мороженое в стаканчиках уже растаяло, а кто-то — Айне, кто же кроме нее… — украдкой пытается нас сфотографировать. И то далекое лето в домике целителя, когда я впервые пробовала свои силы в магии, а Дариэль учил моего брата играть в шахматы…
Воздуха внезапно стало слишком мало, я судорожно втягивала его, стараясь себя не выдать.
— Эй, малыш, что ты трясешься? Или ты решила намочить нас изнутри слезами, если с грозой не прошло?
Я не ответила, изо всех сил вжимаясь лицом в жесткую натянутую ткань. Не думать, не думать…
Если тебе есть, ради чего жить — тебе есть и что терять…
Вампир мягко развернул меня, мягко прижал к плечу… Я вяло отбрыкивалась, бормоча что-то обиженно-несуразное.
— Что случилось? Тебе кошмар приснился, да? — он ласково провел рукой по волосам. — Про эти подземелья?
Я всхлипнула. Ну как он не понимает? Все эти змеи, пещеры, скелеты — просто глупые страшилки. Настоящий кошмар — потеряться. Когда никого нет рядом.
Если тебе есть, ради чего жить…
— Как это — никого? А я что, пустое место? — горло болезненно сжалось, и слезы хлынули с новой силой. — Ну не плачь, хватит, перестань, все будет хорошо…
Он еще что-то говорил, постепенно переходя на странный шипящий язык, похожий на шелест опавших листьев… И пахло от него тоже листьями — нет, травой, высушенной за день под жаркими лучами. Свежий, чуть горьковатый запах… Успокаивающий.
Вспышка. Раскат грома. Хлынул ливень, и шорох водяных струй смешался с древним певучим наречием. Я затихла, убаюканная ласковым тоном и осторожными прикосновениями. И меня совсем не беспокоило, что кожа его уже не была холодной. Я уткнулась ему в шею, не думая ни о чем, не вспоминая, растворяясь в его запахе.
Вот бы дождь не кончался…
— Найта? — тишайший шепот у меня над ухом.
— Что…
— Нет, ничего особенного… просто… — он осторожно перебирал когтистыми пальцами пряди моих волос. — Просто…я когда-нибудь попрошу тебя о чем-то…. о чем-то очень важном для меня… Так вот, скажи мне тогда «нет», ладно?
— Ладно…
— Только не в коем случае не соглашайся…
Но я уже засыпала. И последнее, что я услышал перед тем, как провалиться в сон было горькое, болезненно-нежное:
— Ребенок…какой же ты еще ребенок…
А потом пришли сны.
Здесь заканчивается история,
записанная в Белой тетради.
Черная тетрадь
Глава 1
Этот день сулит Овнам резкие перемены. Возможно, вы решитесь сказать или сделать что-то, на что в другой день вы бы никогда не отважились. Но опасайтесь делать скоропалительные выводы — это может Вам дорого обойтись в дальнейшем.
Моя свадьба была великолепна.
Гости в ярких нарядах. Корзины цветов. В торжественную музыку вплетаются трели птиц.
И он ждет меня в конце бархатной золотистой дорожки. На губах — счастливая, чуть насмешливая улыбка. В пронзительно-синих глазах — любовь и абсолютное доверие.
— Согласна ли ты, Найта, взять в мужья Максимилиана из Северного клана?
— Да, — как можно отказаться, потерять такое чудо, как ты? Ксиль… Моя мечта. Моя звезда…
Моя рука в твоей руке…
В него можно было бы влюбиться уже за это безмолвное обещание защиты и спокойствия. Даже если бы твоя кожа не мерцала, как снежная пыль, в солнечном свете. Даже если бы этот горький запах не сводил с ума. Даже если бы…
И ты рядом. Со мной. Навсегда…
— Согласен ли ты, Максимилиан, взять в жены Найту, Сердце звезды?
В глазах вспыхивают и опадают смешливые серебряные искры.
Мое сердце сжимается в предчувствии кошмара.
Глядя на меня, он не выдерживает и хохочет уже в полный голос. Тонкие пальцы обхватили плечи, полночный шелк волос разметался беспорядочной гривой, но даже сгибаясь от хохота пополам, утирая невольно выступившие слезы, он умудряется выдавить:
— Ну, ведьма… Я от тебя всего ожидал, но такое…
В глазах моих темнеет от стыда, я оступаюсь, падаю…и просыпаюсь.
И, конечно, этот вампир продолжает ржать как ненормальный.
Если бы я могла провалиться под землю, я бы это сделала. Если бы я могла сгореть со стыда, я с удовольствием стала бы кучкой незаметного серого пепла. Если бы я могла испариться… Но, к сожалению, силенок не хватает.
Угораздило же меня разделить с эмпатом сон. Тем более такой. Тем более с таким эмпатом.
…Яркое солнышко едва-едва пробивалось сквозь плотную ткань. Ноги затекли. Щеки горели. Максимилиан продолжал хохотать.
В общем, начинался очередной чудесный день нашего безумного путешествия.
Все утро я старательно игнорировала князя, не обращая внимания ни на насвистывание марша Мендельсона, ни на сдавленное от едва сдерживаемого смеха «любовь моя», ни на вопросы о том, кого бы я хотела видеть на нашем «празднике» — иными словами, ни на одну выходку, неподобающую князю. Надеялась, что ему вскоре надоест. В конце концов, напоминать о своих гастрономических пристрастиях ему наскучило уже на третий день пути… Зря, как оказалось. Наверно, вампир получал эстетическое удовольствие от вида моих ненормально красных ушей — кто их знает, этих кровососов, какие у них вкусы. Очевидно, что единственно верной тактикой было бы пропускать все шуточки мимо ушей. Но после очередного «оригинального» подкола я не выдержала:
— Да хватит уже! Еще неизвестно, кому должно быть стыдно, тебе или мне!
— А мне-то почему? — искренне удивился вампир.
— Потому что спать в чужих снах — хуже, чем подглядывать в ванной! — прошипела я. — Это уже не просто извращение, это особо мерзкое извращение!
— Я случайно, — промямлил он. Ишь, смутился!
— Третью ночь подряд? Что-то не верится…
— Ну и не верь, — фирменная мерзкая усмешка. Взглянул на обиженную меня, смягчился и добавил: — Я и в самом деле не так уж виноват. Трудно сдерживать свои…способности, когда ты так близко.
Повисло неловкое молчание. Действительно, ближе некуда. Все из-за дурацкого «кокона». Не спорю, вещь полезная, но уж больно…тесная. Дневные переходы выматывали меня до предела, и сил хватало
