Вмиг «ворота» были поставлены.
– На чужие ворота у нас дубовая бита! – продекламировал дядюшка и сбил фигуру.
– По воротам – с разворотом! – в тон ему сказал Куницын и метнул биту так же удачно.
– Ура! – кричали все.
– Как хорошо! – радовалась Татьяна. – Какие они чудесные. Как я люблю их! – Роман целовал ее руки.
– «Телегу»! – кричал Антон Петрович.
– «Телегу»! – кричал Куницын.
– «Телегу»! – кричала толпа.
Поставили две приземистых «телеги», состоящие из пяти городков.
– А мы на тележку – дубовую долбешку! Лети-ка, дубец, не будь стервец! Гоп!
Бита со свистом врезалась в «телегу», но один городок остался в квадрате.
– Ах, мазила-пустоплет, краснобай-Емеля! – в сердцах шлепнул себя по коленкам дядюшка.
Адам Ильич прицелился:
– По тележке Пугача кинем с правого плеча! Хоп!
Но и у него один городок остался.
– Вот я тебе! – погрозил он пальцем строптивому городку и повернулся к дядюшке. – Антон Петрович, мы с тобой настоящие полковые кони. В ногу идем! Ноздря в ноздрю!
– Святая правда! – воскликнул дядюшка. – А не испить ли нам шампанию по этому поводу?
– Охотно! – согласился Куницын.
– Эй, кто-нибудь, шампанского!
– Антоша, ты после шампанского промажешь!
– Пустое, матушка! Актеры и офицеры после шампанского никогда не мажут! Наоборот!
Парень в кумачовой рубахе побежал исполнять дядюшкино приказание и вернулся с двумя вспенившимися бокалами на серебряном подносе.
Толпа расступилась, парень подошел.
Соперники взяли бокалы.
– За победу! – провозгласил дядюшка, обводя всех бокалом. – Иль на щите, иль со щитом!
– За победу! – по-военному тряхнул головой Куницын. Они выпили и, по гусарскому обычаю, бросили бокалы через плечо.
– «Баньку»! – потребовал Антон Петрович.
– «Баньку»! – крикнул Куницын.
– «Бааааньку»! – шумела толпа.
– «Баааанькууу»! – ревел Дуролом.
Вмиг сложили по «баньке» в каждом квадрате.
– Разнесу банчишку да по бревнышку, ты не стой на пути у добра молодца! – с угрозой изрек дядюшка и, метнув биту, снес напрочь «баньку».
– Вчера попарились, нынче состарились, банька мало пара давала, матушка взяла да сломала! – проговорил Куницын и, недолго прицелившись, разбил «баньку».
Шум и рукоплескания заполнили луг:
– Браво, Воспенников!
– Брависсимо, друзья!
– Виват! Отлично!
– Bis!
Антон Петрович поклонился и вдруг поднял вверх руку:
– Silence!
Шум постепенно стих, и дядюшка обратился к своему сопернику:
– А что, Адам Ильич, коль мы с тобой такие удачливые аматеры палкометания, не разбить ли нам самую сложную фигуру? А кто разобьет ловчей, тот и победитель?
– Согласен! – ответил Куницын. – Только какую же фигуру нам бить? Уж не «каланчу» ли?
– Нет, Адам Ильич, не «каланчу»!
– Так значит – «Потапыча»?
– Нет, нет, дорогой Адам Ильич! И не «Потапыча»! Сия фигура не всем известна!
