вниз и коснуться какого-нибудь корня, как дерево устремлялось вниз, чтобы пришлепнуть обидчика (насколько я понял, это у них защитная реакция такая). Так он и скакал с дерева на дерево, проворно хватаясь за корни и тут же перепрыгивая на следующий ствол. Потом прибежала стража и привела Сорняка...
— Кого? — хохотнул я.
— Сорняка, — терпеливо повторил он. — Это Ремесленник сферы земли. Самый лучший в своем роде. Потомственный друид в десятом колене и лучший выпускник своего факультета. На первом курсе ему очень хорошо удавалось культивировать рост растений, а за вздорный характер и склонность совать свой нос во все дела его прозвали Сорняком. И не перебивай меня больше!
И он продолжил рассказ.
Сорняк быстро понял, в чем дело, и снял с чертовых деревьев запреты на убийство. Вот только он немного не рассчитал. Он снял ВСЕ запреты, причем когда стража уже двигалась в сторону веселящегося от всей души Кельнмиира. Естественно, они лезли к нему не под корнями деревьев, а по веткам и, как только заклинание запрета было снято, деревья окончательно взбесились. Я, конечно, подозревал, что этот древний прогулочный парк посажен не зря, но чтобы так... Кельнмиир оказался замечательным рассказчиком, и я как будто воочию увидел стражников, пронзенных со всех сторон ветками и облепленных листьями, вгрызающимися в плоть. Через несколько секунд все было кончено и половина дворцовой стражи была уничтожена. Причем Кельнмиир оказался совершенно ни при чем, все произошло стараниями пресловутого Сорняка. Тем более что Кельнмииру было не до них — он оказался в зеленом аду. Ветки, еще секунду назад казавшиеся гибкими и податливыми, стали острыми и твердыми, как множество стальных мечей. И били эти мечи с невероятной скоростью и точностью. Будь на месте вампира кто-нибудь другой, того разорвало бы в клочья за доли секунды. Кельнмиир же даже умудрился вылезти из этого ада почти живым. Всего лишь (всего лишь!) без руки и с многочисленными ранениями самой разной тяжести. Он под шумок перемахнул через стену (сорок метров!) и спрятался у какого-то своего знакомого. Там Кельнмиир как можно быстрее восстановился, переоделся и поспешил на мои поиски. Кстати, нашел он меня довольно быстро благодаря совершенно случайно подслушенному разговору двух стражников о сознательном гражданине, вовремя предупредившем их о нападении на Императорский дворец. Вампир сразу догадался, что за сознательный гражданин бегает по городу в столь поздний час. Рассчитав вектор моего движения, он отправился на эту площадь и прибыл одновременно со мною...
— Интересно, почему это? — подозрительно спросил Кельнмиир. — По бабам-с шлялся среди ночи?
Я задохнулся от такой наглости, на время даже забыв об окончательно стершейся подошве ботинок.
— Да за мной какие-то темные пятна гонялись! — обиженно вскричал я.
— Женского полу? — уточнил Кельнмиир из-под капюшона.
Почему-то мне показалось, что он ухмыляется.
— Я же до сих пор ни с одной девушкой не общался в вашем чертовом городе! Ты чего ко мне привязался-то?
— Да шучу я, — поспешил успокоить меня Кельнмиир. — Кстати, подозрительно, что ни с одной девушкой не общался...
По всей видимости, издеваться надо мной ему надоело, и он посерьезнел.
— Вот из-за этих темных пятен я тебе и сказал бежать быстрее. В Приграничье они тебя не тронули бы, здесь серая зона: ни тьма, ни свет здесь не имеют полной власти.
Я по-новому взглянул на ветхие здания вокруг:
— Получается, это зона перемирия?
— Наоборот, это зона самых масштабных военных действий, — пояснил Кельнмиир.
— Это как?
Мы свернули в очередной грязный переулок, напоминающий тихую улочку где-нибудь в Солнцево.
— Очень просто. Чтобы прямые представители сил света или тьмы имели власть и силу, на территории должна превалировать определенная энергетика. Либо злая, либо добрая.
— То есть здесь ты слабее, чем в центре города?
— Нет. Я не прямой представитель сил тьмы, я принадлежу к созданиям тьмы. Вот темные пятна, или Безликие, являются прямыми представителями сил тьмы, утаскивающими души людей неизвестно куда. Но я действительно слабею днем, а ночью набираю силу. В свете солнца слишком много положительной энергии и слишком мало отрицательной. А я все-таки питаюсь энергией страха, боли, убийства и крови, наконец. Днем этого мало... — тяжело вздохнул он.
— А почему же Ремесленники не смогут меня найти в Приграничье? Ведь днем преобладает светлая энергия.
— Светлая энергия преобладает днем только в самом городе. В Приграничье же какое-никакое, а равновесие. Представители добра могут столько же, сколько и представители зла. Следовательно, они просто мешают друг другу, и вряд ли Ремесленники смогут тебя найти.
Я начал понимать.
— А ночью в городе Ремесленники не могли меня найти...
— ...потому что ночью в Лите царствуют силы тьмы. Поэтому после часа ночи никто не выходит из дому без защитных заклинаний или охраны, — подтвердил мои догадки Кельнмиир.
Мы вышли к небольшому зданию, являющемуся копией Школы Искусства Кельнмиира в масштабе примерно два к одному. То же самое черное здание, та же самая отчужденность от всей городской архитектуры.
— Вот и Школа моего друга, — сказал Кельнмиир, только я его услышал не сразу. Я размышлял над всеми этими силами добра и зла. Честно говоря, впервые сталкиваюсь с таким материальным воплощением вселенских категорий. Или он меня обманывает? Был в его красных глазах какой-то странный блеск...
— А Ремесленники разве являются прямыми представителями добра? — спросил я, продолжая размышлять.
Кельнмиир задумался.
