— Поэтому ноги в проходе, — добавил Подушка.
— К себе не пущу! — сказала Лариса.
Кто ее еще спросит, она вообще в другой комнате. Одеяло залез к ней на кровать со своим имуществом и лег.
— А! Лариск, Ольга, у меня Одеяло исчезло! — всполошила Ира.
— Ыгы, — подтвердила я.
— Опять в туалет? Вот блин… одно нехорошее слово! — сетовала она.
Ирка улеглась, а Одеяло приподнялся.
— Что, совесть невовремя проснулась? — участливо спросила я.
— Ага, — кивнул он.
— А? Ты что там делаешь? — удивилась Ира.
— Ладно-ладно, возвращаюсь, только не ори, а то опять все проснутся, — сказал он и ушел обратно к ней.
Все разлеглись, вернулась Лариса.
— Кто спал на моей койке?
'Машенька и медведи'! Я пнула ее.
— Подушка! — возопила она, дернула его за ногу.
Он исподлобья глянул на нее.
— Ладно-ладно, я сплю, — пошла на попятный Лариска.
— О, как хорошо, мне не досталось, — порадовалась я.
— Всегда рад помочь. Все равно она бы мне ничего не сделала, — пожал плечами Подушка.
— Мне тоже.
— А моральный вред? — спросил он.
— У тебя пуленепробиваемая психика! — сообщила я и снова наткнулась на напульсники.
— Да чем они тебе так не нравятся? — спросил он, когда я стащила их с него.
— Шершавые! — ответила я.
— Тут? — спросил он, нащупывая место, куда я их спрятала.
— Нет, тут, — я потыкала на матрас.
Ира ворочалась.
— А ну ляг нормально! — гаркнул Одеяло. Ира застыла на месте, Подушка расхохотался, я тоже.
— Одеяло от Ирки заразился, — сказал Подушка.
— Просто Одеялу надоело, что Ирка шевыряется, — пояснила я.
— Во-во, с такими заявами я скоро вообще шевырять не буду! — ответила Ира, укладываясь.
— Ау, больно! — вдруг всполошился Подушка, у которого нога затекла.
— Боль на, или больно? — уточнила я.
— Нечто среднее, — ответил он, поворачиваюсь на бок.
Все, наконец, уснули, только Лариса все еще ворочалась, но остальным уже было пофиг.
Проснувшись, я сходила по всем самым нужным делам, а по возвращении чуть не потеряла дар речи. Рука, возникающая из ниоткуда, сама по себе не предвещает ничего хорошего, а возникшая перед лицом, когда я входила в дверь, и заткнувшая мне рот, — и подавно. Я погрозила Одеялу и вошла в комнату. Едва светало, все спали.
— Кукареку! — шепотом сообщила я Одеялу.
— Х-х-х-х, — тихонько похихикал тот, стараясь не шуметь, но Ирка проснулась.
— Ну вас, — отвернулась она, но тут же подскочила. — Какой еще кука…
Одеяло заткнул ей рот ладонью.
— Опять бунт? — уточнила она, освобождаясь.
Их потасовка разбудила Подушку, который посмотрел, как Ира дубасит Одеяло подушкой, сказал 'Господи, какой садизм!' и улегся обратно. Воспользовавшись моментом, я выселила парня с кровати и отправила на его. Ирка согнулась пополам, беззвучно хохоча. Я пояснила Одеялу, что ночью тут ничего никогда не высыхает, а только становится мокрее, теперь скорчился Одеяло, увидев, как Подушка мирно улегся на своей, подмоченной ночью, постели. Теперь и Ирка выгнала Одеяло.
— Дай поспать! — сказала она.
— Тогда я пошел к Ольге, она все равно не спит, — сказал он, увидев, что я тоже не сплю и считаю барашков.
Вскоре мы сидели с Одеялом на моей кровати и резались в карты на щелбаны. Хорошо, что не на пинки. Так мы и играли до самой побудки.
Ярослава проснулась у себя на кровати, но в другом месте.
— Мм? Аа? Я стала Гельсу? — ужаснулась она.
Она встала и вышла в соседнюю комнату, а из изолятора вернулась сама Гельсу. Подушка вскочил с кровати и поскорее уложил на нее Гельсу, а сам пошел прятаться за мою кровать. Я наклонилась к нему, он шарахнулся в сторону.
— Хи-хи, парочка за испуг! Подзатыльников! — я несильно стукнула его по затылку.
Яра зашла в комнату и уставилась на Гельсу как на привидение.
— Может, махнемся обратно? — жалобно попросила Ярка.
— Ага, давай! — согласилась Гельсу.
Проснулась Лариса.
— Гельсу? — похлопала она глазами.
— Слушай, только кровать моя, — сказала Гельсу.
— А та моя, — покивала Ярослава.
Подушка не выдержал и расхохотался.
— Вот кому силы девать некуда! — Яра обличительно ткнула в него пальцем.
— Да… да, они, ез… ездят! — хихикая, сообщил Подушка.
— Да? — удивилась Гельсу и попробовала оттолкнуться. — И, правда!
Гельсу поехала к своему месту!
— Тут парковка платная! — сообщила ей Яра.
— Давай! — нашлась она.
Ярослава натужно отъезжала на свое место. Подушке стало совестно, и он одним рывком помог ее кровати встать на место, припечатав ее об стену и опоры кровати второго яруса.
— Вот кому силу девать некуда! — снова сказала Ярослава.
— Спаси-си-си-бо-бо! — пробормотала Лариса, кровать которой заходила ходуном от столкновения.
Одеяло на все это безобразие посмотрел-посмотрел и выдал что-то на эстонском.
— Типа никакой навигации? — спросила я.
— Координации, — поправил он.
— И это тоже, — кивнула я.
Подушка похлопал глазами на Одеяло в моей постели, посмотрел на Иру, едва проснувшуюся и с жутким выражением лица.
— А ты думал, я тебя просто так выпроводила? — спросила я Подушку.
Одеяло посоображал и расхохотался, разбудив всех.
— Что это такое? — послышалось со всех сторон.
— Новый 'Don't worry, be happy'! — ответила я. Причем 'Don't worry, be happy!' уже играл давным- давно, только в нашей комнате был выдернут приемник. Я махнула Одеялу рукой, чтобы лег.
— А? — не понял он.
— Ты так на зарядку хочешь? — уточнила я.
Одеяло тут же залез под матрас и там затих. Подушка тоже сообразил удивительно быстро, залез к Ирке под матрас и стал ждать там.
— Вот сколько народу на зарядку! — порадовался вожатый.
— Ы-ы-ы, — простонали все остальные.
— Так, тогда и оставшихся разбудим, — вдохновился вожатый.
