старший лениво кивнул: 'Давай', — Карина встала.
— Не смей, — сказала она, неосознанно стараясь подражать интонациям Веры Николаевны.
— Отстань! — отмахнулся мальчишка.
— Я матери скажу.
— Да отцепись ты!
Денис помчался по лестнице. Скрипнула седьмая ступенька, стукнула дверь. Девушка повернула голову и встретилась глазами — с темными, злыми. Еще вообразит, что ее беспокоят его чувства. Карина уселась в кресло.
Вернулся запыхавшийся Денис с фотокамерой. Как и отец, боясь подходить близко к преступнику, остановился у туалетного столика. Незнакомец отвернул к стене голову. Мальчишка торопливо сделал несколько снимков, просмотрел их и от восторга прищелкнул языком:
— Здорово получилось! Прямо кино!
Прислушался к звукам, доносящимся из 'главной резиденции' матери, и заспешил в свою комнату. Если бы Вера Николаевна застала сына за фотографированием, то собственноручно уничтожила бы гаденькое «кино». 'Я ей расскажу, и она так и сделает', — пообещала себе Карина, неожиданно вспомнившая недавно увиденный в газете снимок: обнаженные иракские солдаты и женщина-военная, делающая вид, что отстреливает у крайнего главный орган всякого мужчины.
С вопросом: 'Поесть не хотите?' — появилась Вера Николаевна.
— Попозже, — похлопал себя по животу Владимир Петрович, — как трофей сдадим. Что-то стражи не спешат. Так-то, надейся на милицию. Всю семью вырежут, пока она приедет.
Карине тоже невыносимо хотелось, чтобы ночной кошмар побыстрее закончился. Сейчас менты уведут грабителя-неудачника, и, надо надеяться, — она его больше никогда не увидит.
Денис вернулся с крепким вишневым яблоком. Вот уж кто не страдает от отсутствия аппетита. Ну правильно! Отсиделся основную часть времени в безопасности, а теперь с удовольствием хрустит тугим сочным плодом.
Зазвонил мобильник. Великоцкие подняли головы и переглянулись. Телефон подал голос из кармана скрюченного придурка.
— Дружки звонят, — прищурился Владимир Петрович.
— Заказчик! — взвизгнул Денис. — Па, это тот, кто тебя кокнуть приказал. Хочет узнать, как прошло дело. Говорю тебе, возьми трубку!
Глаза Владимира Петровича загорелись хищным блеском. Осторожно он приблизился к поверженному врагу и полез к нему в карман брюк. Однако тот не оказал никакого сопротивления. Напротив, Карине показалось, что грабитель хотел, чтобы хозяин дома ответил звонившему. Лицо придурка затвердело, тело напряглось.
Владимир Петрович поднес к уху мобильник и подмигнул Денису.
— Ну что, чувак?! — раздался неприятный мужской голос. — Контрольный звонок. Напоминаю, если ты в хлопотах подзабыл: у тебя осталось три часа. Не соберешь деньжонки — мальчишка умрет.
У Великоцкого отвалилась челюсть.
— Молчишь? Ну-ну. Услышать засранца хочешь?
— Дядя Андрей! Когда ты за мной придешь?
Дядя!.. — ворвался в комнату дрожащий;от слез детский голос, а следом вползла нехорошая тишина.
— Что за… хреновня? — Владимир Петрович медленно повернулся к пристывшей жене. Потом уставился на чужую дорожную сумку. После — на незнакомого мужика. — Что за?..
— Что слышал! Отпусти меня! — Гость ожесточенно завозился, словно вознамерился освободиться самостоятельно.
— Мальчика похитили?
— Да!
— Это выкуп?
— Нет! Гуманитарная посылка для киллеров.
— Гм. — Владимир Петрович вытер ладонью сразу вспотевший лоб. — А мы?.. При чем здесь мы?
— Ни при чем. Мне не хватало тридцати тысяч. Вот я и решил грохнуть первый попавшийся подходящий особняк. Ваш подошел.
Теперь стало понятно его безрассудство идущего напролом.
Владимир Петрович снова с ожесточением вытер лоб.
— Надо было заявить в милицию, в ФСБ…
— Смеешься, мужик. Мальчишку сразу бы отправили на тот свет.
Все, не сговариваясь, уставились на желтые стрелки часов, дрожащие на циферблате замка.
Откуда-то из живота к горлу Карины подкатил тошнотворный комок. Она убила ребенка. Их никто не собирался трогать. Придурок говорил правду: он взял бы деньги и ушел. Исчез из ее жизни. Теперь он, конечно, тоже уберется отсюда, но вместо него тут навсегда поселятся воспоминания о мучительной смерти не дождавшегося помощи мальчика. Она убила ребенка!
Вера Николаевна первой справилась с немотой:
— Парня нужно отпустить.
Она произнесла это так же спокойно и однозначно, как говорила будничные вещи: 'Всем пора есть', 'Дениса надо показать врачу'…
Карина с надеждой уставилась на мать. Однако Владимир Петрович вскинул вверх обе руки и зарычал:
— Ну да! А что мы скажем ментам? Куда он делся? Испарился? И вообще лучше, если похитителями спецназ займется. Эти скорей разберутся. Ты же видишь: он ни на что не способен!
С ним девчонка справилась!
Карина сжалась при напоминании отца, кто главная виновница вломившегося к ним в дом чужого несчастья, превратившегося в их общее, великоцкое. Она распахнула дверь, не поинтересовавшись, кто пожаловал в гости на ночь глядя.
Ею прикрывался, как щитом, грабитель. Она сдала его ментам. Она убила ребенка.
— Его надо отпустить, Володя. Сейчас же.
Пока не приехала милиция.
— Там разберутся, — закрутил головою Великоцкий.
— Папа! Не верь ему! — затанцевал возле отца Денис. — Это его дружки страхуют. На случай, если засыплется…
Мальчишка с жестокостью ребенка, не желавшего выпускать попавшего к нему в руки майского жука, противился освобождению грабителя, оказавшегося слабаком. Еще бы! Он уже видел себя героем первых полос газет и самым крутым парнем гимназии № 2 для особо богатых детей.
Владимир Петрович понимал: сын опять подтасовывает факты, но, как и в предыдущий раз, предпочел прикинуться простачком:
— А, может, Денис прав…
Вера Николаевна закрыла голову руками и пошла на кухню. Следом поплелся бурчащий Владимир Петрович. За ним устремился вскрикивающий Денис. Один не слушал другого. Каждый доказывал, утверждал, не соглашался.
Карина бросила взгляд на часы, потом еще один, быстрый — на придурка. Глубоко вздохнула. 'Упустишь этот момент — второго уже не представится'.
Девушка вскочила, схватила нож и наклонилась к пленнику. Он повернулся спиной. Карина несколькими движениями перерезала веревки, поранив при этом незнакомцу ладонь. Грабитель поднялся, спрятал в карман мобильник. Девушка подняла и протянула ему сумку с выкупом.
Мужчина вскинул ее на плечо. Они действовали молча и слаженно, как сообщники, орудующие вместе много лет и понимающие друг друга с полувзгляда.
Со стороны кухни послышались шаги. Карина испуганно обернулась и в тот же момент почувствовала на своей шее стальную руку, а у виска — холодное дуло.
— Я ухожу, — процедил незнакомец, обращаясь к Великоцким, в очередной раз за вечер потерявшим
