боярышника. Незадачливый охотник вздрагивал, пытался вырваться из наших рук, но мы держали крепко.
На обратном пути Топ долго ворочался, устраиваясь поудобнее, а когда заснул, стал взвизгивать во сне: не жалобно — от боли, а звонко, с азартом. Очевидно, во сне он снова гнался за зайцем…
После этого случая Топ постоянно повизгивает во сне и сучит лапами. Бывалые охотники поясняют — взрослеет собака.
В воскресенье ко мне пришел сосед позвонить по телефону. Был он нетрезв и привел с собой овчарку Дика. Если говорить откровенно, я не люблю этих закормленных животных. Дику было уже четыре года, и он походил на объемистый чемодан без ручки. Сосед привязал свое сокровище к забору и вошел в дом.
— Слушай, — сказал он с пьяной бесцеремонностью, — давай стравим Дика и Топа. Интересно, кто кого, а?
— Ты что? — возмутился я. — Топу чуть больше года, да и потом это же не боевой волк.
Насчет боевого волка сосед не совсем понял, потому и упрямо твердил:
— А я хочу. А я все равно хочу.
— Иди звони! — прикрикнул я.
— Ах, да! — спохватился он и пошел к телефону. Долго крутил диск, о чем-то вяло говорил и, наконец, забыв попрощаться, вышел.
И сразу же со двора донеслось яростное рычание и визг. Я выскочил на крыльцо. Дверь вольера была открыта, и там, в глубине, свернулись в клубок два собачьих тела. Сосед, пьяно ухмыляясь, потирал руки.
Заскочив в вольер, я схватил Дика одной рукой за шиворот, второй — за хвост и перебросил через изгородь. Ну и тяжел же он был!
Топ, истерично взлаивая, жался к моим ногам. Я ощупал его. К счастью, глубоких ран не было. Очевидно, лаял он больше от обиды. Еще бы — такой большой и на такого маленького.
На следующий день, когда сосед, уже трезвый и без Дика, протянул к Топу руку, чтобы погладить, он укусил его. Это был единственный случай, когда Топ причинил боль человеку.
А на следующий год, летом, Топ и Дик случайно оказались вместе у реки. И вместе поплыли за брошенной соседом палкой. И вот тогда Топ чуть не утопил своего давнего обидчика, наседая в воде на него всем телом, стараясь достать до горла. Таким злобным и непослушным я его никогда не видел. Нам пришлось броситься в воду в одежде, чтобы спасти Дика. На берег мы его вытащили чуть живого. И с того времени, если мы с Топом проходим мимо соседского забора, эта громадная и свирепая овчарка, словно нашкодивший щенок, забивается в свою конуру и только оттуда подает недовольный голос.
А сосед до сих пор выговаривает с обидой:
— Конечно, у меня собака сторожевая, а у тебя — зверовая…
Лось перед нами возник так неожиданно, что мы растерялись. Это был красивый зверь с великолепными рогами, на концах которых я насчитал по четыре отростка. Он выскочил из молодого осинника на опушку и, затормозив на мягкой земле всеми четырьмя копытами в каких-то тридцати метрах, замер, ошалело глядя на нас.
Только нервно раздуваемые ноздри да вздымающиеся бока говорили о его живой природе. За ним стеной возвышались сосны и березы, одетые в зеленый наряд. И он, темно-коричневый, разный с ними по цвету, был все же неотделим от них. Эта гармония сразу определила пропасть между нами. Он был их, а не наш. Мы могли или любоваться им, или убить.
Топ вывернулся из-за него сзади, запыхавшийся и весь встопорщенный. А когда лось, наконец, сообразил, кого встретил на своем пути, и попытался убежать, Топ встал перед ним. Лай его был полон ярости. Лось прянул в другую сторону, но Топ опять загородил дорогу.
У нас не было ружей. В руках — корзинки, полные великолепных грибов да разномастные ножи. И все же мы внушали лосю страх. А тут еще эта собака… И он, сделав огромный прыжок, помчался по вспаханному под пары полю. Топ молча, чуть в стороне — сзади. Вскоре они скрылись из вида.
Но не прошло и получаса, как уже с другой стороны снова выскочил тот же лось и снова остановился как вкопанный, страшно удивленный встречей. Он развернулся, подставляя нам левый бок, и снова Топ некоторое время держал его на месте, ожидая выстрела. Но выстрела не последовало, и красавец лось умчался в березняк, цел и невредим. Топ — следом, не внимая нашим призывным крикам и свистам.
Полные корзины оттягивали руки. Вечерело. Пора было ехать домой. Мы вернулись к машине, и, прежде чем укладываться, я несколько раз резко посигналил. Знал, что на сигнал Топ явится незамедлительно.
Но прошло десять минут, двадцать, полчаса… Вечер сгустил сумерки под деревьями. Воздух обострил запахи. Ветер тревожно качнул вершинами. Что-то резко крикнула сойка.
И только спустя час Топ, усталый, с далеко высунутым языком, приплелся к машине. Он сразу же улегся на заднем сиденье, далеко отбросив свои длинные лапы. На нас не смотрел, очевидно, сердился.
Мы ехали домой и рассуждали о лосе, о собаке, о ее удивительном, природном охотничьем азарте.
Мы были за деревней Выползово у озера Глубокого на рыбалке. Озеро замечательное. Это даже не озеро, а старица Чумыша. Густо поросли оба ее берега лесом. С правого, крутого, стекают многочисленные родники. Левый пониже, плавно переходит камышом и кустарником к кудрявому березняку. Вода чистая, холодная. Рыба всякая — карась, линь, щука, сорожка, окунь. Был и язь, но озеро постепенно зарастает телорезом и медленно умирает. К сожалению, таких озер немало. Приписные охотничьи хозяйства ничего не делают для их спасения. Скоро и в Глубоком тиной затянется зеркало воды, и останутся жить карась да линь…
А пока мы успешно ловим здесь на спиннинг щук. Да еще каких! До семи килограммов попадаются.
День был не очень жаркий. Мы вылезли из лодок на берег передохнуть, перекусить. Топ подбежал, ткнулся мордой в мою руку. Я погладил его мимоходом и стал разжигать костер. Была моя очередь готовить обед.
— Посмотри-ка, — немного погодя окликнул меня мой компаньон Алексей Васильевич, указывая на Топа.
Тот сосредоточенно вглядывался вдаль. Шерсть на холке взъерошена. Я проследил за его взглядом. Метрах в двухстах проходило стадо коров. И не успел я окликнуть Топа, как он стремглав бросился к нему.
— Ничего? — забеспокоился Алексей Васильевич.
— Что ему сделается? — ответил я беспечно. — А потом… там же пастухи.
Заметив, хотя и не сразу, чужую собаку, стадо остановилось. Задние стали напирать на передних. Постепенно коровы сбились плотно, образовав полукольцо, центром которого был Топ. А он никак не мог понять, что это за звери и почему его не боятся? Похожи на лосей, но пахнут не так и не убегают. Истинно городской житель, Топ раньше коров так близко не видел.
Стоял Топ, стояли и коровы, но вот одна из них, коротко мыкнув, шагнула вперед. За ней двинулись другие таким слитным строем, что Топ не выдержал, повернулся задом. Это было ошибкой, все стадо сразу же бросилось в атаку. Топ прибавил ходу. И если у собак бывают мысли, в чем я убежден, то сейчас у нашего любимца они были совсем не героические.
Коровы наддали, и Топ выбрал не лучший вариант: кинулся к машинам.
