– Черт бы тебя взял, Эйфертс, ты разучился подчиняться приказам?! Выключи на хрен свои лазеры!
– Вы, капитан? – В голосе Эйфертса промелькнуло сомнение.
– Да, я капитан. А ты лейтенант!
– Сэр, вы улетели на орбитальную станцию две недели назад.
Уже лучше. Может, не пальнет по нам лазерами?
– Я опоздал на шаттл. Со мной Толливер. Нам пришлось остаться здесь.
После долгого молчания Эйфертс смягчился:
– Летите на большой высоте и с отключенным радаром. Сядете в центре летного поля. Мы держим вас под прицелом. При малейших признаках враждебности открываем огонь.
– Ладно, – прорычал я. Что с ним случилось? Рехнулся, что ли?
Вот и летное поле. Я затаил дыхание. На высоте девятьсот метров вертолет завис над полем и начал медленно, строго вертикально спускаться. Я всматривался в знакомые здания, плац для парадов, ангар для шаттла. Приземлились мы точно в центре поля.
– Пусть вначале увидят меня, – сказал я, открыл дверь, поправил мундир, прическу, глянул в зеркало. Какой кошмар. Запавшие глаза, ввалившиеся щеки, шрам от ожога еще заметнее и безобразнее.
Подошли два солдата с лазерными винтовками наперевес. Одного из них я узнал.
– Добрый вечер, сержант Трабао.
Он опустил винтовку, отдал честь.
– Это он говорил с вами по рации, – кивнул он на своего товарища. – Не мог поверить, что вы еще на планете.
– Мы тоже не ожидали наткнуться на вас. Нам сообщили, что база эвакуирована.
– Это долгая история, сэр. Ваши офицеры тоже пусть выходят.
Я расценил это как приглашение, а не как приказ, и не стал придираться к суровому сержанту.
На краю поля нас ждал Эйфертс.
– В каком качестве вы к нам прибыли, сэр? – спросил он, подозрительно вглядываясь в мое изможденное лицо.
– Как старший офицер Надежды и глава ее военного правительства, – ответил я.
– А что с Республикой?
– Ее больше не существует.
Наконец он поверил, что перед ним не привидение, а я – собственной персоной.
– Лейтенант Эйфертс, сэр, командующий базой! – доложил он по уставу, вытянувшись по стойке смирно.
– Вольно. – Я направился к штабу. – Нам надо поговорить наедине.
Не успел Эйфертс включить свет в своем кабинете, как я разразился громами и молниями:
– Что тут, черт возьми, происходит?! Почему вы не улетели?!
– Адмирал Де Марне действительно посылал за нами шаттл, но я попросил, чтобы меня оставили.
– Зачем?
– Понимаете… Жанна, моя невеста. – Он без разрешения уселся на стол.
– Захотелось быть поближе к юбке? – съязвил я.
– Можно и так сказать.
– Вы обязаны были лететь с адмиралом, а не увиваться вокруг…
– Она работала в центре города, – с тихой грустью произнес Эйфертс. – Теперь ее нет. От здания не осталось даже следа…
Я отвернулся к окну. Наверно, в этот момент моя физиономия была малиновой от стыда.
– Простите, я говорил глупости, – пробормотал я, немного очухавшись.
– Мы собирались обвенчаться. Ее брат тоже погиб от метеорита.
– Ради бога, простите меня. Выскажите все, что обо мне думаете. Все равно этого будет мало, я такой…
– Вы просто не поняли. – В его тоне почему-то не было ни тени упрека. Одна лишь печаль. – Дело в том, что теперь у Надежды нет другой защиты, кроме нашей базы и орбитальной станции, управляемой компьютером. Когда адмирал Де Марне сообщил мне, что флот улетит, я понял, что должен остаться ради жизни на этой планете.
– А почему остался Трабао и остальные?
– Это добровольцы. Я сказал солдатам, что они могут выбирать: остаться со мной или лететь на Землю. Первым вызвался Трабао, за ним еще несколько.
