подслушать, было невозможно.
И все же во время нашей вчерашней беседы я предложила встретиться 'вживую', и Валько сразу согласился. Он понимал, что мне, не-киберу, виртуальное общение не дает ощущения реальности, да и он сам, по причине моего неполного вхождения в виртуальность, не воспринимал меня с абсолютной достоверностью. Нам же обоим хотелось увидеть друг друга такими, какие мы есть.
- Изменилась, говоришь? - переспросила я. - И в чем же?
- Можно сказать, помолодела, - улыбаясь, ответил Валько. - Нет, я вовсе не шучу. Ты действительно стала выглядеть моложе. Теперь ты и вправду похожа на школьницу.
Я пожала плечами:
- Так ведь приходится играть свою роль.
- Гм, не думаю. Скорее, как раз наоборот - ты наконец перестала строить из себя шибко взрослую и вернулась в естественное для своего возраста состояние. Это раньше ты играла, когда корчила из себя бывалого космического волка. Впервые увидев тебя в лифте, одетую в новенький лейтенантский китель, я чуть не рассмеялся - так забавно ты выглядела со своей притворной строгостью и неприступностью.
- Поэтому ты обозвал меня 'прапором'?
- Ага. Чтобы немного расшевелить тебя. И дальше продолжал в том же духе. Я сразу понял, что ты очень милая девушка, но слишком уж серьезно относишься к своему мундиру. А это тебе совсем не идет. Ты замечательно выглядишь такой, как сейчас, - раскованной и непосредственной. Кстати, я надеялся, что на встречу со мной ты наденешь не брюки, а платье или юбку.
- Ну уж нет, больше никаких юбок, - невольно вырвалось у меня. - Мне хватит и вчерашнего.
- А что было вчера? - поинтересовался Валько.
Я смущенно потупилась. Рассказывая ему о своей беседе с Рахмановым, я, как и в разговоре с отцом, умолчала о последнем эпизоде, когда Олег полез ко мне целоваться. При одном воспоминании о происшедшем меня охватывал жгучий стыд. Мне было стыдно не из-за его поцелуев как таковых и не из-за его руки, шарившей у меня между ног; хуже всего было то, что при этом я действительно испытала оргазм.
Валько посмотрел на меня проницательным взглядом.
- Так, так, так, - протянул он. - А я ведь сразу почувствовал, что ты чего-то недоговариваешь. Этот парень лапал тебя?
Тяжело вздохнув, я присела на край парапета. Валько пристроился рядом со мной, и я, после недолгих колебаний, поведала ему все без утайки. Все-все, даже о своих мокрых трусиках. Не знаю, в чем тут причина, но общество Валька почему-то располагало меня к предельной откровенности. С ним я чувствовала себя легко и свободно, как со старым закадычным другом... или, скорее, как с братом, о котором я всегда мечтала. В последние годы самым доверенным человеком был для меня отец, я делилась с ним всеми своими проблемами, самыми сокровенными мыслями и переживаниями, однако в случае с Олегом у меня просто не повернулся язык рассказать ему всю правду. А вот Вальку рассказать я смогла - притом почти без стеснения.
Он слушал меня с легкой понимающей улыбкой, а когда я закончила, произнес:
- Так это же здорово, Рашель! Похоже, Рахманов крепко запал на тебя. А может, даже втюрился. Я буду не я, если в ближайшие дни он не доверится тебе полностью. При условии, конечно, что ты будешь вести себя... э-э, надлежащим образом.
Не веря своим ушам, я изумленно уставилась на него:
- Как ты сказал? Надлежащим образом?! И что ты под этим подразумеваешь?
- Все, что понадобится для выполнения задачи, - невозмутимо ответил Валько. - От легкого флирта до секса.
- Что?! - Я чуть не задохнулась от возмущения. - Ты хочешь, чтобы я... я...
- А почему бы и нет? Ты же сама фактически призналась, что неравнодушна к нему. Так что я не предлагаю тебе ничего такого, что противоречило бы твоим желаниям. Я не сильно погрешу против истины, если скажу, что в глубине душе тебе самой хочется...
- Замолчи! - резко произнесла я и отвернулась, чтобы скрыть краску стыда на своем лице. - Ты... ты бездушный мальчишка, Валько. Неужели ты ни капельки не ревнуешь меня?
- Почему же, немного ревную. Но чисто по-братски. Я бы хотел иметь такую сестру, как ты, Рашель. Я говорю это совершенно серьезно. Ты умная, красивая, такая... такая интересная, с тобой очень приятно общаться. Еще ни с одной девушкой я не чувствовал себя так легко и свободно. Однако при всем том ты не вызываешь у меня никакого сексуального влечения.
- Взаимно, - сказала я и, не выдержав, улыбнулась, - Это насчет отсутствия сексуального влечения и всего прочего. Точно так же я отношусь к тебе. То ли как к младшему брату, то ли как к старшему - вот тут я определиться не могу. Бывают моменты, когда ты кажешься мне сущим ребенком, а уже в следующую секунду все переворачивается вверх тормашками, и тогда уже я чувствую себя рядом с тобой маленькой глупенькой девчушкой.
- Что поделать, издержки раннего взросления. Таков удел всех вундеркиндов... ох, и ненавижу я это слово! Во мне все перемешалось - и ребенок, и подросток, и взрослый. Боюсь, это останется со мной навсегда. Мне заранее жаль мою будущую жену. Кстати, и твоему будущему мужу я не завидую.
- Почему?
- Потому что ты слишком деятельна, слишком честолюбива, целиком сосредоточена на своей карьере. Для тебя главное космические полеты, сражения, а все остальное, в том числе и семья, на втором плане. Иначе говоря, - и тут Валько неожиданно пропел:
Первым делом, первым делом звездолеты,
ну а мальчики, а мальчики потом.
- Дурацкие слова, - передернув плечами, сказала я. - Но мелодия ничего. Сам придумал?
- Нет, что ты. Это наша древняя народная песня. Правда, в каноническом тексте поется не 'мальчики', а 'девушки', но я перефразировал ее специально под тебя. Согласись, довольно метко.
- Ладно, соглашаюсь. Нельзя сказать, что вопросы секса совсем не волнуют меня, но я никогда не теряла голову из-за мальчишек. Бывало, увлекалась... самую малость, а через недельку-другую все проходило бесследно. И оставалось только легкое недоумение: что я в этом парне нашла?
- Ну еще бы! - брякнул Валько. - С таким отцом, как у тебя...
Он осекся и проворно отпрянул от меня, уклоняясь от пощечины. Кончики моих пальцев лишь чуть-чуть задели его подбородок. Я хотела было наброситься на Валька и расцарапать ему физиономию, но в последнюю секунду передумала и осталась сидеть на месте, сверля его негодующим взглядом.
- Да как ты смеешь?! Ты...
- Погоди, Рашель, не горячись. Ты неправильно поняла меня. Я совсем не то хотел сказать.
- А что?
С некоторой опаской Валько снова присел рядом со мной, готовый в любой момент ретироваться.
- Я просто имел в виду, что у тебя замечательный отец. Ты восхищаешься им, ведь так?
- Ну, допустим.
- Ты считаешь его идеалом мужчины и бессознательно сравниваешь всех знакомых парней с ним. А они, естественно, не выдерживают конкуренции - хотя бы из-за своей молодости. У них нет цельности натуры твоего отца, нет той мужественности и решительности, они не кажутся тебе надежными и уверенными в себе, ну и, наконец, никто из них не носит в петлицах адмиральские звезды.
- Отец лишь недавно стал коммодором, - возразила я. - Раньше он был капитаном. Валько ухмыльнулся:
- Какая разница, капитан или коммодор, орлы или звезды? Я же говорю совсем о другом. Только не притворяйся, что не понимаешь меня.
- Нет, я поняла твою мысль. - Я помолчала в задумчивости. - Наверное, ты прав. И даже не наверное, а точно. Я действительно ищу во всех ребятах папины черты. А своего избранника представляю похожим на отца с его юношеских фотографий... но непременно в белом парадном мундире с капитанскими погонами.
Несколько секунд Валько героически сдерживал смех, но в конце концов не вытерпел и расхохотался:
- Ой, не могу!... Белый мундир... с погонами... капитанскими... - Он вытер с лица слезы и уже
