— Как поставили, так и убирайте! — настаивала вожатая.
Выбежав через другую комнату, она теперь там оставила дверь открытой. Где наша не пропадала? Мы закрыли дверь, приставили к ней стул, заклинив его кроватью. Вожатая там беснуется, мы тут, проблема решена!
Эстонцы спешно выбирались из засады, а мы на радостях включили свет и заорали «Halleluiah» Генделя. Девушки из соседней комнаты проснулись и пришли возмущаться по поводу нашего поведения, узрели гостей противоположного пола (возмущаться-то пришли, кто в чем спал), ретировались обратно и больше не появлялись.
— Что? — зевнула девушка на первом ярусе моей кровати. — Ты кто? — и с силой постучала эстонцу по спине кулаком. Бедный эстонец поспешно пересел на тумбочку.
Ира, воспользовавшись этим, потыкала пальцем в него. А ничего, симпатичный парень: высокие скулы, серо-голубые глаза, курносый нос, верхняя губа чуть больше нижней и почти белые волосы. А интересная стрижечка! Сзади вроде бы короткое каре, даже шею не закрывает, зато спереди аж до ключицы! А у того эстонца, который под Иркой уселся, наоборот, у лица пряди короче, чем на затылке, да и волосы чуть темнее, и сам какой-то родной, русский, с лопоухими ушами и тяжелой нижней челюстью. Третий был обладателем светло-серых волос, прикрывающих половину ушей, длинного лица, широкого носа и срастающихся бровей. А четвертый, который сидел ко мне ближе всего и которого я потыкала, отличался особенно длинными и темными волосами, которые вполне собирались в хвост, прямым носом и выделяющейся нижней губой. Прикольные ребятки! На этом разглядывание окончилось.
— Чего вы к нам все-таки лазите? Второй раз уже пришли, — спросила Ира.
— А наши во всех были, — ответил самый блондинистый парень с оригинальной прической. — Около желтой кактус и тонкий кипарис. Наверх залезешь — шатает нещадно. В один сторону со стеной поцелуешься, в другой, еле от кактуса увернешься. Еле-еле залезли, а у них там гармонисты какие-то! Кто по кипарису обратно спустился, а кому и по кактусу пришлось.
— По кактусу? Мамочки, — дружно ужаснулись мы, машинально потирая руки.
— А в зеленой кипариса нету, — продолжил вещун. — Залезть никак. Пошли, пожаловались, типа, у нас понос коллективный (там медпункт) и пошли наверх, на второе этаж. Столько визгу было, что все дружно решили туда больше не ходить. А в белой вообще персонал было.
— А вы не знали? — удивилась Ярослава.
— Нет.
— А нам в первый же день сказали.
— А что, у вас тут паук живет, и вы его не боитесь? — спросил лопоухий эстонец.
— А мы не знали, что у нас тут паук, — хмыкнула Ира.
— Ха, а у нас тараканы, — усмехнулся сероволосый.
— Что, тоже такие огромные?
— Да нет, где-то сантиметр.
— Ну, это фигня, — махнула рукой Ира.
— А на других не знаете что за живность? — заинтересовалась я.
— Нет, мы не спрашивали, — покачал головой сероволосый эстонец.
— Давайте я вам легенды почитаю. Вам уже рассказывали, нет? — предложила Ира.
— Нет.
Несколько легенд для пущей важности, и мы услышали привычный сигнал 'Осторожно! Воры подступают! Уже на кипарисе!'
— Теперь вы понимаете, как мы вас слышим? — прокомментировала Ира.
Мы быстро выключили свет под возмущенные ахи с кипариса, попрятали эстонцев и стали ждать, кто же к нам залезет. Кто-то влез. Один, два, три. Втроем? Нет, вот и четвертый. Интересно, кто это все-таки?
Новоприбывшие вошли в комнату.
— Девушки, здравствуйте. Не пугайтесь, не визжите, — сказал крайний.
— Привет, — высунулся из укрытия симпатичный эстонец-блондин.
— Здравствуй, девушка, — кивнул пришелец.
Дикий хохот сотряс все кровати и зажег, наконец, свет. Ослепленные им, лазутчики так и остались стоять посреди комнаты. Это были украинцы! Вот ведь, дурной пример заразителен. Ростом они, как на подбор, ниже меня, с челочкой на пол-лба. У одного глазищи в пол-лица, у другого оскал, а остальные прятались за спинами первооткрывателей.
— Ого! А вы-то тут что делаете? — опешил украинец со знатной улыбкой, остальные немного отступили. А за их спинами вылезли еще два эстонца, на которых они тут же наткнулись. Тут вылез и последний эстонец-брюнет. Бедные украинцы!
— Мм… а это кто? — спросил улыбчивый украинский парень. — Вы что, тоже с парнями спите?
Хм… а с кем надо? С девушками?
— Нет, это соседи с красной дачи.
— А, это те дебилы, которые к нам пришли, — догадался украинец.
— А-а, — протянул главный эстонец, жгучий блондин.
— Дайте, что ли, поспать! — воскликнула Лара.
— С кем? — и тут же осведомился украинец.
В украинца полетела расческа и не промахнулась. Украинец шарахнулся, сопровождаемый взрывом хохота, но так и не понял, откуда и что прилетело. В смежную комнату залетела вожатая. Вот девчонки удружили! Ну кто просил стул отодвигать? Эстонцы, наученный горьким опытом, попрятались кто куда, украинцы, как сумасшедшие, искали, куда бы спрятаться, но никто не горел желанием им помочь. Что-то они нам по сравнению с эстонцами не по душе пришлись. В итоге украинцы со всего размаху попадали на пол, и тут в комнату ворвалась вожатая.
— Не шумите ночью! Вы мешаете другим спать. Завтра будете ходить сонные! Зевать будете. А потом нам будут выговаривать, что вы ничего не выполнили на конкурсах. Завтра посвящение в артековцы, а вы тут не спите! — распиналась Лена. — Почему до сих пор шкаф не убрали! Быстро уберите!
Ага, счаззз. Шкаф уберем, тумбочку поставим.
Вожатая выбежала из комнаты.
— Кто тут такой умный? — возопила шепотом Ира, прошлась по койкам и обнаружила, что Тани нет на месте. Тут в дверях и появилась эта умная девочка.
— А чего это тут дверь открыта? — удивилась она.
— Того. Меньше открывать надо было!
Дверь снова подперли стулом.
— Не открывайте дверь больше!
— Почему это? — удивилась Таня.
— Да у нас тут пришло в два раза больше чем мы рассчитывали. Шумят тоже в два раза больше. В общем, кому приспичит, — под акацию.
— С парашютом?
— Нет, по кипарису.
— По кипарису?
Мы вернулись к себе в комнату, а девушки из смежной комнаты, видно, не поверив, пошли проверять. Первыми они увидели вскочивших украинцев.
— Можно вылезать? — спросили эстонцы и повылазили из своих укрытий. Наши соседки вытаращились на такое обилие юношей и убежали к себе.
— Ну что, девушки с… — начали было украинцы.
— Да шли бы вы по кипарису и на желтую дачу! — категорично заявила Ира.
— Да-да, и желательно в акации погремите подольше, — поддакнула Ярослава.
Украинцы, ощутив на себе все прелести негостеприимного приема, стали отступать, однако быстро опомнились.
— А почему это?
— Потому это! — новое категоричное заявление.
