Мы увидели красивую бежевую мишень в белой рамке у Одеяла на пятой точке и расхохотались в голос.
— Да дайте, что ли, поспать! — возопила Ира.
— Х… Лариску изображаешь? — хихикнула я.
— Лариска не спит на лавках! — ответила Ира.
— С кем? — невинно спросила я.
— Ни с кем! — осмотрев лавку, ответила Ира.
Тут я заметила, что Подушка как-то странно себя ведет: все время перекладывает руки — то тут их положит, то там. Попытался сложить на груди, я его ткнула. Неудобно так сидеть! Он снова озадачился.
— Руки некуда девать? — спросила я.
Он покивал. Я решила напугать Иру и потянулась через него к соседней лавочке, Подушка за неимением лучшего обнял меня. Я ткнула Ирку посильнее. Она резко поднялась.
— Ольга! — заорала она, открыла рот, чтобы высказать мне все, что по этому поводу думает, и застыла с открытым ртом, уставившись на нас с Подушкой. Руки я благополучно убрала и сложила у Подушки на плечах. Я озадаченно на нее посмотрела. Чего это она? Тут подошел Одеяло, скользнул по нам равнодушным взглядом, сделал еще два шага и застыл. Повернулся, посмотрел, сделал на большой скорости три шага, замедляясь на каждом, снова оглянулся, озадаченно посмотрел в сторону, на нас, выпучил глаза, открыл рот, снова отвернулся. Я тем временем села на место и удивленно смотрела на Подушку. Может, он понял, чего это они так на нас смотрят? Тут до нас доперло, и мы принялись хохотать, как ненормальные. Ира с Одеялом все так же отупело восседали на одной лавочке. Тут до меня дошло, что руки пора убрать, а то бедных зрителей совсем Кондратий хватит. Я подняла руки в воздух и не придумала, куда их положить.
— Ромашка, теперь мне некуда руки девать! — сообщила я.
— Мне все так же, — покивал Подушка.
Тут Одеяло с Ирой обнаружили, что сидят на одной лавочке. Одеяло собрался было уходить, но Ира его остановила:
— Да ладно уж, сиди. Я все равно туда больше не сяду, — сказала она.
— Почему?
— Мельно!
Пока Одеяло думал над значением этого слова, Ира перебралась на соседнюю лавочку, решила, что там слишком далеко, и пересела обратно, игнорируя Одеяло. Уселась поудобнее, раскинула руки и положила их на спинку лавки.
— Ирка, не наглей! — воскликнул Подушка, которому досталось по спине.
Ира подобрала руки, удивленно смотря на них.
— Что, тоже некуда девать? — спросила я, хихикая.
— Не до такой степени, — ответила она.
Я порычала на нее, Подушка махнул рукой и попал как раз Ире по затылку.
— Ни фига себе! — праведно возмутилась та.
Подушка воззрился на свою руку, как будто только что узнал, что она натворила, я хихикала над Подушкой про себя. Ира тихонько злилась на лавочке, резко обернулась и собралась схватить Подушку за волосы.
— Даже не думай! — сказал парень.
— Уж и подумать нельзя, — отвела ему Ира, продолжая свое темное дело. Я убрала у нее руки, она удивленно на меня уставилась.
— О-о, — я решила побиться головой обо что-нибудь, под руку попалась только голова Подушки. — О, господи!
Я отстранилась, Подушка похихикал надо мной и сложил руки на меня. Ира удивленно на нас уставилась и вытянула шею.
— Не надо так делать, жирафом станешь! — сказал Одеяло.
— Ы… Страус! — разбушевалась Ира.
— А я тогда кто? — спросил Подушка.
— Динозавр! Брахиозавр! — ответила я.
— Кто? — удивленно посмотрел на меня Подушка.
— Почитай энциклопедию про динозавров, лучше на русском, — ответила я.
Меня обзывать не стали. И правильно!
Тут мимо пробегал Капитошка, споткнулся об ноги Подушки, который их тут же подобрал, я качнулась и привалилась к Подушке.
— И нечего пихаться! — воскликнула я ему вслед.
— Извини, — сказал он и убежал.
— Ой…. какая костлявая лавочка, — прокряхтела Ира, тщетно пытаясь устроиться поудобнее.
— Деревянная, — поправила я.
— Все равно неудобно.
— Не знаю, не пробовала, — усмехнулась я.
Ира закипела на последней фразе. Я в это время устроилась совсем уж нагло, и решила прикорнуть у Подушки на плече.
— Поспать, что ли? — вслух размышляла я.
Ирка возмутилась, на меня не подействовало.
— Нет, ну вообще обнаглела! — воскликнула Ира.
— Еще и спать собралась! — поддакнул Одеяло.
— А мы тут сидим на неудобной костлявой лавочке!
— Вам завидно? Спит человек и что? — осадил их Подушка.
— Спит! — фыркнула Ира. — А мы тут сидим!
— На деревянной лавочке! — продолжила я.
— Сижу я, — закончил Подушка.
Я вопросительно посмотрела на парня, он махнул рукой, призывая не обращать внимание.
— Обнаглела! — через некоторое время сказала Ира и залезла к Одеялу.
— Э! Ирка ум сошло! — возмутился Одеяло. — Больно же!
Ира только поудобнее устроилась, поелозив.
— Са-а-а-а! — воскликнул Одеяло. — Подушка, тебе памятник надо ставить! Так долго Ольгу терпишь.
— Ольга не елозит, — усмехнулся Подушка. Такими темпами мы их-таки научим русскому языку!
Я собралась восполнить этот пробел, но увидела странный взгляд Подушки и передумала.
— Ладно, ладно, не буду!
Ирка тоже устроилась как следует и прилегла, собравшись спать. Подушка рассмеялся, я подняла голову, изобразила, что зеваю. Подушка удивленно за мной наблюдал. Я немного подумала и поправила руку, растопырив пальцы.
— Так лучше? — спросила у парня я. Он кивнул и развернул меня в сторону Иры. Я подавилась смешком и только после этого разродилась хохотом.
Одеяло тем временем спихнул Иру и сам залез к ней на колени, да еще и принялся устраиваться поудобнее.
— Ой, что-то надо складывать больно много, — ворчал Одеяло.
Устроился, положил голову Ирке на плечо и начал храпеть.
— Одеяло, хватит храпеть под ухом! — сказал Подушка.
Мы с ним переглянулись, и я снова уселась, обняв его за шею. Одеяло открыл глаза и удивленно уставился на нас. Я хитро глянула на него. Только я собралась сказать Подушке, что Одеяло сейчас хватит Кондратий, как он слетел с лавки и уселся на земле, а я снова уселась, как раньше.
— Пасиб! — сказала Ира.
— За что? За то, что руки вовремя убрала с Подушки? Ну да, а то ты бы сейчас около Одеяла сидела! —
