мгновений она лежала полусонная, не очень понимая, где находится. Но тут из коридора послышался голос Гревилла:
– Аурелия, вы уже проснулись? Нам нужно начать как можно раньше.
Она застонала и села среди подушек, моргая – бледный утренний свет ослепил ее. Большие напольные часы в углу комнаты показывали шесть.
– Аурелия! – снова позвал он. – Скажите, что вы уже проснулись.
– Проснулась, – пробурчала она и повторила громче: – Да-да, я проснулась.
– Отлично. Отоприте дверь, Мэри хочет разжечь у вас камин. – Он говорил легким, на зависть энергичным голосом. – Через полчаса увидимся внизу за завтраком.
Аурелия снова упала на подушки, пытаясь собраться с силами, необходимыми, чтобы спустить ноги на пол. В конце концов, ей это удалось, и она побрела к окну. Стекло покрылось инеем, но Аурелия все-таки отодвинула задвижку. Окно заскрипело и неохотно открылось. Аурелия задрожала от порыва морозного воздуха. В деревне все-таки намного холоднее, чем в городе.
Она подошла к двери, повернула ключ и выглянула в щелку. В коридоре терпеливо ждала Мэри.
– Я подергала дверь, мэм, чтобы разжечь огонь, но не хотела будить вас. Было заперто, так я думала дать вам поспать, но мастер Гревилл сказал, что пора просыпаться, – извинялась она, входя в комнату. – Эй, святые небеса, мэм, что вы делаете? – потрясенно воскликнула Мэри. – Весь теплый воздух выпустили! Закройте окно скорее! Мастер Гревилл говорил, вы не очень-то здоровы.
– Да ничего особенного. Небольшая простуда, и все. – Аурелия опустила раму.
– Так, значит, нечего выпускать из комнаты тепло.
– Да-да, хорошо, я больше не буду. – Мгновение поколебавшись, Аурелия все-таки спросила: – Если я правильно понимаю, вы хорошо знали сэра Гревилла еще ребенком, Мэри?
Взгляд женщины смягчился.
– О да, моя дорогая. Бедный малыш. Аурелия насторожилась.
– В каком смысле?
– О, никому он был не нужен, и перебивайся, как хочешь. – Мэри покачала головой. – Часами бродил по поместью да околачивался возле нас с Бертом, когда у нас появлялась свободная минутка, а его мать… – Она замолчала и поджала губы. – О покойниках плохо не говорят.
Мэри направилась к двери.
– Вон там, на подносе, чай, и я пришлю наверх Бесси с горячей водой. Завтрак будет в гостиной. Мастер Гревилл любит завтракать рано.
Надев взятое из дома льняное платье, Аурелия выпила чаю, потом хорошенько закуталась в свою теплую накидку и спустилась вниз по лестнице как раз тогда, когда большие часы внизу пробили половину седьмого.
Гревилл уже ждал ее в гостиной. В камине пылал огонь. Сквозь окно-эркер пробивался очень слабый свет, и свечи в комнате еще горели. Когда Аурелия вошла, Гревилл стоял у окна, но сразу, же обернулся, окинул ее одним все охватывающим взглядом и слегка поклонился:
– Доброе утро, мэм.
– Доброе утро. – Аурелия подошла к нему, встала рядом и посмотрела в окно. – Похоже, оно еще и холодное.
– Да. Но скоро потеплеет. – Гревилл стоял так близко, что она чувствовала жар его тела и ощущала запах мыла. Вернулось воспоминание о том поцелуе – сладко-соленый привкус, его губы на ее губах… Ну, конечно же, это была просто тренировка и ничего больше.
– А вот и завтрак. – Бодрый голос Мэри вернул ее на землю. Она быстро отошла от Гревилла, подошла к столу, взяла тарелки с подноса и начала их расставлять.
– Да это настоящий пир, Мэри! – произнесла Аурелия, надеясь, что щеки ее не горят и что она не дала понять Гревиллу, о чем вспоминала.
– Так и должно быть. – Мэри удовлетворенно кивнула, еще раз осмотрела накрытый стол, подхватила пустой поднос и вышла.
– И что мы сегодня будем делать? – Аурелия села и взяла гренок.
Гревилл глянул на окно. Солнце поднялось выше и светило теперь гораздо ярче.
– Думаю, займемся кое-какими упражнениями на улице. Нужно пользоваться хорошей погодой, пока не пошел дождь. В это время всегда идут дожди – тогда и будем заниматься в помещении.
– А какие упражнения?
– Для начала немного постреляем в цель, а потом я хочу показать вам, как понять, что вас преследуют, и поучить технике – как ускользнуть от преследователя.
«Это был самый невообразимый день в моей жизни», – думала Аурелия, стоя в угасающем свете дня на узкой деревенской дороге в полном одиночестве – во всяком случае, так ей казалось. Неужели ей все-таки удалось оторваться от Гревилла в той маленькой деревушке? Он ее преследовал. Хотя она его не видела, но присутствие ощущала, а теперь больше его не чувствовала.
На губах ее заиграла улыбка. Это было просто озарение – забраться в телегу к ломовому извозчику, выезжавшему с постоялого двора в деревне. Аурелия спряталась среди мешков с капустой, и даже сам возчик, до-96 вольно пьяный после пребывания в трактире, похоже, не заметил своей пассажирки. Когда они выехали из деревни на дорогу, Аурелия незаметно выскользнула из телеги. К счастью, возчик дремал на облучке, а лошадь брела очень медленно и направлялась домой, ведомая собственными инстинктами.
Целью Аурелии было обхитрить Гревилла и вернуться на ферму мистрис Машем самостоятельно. Ферма находилась на окраине следующей деревни, и туда вела удобная тропа. Но сейчас Аурелия стояла, бросаясь в глаза, посреди оживленной дороги и надеялась только на то, что на нее не нападет свирепый бык. Коровы мирно паслись на поле, иногда, мыча, поднимали головы и наблюдали за ней с тяжеловесным любопытством. Но быка она нигде не видела.
Она медленно пошла вдоль живой изгороди, поплотнее закутавшись в накидку – с поля задувал сильный ветер. Да, день оказался и в самом деле странным, и сейчас ей очень хотелось, чтобы он закончился. Ферма находилась не дальше чем в миле отсюда; живая изгородь ровно окаймляла дорогу, указывая ей путь.
Аурелия дошла до конца одного поля и перебралась через перелаз на следующее. Она торопливо шла вдоль живой изгороди, мечтая об огне в камине и обеде, и вдруг кожа на голове съежилась, а сердце сильно ударилось о грудную клетку. Кто-то шел по дороге с другой стороны изгороди. Аурелия остановилась. Шаги на дороге затихли.
К горлу подступило разочарование. Она так хотела, чтобы все получилось! Аурелия снова пошла вперед. Шаги слышались рядом, потом темп их ускорился, и в конце поля, рядом с перелазом, появился Гревилл. Опираясь скрещенными руками на перелаз, он улыбался.
– Отличная работа, – сказал полковник.
– Ничего отличного в ней нет, – огрызнулась Аурелия, не в силах скрыть досаду. – Вы меня все-таки нашли.
– Разумеется, нашел. – Он протянул ей руку, чтобы помочь перебраться через перелаз. – А вы на что рассчитывали?
Он говорил таким самоуверенным тоном, что Аурелии захотелось его ударить. Проигнорировав протянутую руку, она перебралась на поле сама, ничего не ответив. Помолчав немного, Гревилл сказал:
– Не нужно так досадовать, Аурелия. Вы действительно прекрасно справились. Я не заметил, как вы забрались в ту телегу, и потратил добрых десять минут, прочесывая деревню, прежде чем понял, как вы, вероятно, поступили.
Аурелия взглянула на него:
– Правда?
– Чистая, правда. – Он взял ее руку и положил себе на локоть. – Это всего только ваш первый день, а вы меня уже удивили.
Когда они пришли на ферму, Мэри, занятая жаркой ростбифа на вертеле в кухонной плите, поцокала языком: