противоположную сторону вылез капитан Крокс. Когда мостик оборвался и стал падать, он успел каким-то чудом ухватиться за уцелевшую веревку и все то время, пока попугай и Грохотун считали его погибшим, упорно карабкался наверх.
— Похоронить меня вздумали! Чего бы я стоил, если бы меня можно было убить так просто, — Крокс с напряжением подтянулся и уселся на противоположной стороне расщелины.
— Вы живы, капитан! — воскликнул пораженный Грохотун.
— Конечно, жив, идиот! А ты только что догадался? — проворчал Крокс. Он поднялся, стряхнул песок с брони и посмотрел в пропасть, навеки поглотившую рухнувший мост.
— Я знал! Я надеялся! А то я уже подумал, что мне придется заботиться о себе самому! — попугай перелетел расщелину и уселся Кроксу на плечо.
— Нам пора! — Крокс ногой столкнул в пропасть камень, повернулся и направился в один из боковых ходов. В тот самый, куда скрылся Капризик.
— А как же я, капитан? Что я буду делать? — заметался на противоположной стороне Грохотун.
— А ты сиди и жди нас там! — скомандовал Крокс. — Если мы не вернемся за двадцать часов и от нас не будет никаких вестей, поднимайся на поверхность и взорви «Странник» вместе с этой дурацкой планетой. Понял?
— Да, капитан! — отчеканил Грохотун. — Если через двадцать часов от вас не будет известий, я взорву «Странник» и уничтожу эту планету!
Глава двадцать первая.
ОПАСНЫЙ ПУТЬ НА ПОВЕРХНОСТЬ ПЛАНЕТЫ
Когда капитан Крокс и попугай скрылись в извилистых ходах на противоположной стороне, Грохотун уселся на краю Ойкающего оврага, свесив ноги в бездонную пропасть.
— Если через двадцать часов от капитана не поступит дополнительных приказов, я поднимусь на поверхность и взорву «Странник» вместе с планетой, — на всякий случай повторил Грохотун.
Жестокий приказ капитана Крокса ничуть не удивил Грохотуна. Робот был не из тех, кто обсуждает приказы. Приказ есть приказ, считал Грохотун, и его надо выполнять каким бы бессмысленным он не был.
Так должен поступать всякий идеальный солдат, а Грохотун как раз и был идеальным солдатом — лучшей из когда-либо изобретенных машин для уничтожения.
На «Страннике» давно был установлен механизм самоуничтожения. В случае захвата «Странника» звездным патрулем Крокс не собирался сдаваться живым. Он предпочитал уйти, громко хлопнув дверью, исчезнуть в яркой вспышке, равной взрыву малого солнца.
Об этом механизме самоуничтожения, кроме Крокса и Грохотуна, никто не знал. Именно поэтому даже в то время, когда «Странник» был грузовым судном и перевозил нямнямчики с одной планеты на другую, это ужасное устройство не было размонтировано.
А меж тем стоило ввести несложную семизначную цифровую комбинацию на дисплей главного корабельного компьютера и нажать клавишу «Enter», подтверждая приказ, как «Звездный странник» взлетел бы на воздух.
Сила взрыва была бы огромна — ничуть не меньше вспышки от взрыва малого солнца. Неизвестная планета навсегда исчезла бы со звездных карт. Жизнь, на создание которой ушло много миллионов лет, могла быть уничтожена всего за несколько секунд.
Грохотун равнодушно взглянул на часы. Время еще есть. Робот вытащил свою любимую затрепанную инструкцию и с довольным урчанием стал ее перелистывать.
Капризик, как не спешил, попал в Сад кристаллов всего минутой раньше остальных. Услышав их шаги и увидев в конце коридора мерцание зеленых гнилушек, Капризик уселся на камень, закинул ногу за ногу и стал ждать.
— Ну наконец-то и вы! — приветствовал он их, когда они подошли. — Что-то припозднились! Я давно вас жду!
— Не рассказывай сказок! — улыбнулся Самтытакой. — Ты еще не отдышался! Небось, всю дорогу летел сломя голову.
— А вот и нет! — обиженно заспорил Капризик. — И совсем я не бежал, может, только самую чуточку.
— А что это так ужасно ойкало? — спросила у него Лависса. — Мы волновались, как бы с тобой чего не случилось.
— Когда я переходил Качающийся мостик, в пропасти что-то гудело и стонало, — Капризик махнул верхней правой ручкой, будто для него не было ничего привычнее, чем переходить по мостику Ойкающий овраг.
Самтытакой внимательно посмотрел на Капризика:
— Послушай! Вспомни, пожалуйста, сколько раз ты переходил мостик: один или два?
— Конечно, один! — удивился Капризик. — Зачем же мне бегать по нему взад-назад?
Самтытакой зацокал языком и задумался.
— Что случилось? — забеспокоился Капризик. — Почему ты спрашиваешь?
— Качающийся мостик стонал дважды, — старый копач печально покачал головой. — Не к добру это.
— Добро пожаловать в Сад, Королева! И вы, чужеземцы! Вы друзья Королевы, и мерцающие кристаллы будут рады встрече с вами! — Тортик подошел к Саду кристаллов и повернул небольшой камешек.
Скала раздвинулась, и в открывшийся просвет Андрей с Баюном увидели переливающееся море цветных огоньков. Волшебные кристаллы то вспыхивали, то затухали, то слабо пульсировали красными огоньками, отбрасывая на стены пещеры лучики света и разноцветные тени.
— Вот это да! Ничего не видел красивее! — поразился Андрей. Он даже не подозревал, что где-то существует такое волшебство.
Но, казалось, копачи даже не слышали его восторженных мыслей. Они озабоченно переглядывались и жестикулировали.
— Что случилось? — спросил Баюн. — Что-то не так?
— Кристаллы… Они волнуются! Мы никогда их такими не видели! — беспокоились копачи.
— Откуда вы знаете, что они волнуются? — Лависса наклонилась и осторожно погладила маленький красный кристаллик.
— Посмотри, как они мерцают! Разве ты не видишь! Раньше в их мерцании было больше зеленого, а теперь красного! Кристаллы всегда пульсируют красным, когда им страшно или больно.
— Но разве кристаллам может быть больно? — не поверил Андрей. — Они обыкновенные камни, хотя и очень красивые!
— Ты не понимаешь! — копачи испуганно замахали многочисленными ручками, как будто Андрей сказал непростительную глупость. — Это же не просто кристаллы! Когда кто-нибудь из копачей умирает, в Саду появляется новый кристалл.
— Неужели… Вы хотите сказать, что эти кристаллы… — Андрей не верил тому, что слышал, так это было невероятно.
— Мы думаем, эти кристаллы — души нашего исчезающего народа, — серьезно сказал Самтытакой. — Говорят, когда-то в подземных пещерах жили тысячи и тысячи копачей, и Сада кристаллов не было. Тогда это была просто пещера. Как-то в Шмелином болоте утонул старый копач и в тот же день в пещере зажегся кристалл, первый кристалл… Прошли сотни лет, наш народ сокращался, а кристаллов в Саду становилось больше и больше. Мы последние хранители Сада кристаллов. Наступит день, когда и мы станем кристаллами.
Друзья стояли в переливающемся разноцветными огоньками Саду, при свете тысяч и тысяч прекрасных камней, с которыми могли сравниться по красоте только звезды Вселенной.
