ровню! Он думает, что все так же, как он, готовы пахать даже и без денег, лишь бы польза была. Он верит, что просто люди пока не нашли призвания и потому временно – временно! – не вкалывают, как Боря. Но не сегодня-завтра они все поймут – вперед… Странно! Взрослый человек, а вот поди ж ты… Боря меж тем продолжает рассказ о своей жизни.
– На заводе, значит, меня избрали на руководящую работу спортивную. Работал я в «Авангарде», – это рабочее спортивное общество. Там я уже занимался строительством Дворца спорта, который и сейчас стоит. Еще мы бассейн построили. Закончил я институт заочно… Что я еще из глобального сделал? В центре города, на Комсомольской улице, был литейный цех – со всеми вытекающими экологическими делами. Так я этот цех закрыл и на его месте построил спортивный зал. Потом вот пришел сюда, в спортивную школу, и перестроил школу. Я так напахался на этих стройках, что не передать. Я был уверен, что больше ничего не буду строить…
– Боря! Кто тебе ровня? С кем можно разговаривать по силам?
– Ты понимаешь, в чем дело… Я могу сказать только одно: человек не может один справиться с мечтой – никогда, тем более во время чумы. Это все произошло со мной в 90-е годы. То самое время, когда у всех появился вдруг хватательный рефлекс, – и прежде всего у руководителей. Бюджетники, которые получают 250 гривен в месяц, и строят дворцы, и ездят на машинах стоимостью 150 тысяч долларов, – у них все в порядке стало. Ты выйди посмотри на это здание на Пушкинской. Мимо этого здания за пять минут пролетит несколько десятков крутых автомобилей с бюджетными номерами. Стоимость десяти таких автомобилей – это стоимость томографа.
– А ты не думал пойти поторговать нефтью, допустим, сделать денег, а потом уже на свои строить что захочешь?
– Я абсолютно свободен от того, что называется коммерцией.
– Но хватка-то у тебя есть, организаторские способности есть! Что больницу строить, что банк – все равно, это ж из одного материала…
– Понимаю… Но то, что я желаю, мне было продиктовано Ирочкой. Поэтому я смог поднять людей на это святое дело. Так мне их легче убеждать. Знаешь, я скажу тебе откровенно такую штуку… Я 40 лет пробыл в партии. Я был слесарем, я не участвовал в политике страны абсолютно, но понимал, что Центральный комитет партии расставлял своих людей по руководящим постам. Этим людям разрешалось получить квартиру улучшенной планировки, им в спецгастрономе давали паек, им привозили даже домой. Но партия беспокоилась о своем авторитете, и когда какой-нибудь партийный чиновник позволял себе выход за рамки того, что ему было определено, у него отлетала голова. Это было правильно. А потом что произошло? Не стало Центрального комитета партии, а начальники остались – и проявили себя во всей своей истинной красе. Вот наступила малина, и можно делать что угодно! Вот что произошло…
– Ну а что ж ты думаешь об этих людях, которые пытаются все время что-то урвать?
– Несчастные люди. Даже если все у них хорошо. Вот придет такой человек к себе в сытый дом и увидит красивую квартиру, дворец какой-то… Все равно нет у него настоящей радости. А вот если бы он когда- нибудь побеспокоился о таком заведении, как у нас, то испытал бы какое-то чувство к человечеству. Но у него нет этого чувства, он сам себе не дал прикоснуться к этому. Я не против, чтобы всем жить хорошо и красиво, но не надо забывать о тех, кому плохо, а им очень плохо и сейчас их очень много.
Я наблюдаю, думаю… У нас сейчас период страшный. Я понимаю, что в разные века и в разные годы человечество не раз опускалось до таких моральных низин, до каких опустились сейчас некоторые – те, которые просто покончили с понятием морали и вовсю служат хозяевам. Это пахнет дурно, народ может уйти в рабство. В котором он не так давно пребывал. Мы вроде бы убегали от этого, а сейчас возвращаемся… Ребята, от такого можно сойти с ума, просто сойти с ума…
– Ладно, Боря. Ты Библии не читал. Но скажи, как ты думаешь: Бог же есть?
– Кто его знает… – честно отвечает Боря. – Когда я вижу, как преуспевают негодяи, подонки – думаю: где же он? И как согласиться с тем, что он забрал Ирочку? Так случилось, понимаешь или нет? В общем, трудно определиться с этой историей…
– Да… Я вижу, ты все-таки больше склонен к иудейскому толкованию этих вопросов…
– Думаешь? Меня тут один реб попрекал: «Чего вы не пришли в синагогу?» А я в жизни в ней не был, почему ж я теперь приду? Но, несмотря на это, он мне как-то сказал: «Между прочим, Боря, вы цадик». Цадик – это у иудеев святой.
– Вот видишь! – радуюсь я. – Не один я так думаю, даже ваш одесский реб с этим согласен… Знаешь еще что? Вот некоторые люди себя спрашивают: «Зачем я живу? А может, я зря жизнь прожил? Да черт его знает, может, и зря». У тебя же нет такого вопроса?
– Нету… Но вот что меня тревожит на сегодняшний день. Внуку Алешке 14 лет, мне б еще года три- четыре пожить, чтоб я его на ноги поставил. (Эта просьба Бори была выполнена и перевыполнена. –
– Ты знаешь, раз уж дело начато, и идет, и до сих пор продержалось – значит, не обвалится, обязательно кто-то должен появиться.
– Да, точно. В любое тяжкое время обязательно кто-то появляется. У меня нет сомнения, я должен дожить до этого. Раз я появился, значит, и еще кто-то придет…
– Как ты думаешь, ты будешь в раю?
– Зачем это мне?
– Как зачем? Все вроде хотят…
– Мне без разницы. Да и не мне решать. Откуда я знаю?
– Боря, ты намного моложе своих лет выглядишь. Лет на двадцать.
– Ну что-то там генетически заложено.
– А может, помогает спортивная закалка? Ты много тренируешься?
– Я не помню, когда в спортзале был. У меня времени нет! Вот я 24 года назад построил в спортшколе сауну – так я в ней был четыре раза. Нет, я за собой не смотрю, не умею.
– А что курение, алкоголь?
– Курю. К алкоголю спокойно отношусь. Вот видишь, сидим с тобой, пьем. И вчера пили. А могу не пить! Легко. Если не напомнят, я не вспоминаю про алкоголь.
– А, вот в чем секрет долголетия! Пить, курить, не заниматься спортом! Я вот сдуру бросил курить и теперь вместо курения хожу в бассейн, оттого и выгляжу хуже тебя.
– Очень может быть. Я себя как-то стараюсь ограничить, чтоб вместо трех пачек две курить. Я еще курю полсигареты, а половину тушу. Понимаешь, надо себя чувствовать свободно. Все, что ты в нормальном состоянии можешь себе позволить, позволяй. Я жалею людей, которые о себе думают, которые ухаживают за собой, у них санатории, солярии – мне таких людей жалко. На что они тратят жизнь? Значит, пить, курить – обязательно. К женскому полу надо хорошо относиться… Можно даже изменять жене, но только чтоб она не знала, чтоб ее не ранить. Есть красивые люди… И если есть человек, который может принести тебе радость, и все в порядке и у него, и у тебя – почему бы и нет… Есть такая штучка – называется прелесть новизны… Это, может быть, осуждается, но в принципе ничего страшного в этом ничего не вижу. Ну вот я тебе и объяснил, как надо жить, чтоб дожить до преклонных лет…
Текст, который вы прочли, лежал у меня в компьютере пять лет.
Боря прочел его и… запретил публиковать. Зачем, почему?
– Не так написал.
Я пытался Борю переубедить сам и просил уважаемых людей замолвить за меня словечко. Мне казалось, что как раз про таких людей надо писать, и именно так, незатейливо и без пафоса. (Ну если не считать пафосным термин «пророк».)
И вот в конце 2007-го в Одессе Боря сказал:
– Печатай что хочешь. Я не возражаю.
Я напечатал то, что вы только что прочли, в журнале «Медведь». После чего написал новый
