– Ну, вот ты жизнь прожил, детей поднял, жену схоронил. Внуки у тебя выросли. А смысл в чем? Зачем все это было? Бывают такие мысли?
Добров влажными глазами уставился на старика. У того в глазах пряталась хитринка.
– Нам, крестьянам, это ни к чему, – сказал тот. – Да и некогда. Живи как часы, иначе не получится. Пришла весна – работай с утра до вечера. Летом – тоже не плошай. Осенью – само собой. А остановишься, задумаешься – все. Пиши – пропало! А зима на пятки наступает…
– Вот… – поднял вилку с салом Добров. – Вот! В бизнесе и того хуже! Не как часы, а как гоночная машина. Я, когда начинал, первые семь лет в отпуск не ходил. Совсем. И вот у меня из моего механизма какой-то винтик выскочил. Я остановился и смотрю вокруг. И думаю – где смысл? А если я завтра умру? Понимаешь меня, Михалыч?
Тот кивнул и подвинул постояльцу хлеб.
– Ты закусывай. Может, картошки погреть?
– Не надо. Думаешь, я пьяный, разболтался? Я пока не изменю что-то в своей жизни – не успокоюсь. Я себя знаю. Нигде мне покою не стало, Михалыч. Только у вас в Завидове как-то душа смягчается. Ты это как объяснишь?
Петр Михайлович покачал головой, подлил себе кипятку. Ему хотелось сказать, что Бориса тянет к его дочери оттого, что она-то как раз смысла не ищет. Она просто живет. Делает что должна, и все. И ее спокойствие и уверенность манят потерявшего покой Доброва.
Подумал так, но не сказал. Сами пусть. Может, счастье это для дочери, а может – новая боль. Как знать? За свою длинную жизнь Петр Михайлович вывел для себя правило: ни во что не вмешиваться, пока тебя не попросят. Человек должен сам для себя все решить, без чужих советов. Поэтому он молча попивал свой чаек вприкуску и слушал откровения подвыпившего Доброва. Об их ночном разговоре Петр Михайлович не рассказал никому.
Глава 16
В Завидово приехала Любава. Против своего обыкновения она не зашла к сестре, а явилась сразу в дом отца. Полина узнала о приезде сестры, только когда отец позвонил и позвал ее обедать.
– Гостья у нас, – довольным голосом сообщил он в трубку. – С Борисом знакомится.
Полина удивилась, но показывать свое удивление не стала, а пришла к отцу на обед, захватив с собой свежего творога.
Стол уже был накрыт, Любава с Борисом весело болтали, будто знали друг друга сто лет. Отец нарезал на деревянном кружке копченое сало.
Полина рта не успела открыть, заговорила Любава, словно торопясь предупредить возможные вопросы:
– В пекарне все хорошо. Убытки удалось перекрыть, пошла прибыль. Приехала к папе за рассадой. Не дай Бог, огород останется незасаженным. Танюшка же приезжает. Сдаст сессию и приедет.
Полина с некоторым недоумением продолжала наблюдать за сестрой. Та находилась в состоянии легкого нервного возбуждения. Много говорила, сама смеялась своим шуткам, то и дело обращалась к Полине и Борису, словно искала поддержки. Особенно удивило Полину, что Любава при Борисе, как при своем, стала говорить о Семене.
– Семен вчера со своей поругался! – выложила она козырную новость, которую, видимо, берегла «на потом».
– Семен – это кто? – уточнил Борис, переводя взгляд с одной сестры на другую.
– Муж, – в унисон ответили сестры и не стали больше ничего уточнять.
– Ага, – кивнул Добров, намазывая холодец слоем горчицы.
– Тетя Стеша сказала. Тети Стешин младший сын, Толька, в соседях с Сизовой. Так вот, говорит, ругались на новой веранде, только пух летел.
– Из-за чего? – спросила Полина. Она знала: сестра ждала этого вопроса. На самом деле ей не хотелось говорить о Сизовой и было неловко за сестру.
Любава выдержала паузу, не без удовольствия приготавливаясь к изложению сути скандала.
– Наталья купила шубу! – торжественно выпалила она и оглядела собравшихся.
– На кой ей летом шуба? – не понял Петр Михайлович.
– Летом дешевле, – пояснила Полина.
Отец понимающе кивнул:
– Ну?
– Что – ну? – растерялась Любава перед непониманием родственников. – Семен магазин расширять хотел, а она шубы покупает! Это любой взбеленится! Тетя Стеша говорит, все Наташкины тряпки по веранде летали!
– Неужто Семен такой буйный? – в своем русле размышлял отец.
Любава с недоумением взглянула на него.
– А что ж, по-твоему, он должен смотреть, как она прибыль с магазина транжирит на себя?
Отец неопределенно крякнул и стал подниматься из-за стола. Добров вышел в огород. Только сестры остались одни, Любава наклонилась к Полине и быстро заговорила:
– Дело у меня к нему. Как ты думаешь, не откажет?
Она кивнула в сторону улицы. Полина догадалась, что речь идет о Доброве, пожала плечами.
– Одну штуку я придумала, сестра. Должно сработать. Ты не обидишься, если я его на несколько дней… конфискую?
– Кого? – переспросила Полина, с удивлением наблюдая за сестрой.
– Кого, кого… Спонсора твоего.
Полина фыркнула возмущенно и отвернулась. Не хватало еще, чтобы сестра, как другие, дразнила ее Добровым, строила домыслы и подшучивала.
– Он такой же мой, как и твой! – буркнула в ответ.
– Ты хочешь сказать, что у вас это… совсем ничего не продвинулось?
– Люба! – возмутилась Полина. – Мы уже с тобой обсуждали эту тему. Что, опять двадцать пять?
– Ну, извини, сестренка. Я только хотела уточнить. Если у тебя с ним ничего нет, то и проблем нет. Я просто хотела, чтобы все по-честному. Если бы ты стала возражать, то я бы и заикаться не стала. Значит, не возражаешь?
– Да что ты задумала-то, Любава? Что-то не нравишься ты мне сегодня.
– Ладно, брось. Все в порядке. Ничего заранее рассказывать не буду. Сглазить боюсь.
В это время вошли Добров с отцом, женщины стали накрывать к чаю.
– А ведь у меня дело к вам, – обратилась Любава к Борису, как только Полина разлила по чашкам кипяток.
– Ко мне? – удивился Добров.
Любава легко и ненавязчиво изложила суть дела. В выходные в райцентре ярмарка. Малые предприятия и отдельные частники выставляют свою продукцию. На ярмарке проводится конкурс, и местная администрация приглашает Доброва в гости, в качестве независимого эксперта.
– Вы, как предприниматель, как человек, на деле болеющий за село…
Полина поморщилась – сестра пережимала. Начала уже лозунгами советских времен шпарить.
– Тебя Никита Панин, что ли, попросил? – не могла понять Полина.
– Нет, – ответила Любава, опустив глаза. – Это надо лично мне.
– Вот с этого и надо было начинать, – сказал Добров. – Для семьи Полины Петровны я сделаю все, что в моих силах.
Любава многозначительно взглянула на сестру.
– А если еще Полина Петровна составит мне компанию…
Сестры посмотрели друг на друга.
– Н-нет… – возразила Любава, на ходу придумывая подходящую отмазку.
– У меня корова! – быстро нашлась Полина.
– Я могу подоить, – не растерялся Петр Михайлович.
– Это ненадолго, – сладким голосом обратилась к Доброву Любава. – Вам не придется скучать. Я составлю вам компанию. Это всего на пару дней…
