Но артиллерия была не единственной трудностью. Джеллико столкнулся с беспрецедентной проблемой маневрирования Гранд Флита. Самое большое в истории соединение кораблей с паровыми машинами (турбинами) должно было маневрировать на более высоких скоростях и в более сложных условиях, чем практиковалось ранее. Чтобы сократить размеры строя, Джеллико установил стандартный интервал между линкорами всего в 500 ярдов. Но даже в этом случае кильватерная колонна из 20 линкоров растягивалась более чем на 5 миль.
Поставленный перед необходимостью разместить две сотни тяжелых орудий линейного флота наилучшим образом, Джеллико начал придавать самодовлеющее значение сохранению целостности строя. Главнокомандующий может проявлять чрезмерную осторожность, однако не следует недооценивать практические трудности выполнения маневров в условиях ограниченной видимости, которая мешала ему следить за действиями подчиненных. Германский «боевой разворот» (
Нежелание Джеллико идти на риск проистекало, в основном, из его концепции «выбранного момента». Он был убежден, что немцы могут выйти в море, только когда будут располагать максимальными силами, в то время как силы англичан будут минимальными. Так как Джеллико приходилось регулярно отправлять корабли на текущий ремонт, чтобы сохранить боеспособность флота, он еще больше стремился не допустить «никаких операций, способных ослабить Гранд Флит». В действительности у немцев существовали свои собственные проблемы с доками, и временами им приходилось действовать, имея в строю далеко не все корабли.
Самым странным является то, что Джеллико считал неизменными технические слабости, которые имел Гранд Флит в тот момент, когда он стал командующим. В некоторых отношениях это было справедливо. Ответственность за технические новинки лежала на Уайтхолле, хотя и список нововведений Гранд Флита тоже выглядит внушительно. Но Джеллико всегда полагал, что не имеет права тратить время на эксперименты в ущерб поддержанию боеспособности. Именно на этом основывались его возражения против тактик раздельных действий. Так, Джеллико верил, что Флот Открытого Моря может выйти в любое время, и он получит информацию об этом в последний момент или даже с опозданием, поэтому ему следует держать флот в полной боевой готовности. Джеллико хотел, чтобы флот мог выполнить необходимый минимум, а не желательный максимум.
Однако было ясно, что Джеллико пытается слишком строго соблюдать границы, которые сам же очертил. Опасность таких взглядов была не только психологической, но и материальной, так как они мешали искать удачный случай, что было совершенно необходимо, если Гранд Флит намеревался добиться значительного успеха в бою с немцами. Подводя итог, можно сказать, что Джеллико не сумел сполна использовать преимущества опыта, полученного в ходе войны.
Это было сделано лишь в одной области. Кроме аварии «Магдебурга», еще несколько подобных счастливых случайностей к концу 1914 года дали англичанам в руки все основные германские шифры. Поэтому Адмиралтейство сумело наладить эффективную службу радиоперехвата. Известная как «Комната 40 в старом здании», к 1916 году она могла расшифровать большую часть германских радиограмм в течение считанных часов. Этого было вполне достаточно, чтобы полученная информация имела не только стратегическое, но и тактическое значение. К несчастью, англичане не сумели осознать необходимость анализировать полученную информацию в связи с развивающейся операцией. Джеллико сам попытался организовать службу дешифровки на борту своего флагманского корабля, но Адмиралтейство запретило это, опасаясь утечки сведений.
Опасные признаки того, во что могли вылиться представления Джеллико об идеальном бое с противником, проявились еще до Ютландского боя в нескольких коротких стычках между кораблями Гранд Флита и Флота Открытого Моря.
Во время боя в Гельголандской бухте 28 августа 1914 года британская связь работала отвратительно, и взаимодействие кораблей не было налажено. Адмиралтейство совершило ошибку, приказав легким крейсерам и эсминцам совершить рейд глубоко в германские воды, даже не подумав о риске, которому будут подвергаться эти корабли в случае встречи с германскими линкорами так далеко от собственных портов. Джеллико спешно отправил туда эскадру Битти, и лишь его линейные крейсера спасли положение. Немцы потеряли 3 легких крейсера и 1 миноносец. Но наиболее умных офицеров Королевского Флота такая победа испугала.
Хотя Джеллико сумел добиться того, что больше путаница с командованием операцией не повторялась, более серьезного анализа этого боя никто не провел, хотя стали видны и другие, не менее острые проблемы. Лишь немногие из легких крейсеров и эсминцев сумели точно определить свое место. Расхождение в определении координат оказалось так велико, что англичане не сумели восстановить полную картину боя. Еще больше осложняло положение то, что ни один из командиров не желал сообщать о замеченных кораблях противника. Именно тогда были посеяны зерна всех трудностей, которые испытал Джеллико во время Ютландского боя.
Джеллико позднее едко заметил: «Никогда не следует думать, что главнокомандующий видит то, что видите вы». Но сделал он это лишь после Ютландского боя… Судя по всему, даже он осознал реальный масштаб недостатков слишком поздно. Истина заключается в том, что в 1914 — 16 годах никто просто не представлял важности своевременного обеспечения командующего информацией. Даже на флагманских кораблях не всегда находился офицер, который должен был записывать полученные радиограммы и сигналы. Лишь самые старшие адмиралы могли позволить себе роскошь иметь офицера, который ведет прокладку на тактической карте. Сэр Артур Уилсон, бывший Первый Морской Лорд, вскрыл суть проблемы, когда в декабре 1914 года сказал: «Очень немногие адмиралы обладали даром предвидения. Они шли туда, где находится враг, а не туда, где он вскоре будет».
Образовался порочный круг. Британские командиры не имели надежных методов приема, обработки и отражения информации, поэтому у них было слишком мало шансов правильно представить реальную тактическую ситуацию. А без такого знания невозможно отдать правильный приказ, нельзя определить задачи подчиненным. Слабо представляя, что именно происходит, командующий был вынужден полагаться на случайные визуальные контакты и на то, что подчиненные правильно оценят важность таких контактов. Но подчиненные были приучены сводить радиообмен к минимуму (вдобавок система сигнализации была очень несовершенна), поэтому они быстро привыкли к мысли, что адмирал видит то же самое, что видят они.
Бой между отдельными британскими эскадрами и германскими разведывательными группами, которые 16 декабря 1914 года совершили набег на Скарборо и Уитби, прозвучал как очередное предупреждение. Произошла путаница в сигналах и в определении места в условиях плохой видимости. В результате крейсера, которые обнаружили немцев, подумали, что приказ присоединиться к адмиралу, который был адресован остальным кораблям, относится и к ним, и прекратили преследование.
Связист адмирала Битти, который целиком виноват в этой ошибке, так как совершенно неправильно сформулировал приказ, совершенно правильно заявил, что такой отход «нарушал основные тактические принципы». Так же совершенно справедливым было и другое его замечание: «Этому совершенно не следует удивляться, так как мы не имели даже простейших тактических инструкций. Главнокомандующий выпустил специальные инструкции, касающиеся допущенных ошибок, однако отсутствие взаимопонимания и путаные тактические принципы нельзя было ликвидировать моментально».
Однако отсутствие агрессивности, проявленное в данном случае, должно было встревожить Джеллико. Оно требовало определенных мер, но командующий не сделал ничего. Если нежелание Джеллико смещать своих командиров за ошибки, допущенные в горячке боя, еще понятно, он совершенно ошибочно не сделал никаких выводов относительно своих командиров эскадр.
Бой на Доггер-банке 24 января 1915 года стал настоящей репетицией Ютландского боя. Хотя англичане одержали победу, гораздо больше они потеряли. Снова произошла путаница с сигналами, снова не было налажено взаимодействие, снова британские адмиралы проявили полное отсутствие агрессивности. В результате британская эскадра упустила возможность уничтожить германскую Первую Разведывательную Группу, ослабленную тяжелейшими повреждениями флагманского корабля линейного крейсера «Зейдлиц».
