— Верь ему. Ледяные драконы не нарушают слова, — подтвердил Норд.
— Можешь превратить меня в него? — спросил я, надевая рюкзак.
— Увы, это одно из существ, в которое я не могу тебя превратить.
— А в кого-нибудь, кто быстро летает или… бегает. Дракон?! — Я сам удивлялся своей решимости. — Кто в этой ледяной стране самый быстрый?
— Снежный барс. Ты одолеешь две лиги менее чем за диск.
— Норд! Слышал? Превращай.
— Легче лёгкого.
Я немедленно отразился в нём. Запечатлел с зеркальной поверхности крупного белоснежно-пёстрого кота, прежде чем Норд уменьшился. И едва успел положить его в карман, перед тем, как ощутить звериную силу, лёгкость во всём теле и увидеть, как в небо взметнулись склоны. Заурчал, переступил — шаг, другой. Снег мягко пружинил под пятнистыми… лапами. Прыжок! Ещё прыжок.
— Беги за мной! — послышалось сверху.
Дракон полетел, расправив прозрачные крылья, в которых сквозило небо. Я сиганул на склон, и он подобно батуту оттолкнул меня, но я не упал, а помчался по вертикали. Теперь я чувствовал, что удерживают вовсе не присоски, а специальные подушечки на лапах. Между ними и льдом возникало подвижное тепловое соединение. Я прилипал, тут же отлипал и пружинил.
Пахло залежавшимся снегом, изморозью, льдом… Ветер доносил множество запахов, происхождение коих я не знал, но многие оказались весьма приятными, до слюны капающей из пасти. Снег и лёд вокруг отличались: блеском, плотностью и фактурой. Барс видел, куда лучше наступать.
Я летел, — то группируясь в комок, то вытягиваясь стрелой, — соскакивая на дно ущелья, запрыгивая на склон и минуя расщелины. Едва ущелье повернуло направо, дракон спланировал налево. Я заскочил на кручу и побежал за ним поверху, легко перепрыгнув расселину…
Снежный барс, взбираясь выше и выше, в несколько прыжков одолел горную лестницу и очутился на уступе перед ледяным дворцом многочисленными ярусами опоясывающим вершину. Гигантские сосульки, подобно колоннам соединяли ледяные козырьки и ступени, полукруглые террасы и башенки.
Дракон опустился рядом и компактно сложил крылья в узкий спиновой гребень. Он встал на задние лапы, будто потёк весь и… трансформировался. Теперь дракон напоминал прямоходящую ящерицу с гребнем вдоль спины. Шея и морда уменьшились. Лапы превратились в трёхпалые руки и ноги, а когти — укоротились.
Высоко поднимая ноги и волоча хвост, он приблизился к выпуклой стене и произнёс:
— Тааха.
И ледяные створки разошлись. Дракон протопал внутрь, и следом за ним проскользнул барс. Минуя закруглённый холл, через арку попали в огромный зал с хрустальными статуями, которые подобно атлантам держали потолок. Здесь я и стал собой. Наконец-то! А то уже начал думать о себе в третьем лице.
Рюкзак и мои друзья вернулись после четырёх щелчков. Я разместил их, как мог поудобней, на полу и установил жаровню. Феглярийские костюмы защищали от холода, но мне думалось, что так будет лучше.
«Они должны согреться, согреться, согреться», — словно мантру повторял я про себя.
Дракон молча наблюдал за мной, а потом неожиданно поднял морду и позвал, как затрубил в хрустальную трубу:
— Геурз! Геурз! Я не сразу сообразил, что это имя, а не клич драконов.
— Геурзтарвернталь-нэн, каарат! Лаат!
— Раудаа итии? Аахааз, Зирб, — послышалось из глубины зала.
Вдалеке возник силуэт, и кто-то поспешил к нам, оказавшись пожилым леддином. Он был какой-то встрёпанный, с безумным взглядом, и чем-то напоминал сумасшедшего профессора из одного известного фильма. Особенно белой взлохмаченной шевелюрой. Типаж один в один. Я даже залюбовался, но вовремя опомнился. Это что же, логово чокнутого профессора, то есть — чародея?.. Поверх леддинской одежды он накинул заляпанный халат с накладными карманами, которые подозрительно оттопыривались…
— Я привёл его, — сообщил дракон. И этот Геурз уставился на меня сумасшедшими глазами.
— Он сразил рдасса Чёрным мечом…, — добавил дракон.
— Ты… — чародей распахнул объятья. — Ты! Дождались! Мой мальчик! Я знал, я ждал! Пророчество исполнилось…
— К-какое пророчество?
Он так смотрел на меня, что казалось ещё немного — упадёт на колени и начнёт лобзать мои ступни. Я отступил на всякий случай. Тогда он подошёл, схватил меня за плечи и рассматривал горящими глазами, а потом перевёл взгляд на меч.
— Можно? — А, схватив его, ощупал и прижал к щеке.
— Легендарный Чёрный меч! Всё это время он лежал, ожидая своего часа! И мы…
— Мои друзья умирают, — глухо обронил я. — Вы им поможете?
— Что? — Геурз отвлёкся от благоговейного созерцания меча и пробежал глазами по неподвижным Линку, Верене и Астре.
— Что с ними?
— Рдасс покусал, — безучастно ответил дракон, прислонившись к статуе какого-то львиноподобного. Вместе они составляли интересную парочку. В любое другое время я бы посмеялся.
Чародей засуетился: вернул меч, извлёк из кармана бутылочку и по очереди накапал в рот моим спутникам зелёной жидкости. Они буквально на глазах порозовели, зашевелились и глубоко задышали…
— Теперь будут спать до утра, это — лечебный сон. Я облегчённо вздохнул, а чародей спросил:
— Откуда ты?
— Издалека… — ответил я.
— Так и должно быть, — глаза Геурза заблестели, он повернулся к дракону:
— Спасибо, Зирберо! — Значит, так зовут дракона…
— Зирберо, — повторил я.
— Можно просто Зирб, — прозвенел тот. — Разумно и просто.
— Как твоё имя юноша?
— Кеес.
— Почему ты здесь оказался?
— Мы шли по ущелью с Дэвом, Дэвтарвернталем…
— А где он? — встрепенулся старик.
— Охотится, — ответил за меня дракон. — У него приступ.
— Бедный мальчик, — вздохнул чародей. — Нам надо поговорить, Кеес. Срочно. Идём со мной. И подметив моё замешательство, сказал:
— Не беспокойся, с ними всё будет хорошо. Зирб присмотрит.
— Не съем я их, — оскалился дракон, — хоть ты и сорвал мне охоту.
Старик привёл меня в комнату с множеством хрустальных стеллажей, где морозились колбы, пробирки, реторты, и торчали стеклянные трубки. Такие же, только грязные, были сложены в наполненных льдом и снегом ваннах. А в тех, что на столах, — дымились разноцветные снадобья. Полки были уставлены пузырьками с зельями и увешаны связками хрусталиков. Нормальное жилище чародея.
— Садись, — он указал мне на скамью из серого хрусталя и опустился рядом. — Я леддинский чародей, как ты уже понял. И доктор медицины.
— Профессор? — переспросил я.
Он мечтательно улыбнулся.
— Давно меня так никто не называл. С тех пор как перестал существовать леддинский медицинский цех… — Геурз покачал головой.
— Леддинская цивилизация очень древняя и более развитая, чем кажется. Но сейчас переживает не лучшие времена… Всё война… Знаешь, почему началась война?
— Слышал. Леддинец влюбился в феглярийскую принцессу, и почему-то леддинам это не понравилось и…
