— Урок для зарвавшегося вампира.
— Они тебя покусали?
— Нет, расцеловали! — зло передразнил князь. Но, глядя на мои пылающие щеки, смягчился. — На самом деле, я сильно перетрусил, когда оказался под этой кучей. Яд подействовал почти мгновенно. Похоже, совпал с приступом… — Максимилиан прикусил язык и насторожено посмотрел на меня: заметила, нет? — Вот и говори теперь об иммунитете… Хотя человек бы умер на месте. Мне надо было сосредоточиться, запустить регенерационный механизм. Вытравить из себя эту гадость. Но потом началось…всякое.
Его передернуло.
— Что началось? — я прикусила язык, но было уже поздно.
— Галлюцинации, — еле слышно выдавил из себя вампир. — Побочный эффект яда. Мерещилось, что змеи прогрызают меня насквозь. Вьют гнездо внутри головы. Самое глупое, что я прекрасно понимал, что это только кажется, и откуда образы — из твоего рассказа про т'лара. Но все равно не мог сосредоточиться и вместо пары часов провалялся аж до следующего вечера. В итоге ты чуть не погибла… — Ксиль с сомнением покосился на мои заплаканные глаза. — Надеюсь, это не из-за меня?
— Ну, вообще-то…
Он нахмурился. А я как-то сразу вспомнила, что ему уже тридцать шесть веков, и он — могущественный и жестокий вампир, и вдобавок возглавляет собственный клан не одну тысячу лет. И жалость семнадцатилетней девочки может показаться ему оскорбительной.
— Ты не обижаешься на меня?
Он закусил губу…и рассмеялся.
— Нет, конечно. Просто это…непривычно. Не бери в голову. Все это мелочи. Я гораздо больше боялся за тебя, — добавил он словно между прочим, поднимаясь с земли.
Я испуганно дернулась.
— Куда ты?
— Достану котелок и схожу за водой для ужина.
— Я с тобой.
Максимилиан, уже стоявший за пределами светового круга, решительно возразил:
— Нет. Если ты уйдешь, кто за костром следить будет?
Я вскочила и вцепилась в его рукав.
— Не оставляй меня одну! Пожалуйста!
Вампир посмотрел мне в глаза и терпеливо объяснил:
— Ты не будешь одна. До родника всего метров тридцать. Я буду тебя видеть.
И ушел. Гад. Ну не бегать же за ним по темному лесу? Я зябко передернула плечами и подсела к костру. Язычки пламени водили на дровах хороводы, тени вытягивали свои жуткие лапы к неровному световому кругу. Я вдруг поймала себя на мысли, что ищу среди оранжевых сполохов Душу Огня — и улыбнулась. Тогда мы с Хэлом в очередной раз смылись ночью в лес и разожгли костер. Мама быстро обнаружила пропажу, разволновалась и попросила Дариэля нас найти. Найти-то он нашел, но вот домой возвращать не спешил. Так мы и просидели втроем всю ночь у костра, вглядываясь в языки пламени. Ничего особенного не углядели, но дымом пропахли, как копченые селедки.
Душу Огня мы увидели позже. В Приграничный прибыла по делам одна из Королев, Мастер Пламени. Из глубины пронзительных серых глаз на нас смотрело то, что мы не могли отыскать среди жарко пылающих углей….
«Шалашик» из толстых веток, с таки трудом возведенный мной минут пятнадцать назад, окончательно прогорел и с тихим шелестом обрушился в костер, разбрасывая рыжие искры. Я аккуратно пристроила сверху еще пару дровишек и оглянулась на темные заросли. Ну где его носит? Сказал, что метров тридцать… Я же говорила ему, что…
— Не скучала? — невозмутимо поинтересовался вампир, плюхая котелок в середину костра.
— Заскучаешь тут, — пробурчала я, отвернувшись. — А ты где был?
— Сходил на разведку. На всякий случай. Кстати, — оживился Максимилиан, — а что за эльф, про которого ты сейчас думала? Да и вообще, ты вспоминаешь его при каждом удобном случае…
— Ты читал мои мысли? — ужаснулась я. Одно дело эмпатия, против которой я не возражаю, и совсем другое — телепатия. Мысли — это нечто более конкретное, чем чувства, но они в гораздо меньшей степени отражают истинное «я» человека.
— Не все и не постоянно. Но я же обещал, что ты не будешь одна! Так что там с этим остроухим? Твой воздыхатель?
— Скорее, наоборот, — хмыкнула я. — Моя первая и пока единственная любовь.
— Даже так? — съехидничал вампир, засыпая в котелок крупу.
— Ага. Но ты учти, что, когда я призналась ему в своей неземной любви, мне было девять лет. А ему — семь тысяч шестьсот восемьдесят три.
Максимилиан не выдержал и расхохотался.
— И что он ответил?
— Сказал, что если я не передумаю, то когда вырасту, он на мне женится, — абсолютно честно ответила я.
— И чем же тебя прельстил этот старый хрыч? — шутливо поинтересовался Максимилиан.
— Прекрасными золотыми волосами до колен, медовой кожей, хитрыми зелеными глазами и чудесными сказками на ночь, — в тон ему ответила я.
— Хм… — задумчиво протянул вампир. — Я бы и сам в такого влюбился…
— Не сомневаюсь, — язвительно вставила я.
— Как, говоришь, его зовут? — продолжал потешаться князь.
— Дариэль.
Максимилиан поперхнулся заготовленной фразой:
— Тот самый Дариэль?
Дежа вю. Или у меня все знакомые такие знаменитые?
— Смотря о чем ты, — хмыкнула я. — Если о самом талантливом эльфийском — да и не только! — целителе этой эры, то да, тот самый.
Максимилиан уткнулся в колени и истерически заржал.
— Так значит…я… — с трудом пробормотал он, утирая выступившие от смеха слезы — … умыкнул невесту эльфийского принца…
Я смутилась.
— Да ладно тебе, это же просто шутка. Мне было девять, и он рассказал очередную сказку со счастливым концом.
— Эльфы никогда не забывают таких обещаний, — внезапно посерьезнел вампир. — Особенно принцы, пусть даже и незаконнорожденные. Так что готовься к скорой свадьбе, если не сумеешь убедить его, что передумала.
Воцарилось неловкое молчание. Максимилиан возился с костром, я старательно рассматривала свои ногти. Ничего умного в голову не приходило.
— Э-э…как результаты разведки? — наконец выдавила я.
— Да вроде спокойно. Я прошелся по периметру, посмотрел, послушал… До входа в подземные дворцы не так далеко. Костер на ночь придется погасить, чтобы он не привлек внимания незваных гостей. Кстати, ты высоты не боишься? — внезапно спросил князь.
— Смотря какой, — осторожно ответила я. — А что?
— Узнаешь.
Я как можно равнодушнее пожала плечами. Узнаю так узнаю.
— Ладно. Что на ужин?
— Каша с сухофруктами.
— Что-то не вижу огорчения на твоем лице, — поддела я вампира.
— А почему я должен огорчаться? — усмехнулся в ответ князь. — Одно время я вообще был вегетарианцем.
