А утром… Дункан запрещал себе думать об этом. Вряд ли он сумеет сколько-нибудь достойно принять пытки. Он ничего не мог сказать Риверу и тем остановить мучения. Ведь никакого сокровища не было.
Откуда у Ривера такая идея? Хотя у человека его склада подобные мысли появляются автоматически. Приписывая людям свои надежды и мотивы, он был уверен, что каждый ищет богатства.
Тайни, долгое время боровшийся, теперь затих и спокойно лежал на боку.
Конрад тоже давно не шевелился. Зная его, Дункан решил, что он заснул. Эндрю бессильно свисал, прикрученный к дереву.
В лагере Ривера возобновились звуки, но более приглушенные.
Манускрипт все еще был на месте.
Дункан умирал от желания подкатиться и спрятать его, но боялся привлечь внимание к этим листам.
Стражники были недоверчивы и неутомимы. Они расхаживали и громко удивлялись, почему Ривер до сих пор не послал им смену.
С некоторым удивлением Дункан осознал, что хочет есть и пить. Жажду он мог еще понять, но чувство голода удивило его. Человеку в его положении явно должно быть не до еды.
Сколько же времени прошло с тех пор, как они вышли из Стендиш Хауза? Кажется, прошла целая вечность, но нет ? всего пять или шесть дней. Точно он не знал, все эти дни спутались. И за такое короткое время столько тревог, а за такой большой срок они прошли такое малое расстояние.
Дункан услышал, как Робин сказал Эйнеру:
– Давно должны были послать кого-нибудь. Небось, упиваются там вином, которое вчера было выдано на всех нас. А нам и попробовать не удастся.
– Я бы не прочь хлебнуть, ? согласился Эйнер. ? У нас редко бывает вино. Помню, месяцами не было выпивки, кроме эля, а он тяжел для желудка.
– Я думаю, стоит пойти и взять флягу для нас с тобой. Я через минуту вернусь, ? сказал Робин.
– Ривер оторвет тебе уши, если ты оставишь пост.
– Чтобы ты не говорил о Ривере, ? возразил Робин, ? он человек разумный и не заставляет своих людей чрезмерно страдать. Если я приду и скажу ему, он пошлет кого-нибудь сменить нас. Он просто забыл, что мы уже давно торчим здесь.
– А пленники?
– За последнее время никто из них не пошевелился. За них нечего опасаться.
– И все-таки мне это не очень нравится, ? сказал Эйнер.
– Я схожу и принесу вина, ? настаивал Робин, ? просто некрасиво держать нас здесь, пока они там пьянствуют. Ягненок не успеет хвостиком махнуть, как я уже вернусь. Они там ведь под парами, меня никто и не заметит.
– Осталось ли еще вино-то?
– Должно остаться. Там было три бочонка.
– Ну ладно, раз уж ты решил. Но торопись. Все-таки я думаю, что ты делаешь глупость.
– Я тут же вернусь, ? пообещал Робин, повернулся и изчез.
«Откуда у них вино?» ? Подумал Дункан.
Со стороны ив донесся слабый шелест. Может лиса все еще там? Эйнер, видимо, тоже услышавший шорох, хотел повернуться, но фигура, появившаяся оттуда, уже кинулась на него. Рука схватила его за горло, блеснул металл и погрузился в грудь стражника. Эйнер упал на песок.
Человек, вышедший из ивняка, подбежал к Дункану, опустился на колени. При свете луны Дункан увидел его лицо.
– Седрик! ? Прошептал он.
– Я же вам говорил однажды, ? так же шепотом ответил Седрик. ? Мелкие уколы то здесь, то там.
В его руке был нож, которым он разрезал веревки, стягивающие руки Дункана, затем освободил его ноги и протянул ему нож.
– Возьмите, ? сказал он. ? Вам пригодится.
Старый пчелиный мастер встал и подошел к ивняку.
– Подожди! ? Дункан удержал его. ? Пойдем с нами. Если Ривер узнает…
– Нет. Пчелы. Я еще нужен пчелам. Они без меня погибнут. А узнать ? не узнают. Они все мертвецки пьяны.
Дункан встал. Ноги одеревенели и почти не держали его. Старый Седрик уже изчез, растворился в ивняке. Дункан подошел к Конраду.
– Что случилось, милорд?
– Тихо! ? Прошептал Дункан. Он быстро освободил руки Конрада и подал ему нож.
– Режь веревки на ногах и освобождай остальных. Сейчас вернется второй стражник, и я займусь им.
Конрад схватился за нож.
– Господи, благодарю тебя! ? Прошептал он.
Подбежав к ивам, Дункан услышал, как Робин неторопливо тащится по песку. Дункан держал палаш Эйнера. Грубое тяжелое оружие плохо ложилось в ладонь, онемевшие пальцы с трудом держали его.
Робин еще издали закричал Эйнеру:
– Я взял непочатый бочонок! Никто не заметил! Они все в лежку!
Он крякнул, перекладывая бочонок с одного плеча на другое.
– Нам с тобой тут хватит до утра и еще останется, хоть ноги мой, коли пожелаешь.
Он обогнул группу переплетеных ив, и Дункан быстро шагнул вперед. Удару не хватало изящества, фантазии и мастерства, что должны быть у меченосца: Дункан просто ударил ребром палаша по темени Робина.
Череп разлетелся, как спелая дыня, и сила удара больно отозвалась в плече Дункана. Робин упал без единого звука.
Бочонок, подпрыгивая, покатился по земле. Дункан взял оружие Робина и побежал к манускрипту. Подобрав его, он сложил листы и сунул под рубашку.
Освобожденный Эндрю покачивался на нетвердых ногах. Тут же стояла и Мэг. Конрад наклонился над Тайни, осторожно разрезал веревки на его морде, а Дункан подбежал к Дэниелу, привязанному между двумя деревьями. Услышав его шаги, конь попятился. Дункан шепотом сказал ему:
– Все хорошо, Дэниел. Легче, мальчик!
Он разрезал веревки. Лошадь бросилась вперед, затем остановилась, вздрагивая. К ней подбежала Бьюти, волоча за собой веревку.
Подошел Конрад. Дункан протянул ему один из палашей, но Конрад показал свою дубину.
– Они оставили ее рядом со мной.
– Что, черт побери, делается с Эндрю? ? Спросил Дункан.
Отшельник спотыкался, оглядоваясь вокруг. Дункан схватил его за руку.
– Пошли. Нам надо уходить отсюда.
– Я должен найти свой посох, ? ответил Эндрю. Вдруг он бросился вперед.
– Ах, вот он!
– Куда пойдем, милорд? ? Спросил Конрад.
– Назад в холмы. Это надежнее.
Конрад обхватил Мэг и бросил ее на спину Дэниела.
– Держись крепче и наклонись пониже, чтобы ветки тебя не били. Цепляйся изо всех сил, потому что седла нет и я не знаю, куда оно девалось.
