последние двадцать минут я не продвинулась к цели ни на метр. Я огляделась. Хотя чего глазеть-то? Вокруг одно и то же! Меня окружали сплошные унылые лица водителей, приготовившихся к долгому ожиданию. Справа мозолил глаза бородатый дед в «копейке», впереди загораживал обзор микроавтобус, и лишь через узкий коридор между ними виднелись пешеходная часть и угол дома с табличкой «ул. Крестьянская, 26».
«А ведь в этом доме, кажется, живет Комаров! – Я сверила адрес с листочка: Андрей Данилович Комаров – улица Крестьянская, дом 26, квартира... – Я удовлетворенно хмыкнула. – Если бородач сдвинется с места, подрежу стоящую за ним „Ауди“ и проеду во двор. Чем черт не шутит, пока бог спит? Вдруг Андрей как раз окажется дома? У меня к нему есть кое-какие вопросы».
Стоило мне об этом подумать, как в правом ряду возобновилось движение. Я лихо вывернула руль и вклинилась передними колесами в крайний ряд. «Эй, куда прешь!» – высунувшись из окна, заорал на меня хозяин «Ауди», потрясая огромным кулаком. Я перестала дышать. Разъяренный мужик уже выскакивал из машины. Еще десять секунд, и мне кранты! «Ха! Баба! Я так и знал! – негодовал мужик, разглядев меня в боковое окно. – Кто этой кретинке права дал?! Уродина борзая!»
«Запорожец» судорожно дернулся и продвинулся на метр вперед. «Извините!» – выкрикнула я, надавила на газ и, срезав угол тротуара, сиганула во двор. «Еще бы немного, и ты на своей могиле извинялась!» – крикнул вдогонку мужик, но мне уже было на него наплевать.
Я вошла в гулкое помещение сталинского дома, по широкой лестнице поднялась на третий этаж, ни на что не надеясь, позвонила в квартиру Комарова. Естественно, ответа не последовало. Стукнув для убедительности пару раз ногой по двери, я хотела уже отойти, сесть на подоконник и попытаться обдумать объездной маршрут на Соколову гору, но тут раздалось звяканье замка, и на пороге появился Андрей в длинном махровом халате.
– Вы?
– Добрый день, Андрей. Простите, что без предупреждения, вот, проезжала мимо... – Я изобразила улыбку. – Дело спешное, не терпит отлагательства.
– Ну, входите, если так.
Я вошла в просторный квадратный холл. Андрей помог мне раздеться и указал на одну из дверей, ведущую в комнату. Он жил в роскошной квартире, обставленной современной мебелью и супердорогой техникой.
– Стало быть, вы все еще не нашли Кирилла? – усмехнулся Комаров.
– Он сам нашелся, – ответила я.
– Вот даже как?!
– Ага, в бассейне своего коттеджа, мертвый.
– Что?! – вытаращил Андрей глаза.
– А вы не знали?
– Нет, конечно. Откуда мне знать? Когда это случилось? – посыпались вопросы.
Андрей схватил со столика сигареты, вытащил из пачки одну и принялся нервно разминать пальцами табак. Сигарета сломалась, и он швырнул ее в чистую пепельницу.
Я уже собралась ответить на его последний вопрос, как дверь в комнату приоткрылась и на пороге появилась та самая блондинка, которая сломала в боулинг-клубе свой тонкий каблук. Она была практически раздетой, в одних трусиках да коротком полупрозрачном топике.
– Как, это снова вы? Что это значит? – обратилась она к Андрею. – Ты же убедил меня, что первый раз видел эту особу и разговаривал исключительно по поводу Ветрова! – В ее голосе явно чувствовалось раздражение. Андрей, в свою очередь, ответил ей пустым, равнодушным взглядом, но промолчал. – Так вот почему ты хотел, чтобы я ушла! Поэтому ты не дал мне выспаться! Ты... ты собирался встретиться с ней!
– Дура! – не выдержал Комаров. – На часы посмотри! Выспаться ей не дали. Мне, между прочим, работать нужно. Быстро одевайся, и чтоб ноги твоей тут не было!
– Никуда я не пойду, пока эта... детектив не уйдет! – заявила девица.
Андрей шагнул к двери. Блондинка слегка отпрянула от него, затем вновь появилась в проеме и, решительно замотав головой, изрекла:
– Вместе из дома выйдем. Ты обещал свозить меня в ювелирный салон.
Комаров склонил голову набок, заглянул блондинке в глаза и усмехнулся.
– Ты смотришь на меня так, будто это я тебе изменяю, будто я последняя мерзавка и не держу своего слова!
– Абсолютно точно! – подтвердил ее слова Комаров. Затем вынул из барсетки кошелек и сунул в руки любовницы три стодолларовые купюры. – Купишь цепочку сама. Пять минут на сборы!
Блондинка, зажав деньги в кулаке, стояла ни жива ни мертва, с открытым ртом. Лицо ее то краснело, то бледнело. Было видно, что с ней происходит нечто непонятное – какая-то внутренняя борьба. По-видимому, девчонка никак не могла решить, что для нее важнее – деньги или сам Комаров.
Неожиданно она закрыла лицо руками и стремительно бросилась в коридор. Из соседней комнаты послышались всхлипы, шуршание, затем звук шагов. Через минуту в джинсах и джемпере, с шубкой в руках подруга Андрея появилась снова, бросила к ногам Комарова скомканные купюры, пулей вылетела из квартиры и с грохотом захлопнула за собой входную дверь.
Мне было искренне жаль эту девочку, а хамство Андрея просто не укладывалось в голове.
– Зачем вы так? – с упреком спросила я.
– Это не ваше дело, – сухо произнес Комаров. Его равнодушное выражение лица и безучастный взгляд говорили о том, что этот человек просто не способен любить. В душе он боится женщин и не совсем уверен в себе.
– Так что вам от меня надо? Маргарита наняла вас найти убийцу? Вас интересует мое алиби? – после небольшой паузы принялся атаковать меня вопросами Комаров.
– Зачем вы давали Кириллу свой паспорт? – не зная броду, пошла я... в воду, и, похоже, не зря.
– Черт! – Комаров стукнул кулаком по столу, потом поднял на меня глаза, взгляд его выражал усмешку и вместе с ней обещание жестокой мести.
Что ж, понять его было можно. Зацепила его детектив Иванова железным багром.
– Откуда вам это известно?
– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнила я.
– Хорошо, я отвечу. Только не надо меня впутывать во всю эту бодягу с убийством. В прошлый раз я рассказал вам не всю правду. Да, я виделся с Кириллом уже после того, как он ушел из дома. Он попросил мой паспорт, чтобы по нему тайно устроиться в гостиницу, и я одолжил ему на время документ.
– В какую гостиницу устроился Кирилл? Случайно не в «Словакию»? – назвала я первое попавшееся название отеля с видом на Волгу.
– В «Словакию», – как-то вяло согласился Андрей. – И поверьте, все было так, как я вам говорил. События последних дней тяжело отразились на Кирилле. Он стал нервным и раздражительным, все чаще и чаще жаловался на головную боль, общую усталость. Маргарита же, казалось, ничего этого замечать не хотела. Все свое свободное время она проводила с Петром, воплощая свои бредовые идеи – обустраивая зимний сад с бассейном. Кирилл ревновал, болезненно переживал их «невинные» встречи. Я не могу отделаться от мысли, что тяжелый психологический климат, в котором он находился, и постоянный стресс повлияли на него.
– Полагаете, что Кирилл мог сам?.. – начала было я, но Комаров не дал мне договорить:
– Я ничего не знаю! Даже ни о чем не догадываюсь. И эти мои ощущения могут оказаться обманчивыми. Они, скорее, связаны...
– С чем?
– Не важно.
– Говорил ли вам когда-нибудь Кирилл, что устал бороться за любовь, утратил надежду, потерял вкус к жизни? Слышали ли вы от него что-нибудь подобное?
– Сначала мне казалось, что такое состояние не могло не сказаться на его психике, но Кирилл обладал удивительной силой воли, к тому же он узнал, что здоров. И как бы он ни переживал за семейные отношения, если он сумел выдержать и не наложить на себя руки в то тяжелое время, то и эту проблему решить ему не составило бы труда.
– Кирилл подозревал, что жена ему изменяет? – вспомнив о найденной в квартире Петра клипсе, осторожно спросила я.
– Не знаю... Чужая душа – потемки. Ревновал, не спорю, а подозревал или нет... Однако, узнав, что в больнице всего лишь перепутали снимки, он не поспешил домой, а вернулся в гостиничный номер.
– Почему? – удивилась я.
– У него были на то причины. Не могу сказать, что он принял правильное решение, но, по- видимому, он считал, что поступает разумно. Во-первых, ему нужно было время, чтобы снова почувствовать себя полноценным здоровым человеком. Во-вторых, ему хотелось знать, как поведет себя Маргарита дальше – будет переживать или найдет любовника.
– О господи! – вырвалось у меня. – Да он страшный человек! Как это жестоко!
– Отнюдь.
«Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты!» – подумала я, вслух же спросила:
– Почему «отнюдь»?
– Все очень просто. Вы наверняка слышали такой афоризм, что кошку приручить невозможно, она гуляет сама по себе. Кошка любит рыбу, и, пока хозяин-рыбак кормит ее желанным обедом и гладит по шерсти, она довольно мурлычет. Но вот наскучила кошке рыба, а на горизонте появился мясник, любезно предлагающий филе барашка. Она уже распушила хвост и трется о ноги мясника.
– А вы философ.
– Я реалист. Так вот, Маргарита ведет себя, как кошка.
– Вы так хорошо изучили жену друга?
– Это не составило труда, – усмехнулся Комаров.
– Что-то я вас не пойму. Уж не к тому ли вы клоните, что до Ветрова Маргарита встречалась с Петром Авдеевым?
– Вам и про это известно? Похвально! Ах да, вы же лучший детектив Тарасова! – съязвил он.
– Авдеев и Маргарита дружили. Дальше дружбы отношения у них не дошли.
– Женская солидарность? – вновь ухмыльнулся Комаров.
– Почему вы так ненавидите женщин? – проигнорировала я его реплику.
– Вы еще и любопытны к тому же? Ну что ж, я расскажу.
Андрей вальяжно развалился на диване, закинул ногу на ногу и
