Трейси поспешно оделась, и ей было все равно, смотрит он на нее или нет. Девушка злилась на Круза за эти страшные обвинения, а на себя за то, что влюбилась в него. Она влюбилась в него как сумасшедшая, а он чувствовал к ней только чувственную страсть, смешанную с ненавистью к Джону.
Опять была молчаливо-враждебная поездка на ранчо. Девушка холодно поинтересовалась, возьмет ли он ее с собой в пещеру. Мексиканец презрительно взглянул на Трейси и ледяным тоном ответил «да!». Девушка повернулась и молча пошла в дом.
С трудом вспомнив несколько испанских слов и прибегнув к помощи жестов, она объяснила Хуаните, что плохо себя чувствует и, если можно, поужинает у себя в комнате.
Трейси вполне могла обойтись без еды, волнение мешало проглотить даже крохотный кусочек. Ей хотелось плакать, она по-прежнему возмущалась Крузом. Девушке казалось, что в жизни она не злилась так ни на кого. Трейси стало не по себе, когда она поняла, что обвинения Круза построены не на пустом месте. Она уже не раз его отвергала, когда думала, что он не хочет брать ее с собой в пещеру. Крузу не оставалось ничего другого, как сделать вывод, что для достижения своих целей Трейси постоянно прибегает к древнейшему оружию всех женщин — сексу.
И это оружие было направлено на то в естестве мужчины, что составляет одновременно его силу и слабость — его страсть. Почему бы ему не начать подозревать Трейси, если она наотрез отказалась остаться с ним на ночь после того, как они провели вечер в кафе, а потом устроила такое блестящее представление в горном озере, пытаясь соблазнить его, используя секс в качестве оружия убеждения?
Но он ошибался! С его стороны глупо и нечестно делать подобные выводы и обвинять ее. Однако Трейси сама неоднократно обвиняла Круза… Неужели она была так же не права, как и он?
Трейси оставила почти нетронутым поднос с едой и, пока не передумала, быстро переоделась в блузку и брюки, причесалась и пошла отыскивать Круза. Она нашла его в кабинете. Перед ним лежал гроссбух, но мексиканец не работал, а невидяще смотрел в окно.
Вдруг Круз схватил ручку и что-то размашисто написал в тетради, потом равнодушно посмотрел на Трейси.
— Да?
Очутившись в кабинете, Трейси засомневалась, что поступила правильно.
— Круз, я хочу поговорить насчет того, что произошло сегодня, — неуверенно сказала она. — Прости, если я была не права.
— Иногда бывает, что люди неправильно понимают друг друга, — устало согласился Круз. Он внимательно посмотрел на девушку и отложил ручку. — Я собираюсь выпить кофе. Не желаешь присоединиться?
Он поднял серебряный кофейник.
— Да, с удовольствием. — Трейси села, подобрав ноги, в кожаное кресло напротив стола Круза и подумала, что он устроил настоящую «китайскую церемонию», пока наливал кофе и передавал ей чашку. Неужели он тоже не уверен в себе и тянет время, чтобы успокоиться?
— Тебе лучше? — спросил он Трейси, которая совершенно позабыла, что отказалась вместе с ним поужинать, ссылаясь на нездоровье. Конечно, он ей не поверил!
— Я не больна, — призналась девушка. — Я просто очень расстроилась.
— А как сейчас?
— У меня было время обо всем поразмыслить и понять, почему ты так подумал. Мы всегда ссоримся… — осторожно заметила девушка, помолчала и наконец закончила: — В самое неподходящее время. — Она сильно покраснела.
Круз встал и подошел к окну. Он двигался с грацией пантеры, слегка расслабившись, но все-таки оставаясь настороже.
— Может, мы начинаем ссориться как раз тогда, когда можем быть… так близки, потому что боимся того, что случится, если мы пойдем дальше…
— Мы боимся секса?
— Возможно.
Почему он так говорит? Неужели он тоже чувствует, что между ними есть что-то большее, чем примитивное желание, возникающее между мужчиной и женщиной? Трейси ждала продолжения. Дыхание у нее участилось. Но Круз вернулся на место.
— У меня возникли некоторые осложнения, и мы сможем отправиться на поиски рисунков только через несколько дней, — отрывисто сказал он.
Трейси отпила глоток кофе и посмотрела на него поверх края чашки.
— Это связано с бизнесом?
— Сюда приехал мой сосед Хуаррес, а с ним его племянница Эстрелита.
Трейси не сразу поняла завуалированный намек.
— Ты имеешь в виду ту самую Эстрелиту? Девушку, которую ты и Джон… — Она замолчала, внутренне отругав себя за бестактность.
Она просто физически ощутила, как ощетинился Круз, и неловко добавила:
— Как мило. Ты ее уже видел?
— Да, сегодня утром.
— Понятно.
Она осторожно поставила чашку на подлокотник кресла. Значит, Эстрелита приехала на ранчо. Что ж, рано или поздно это должно было случиться.
— Сколько времени она здесь пробудет?
— Это зависит от некоторых обстоятельств.
— Наверное, она здесь долго не останется, раз мы откладываем из-за нее нашу поездку, — сказала Трейси, пытаясь не показать, что надеется, что Эстрелита вскоре отправится восвояси.
— Семейство Хуаррес завтра устраивает ужин, чтобы отметить ее приезд.
— Ты, конечно, пойдешь?
— Нас обоих пригласили.
— Нас? Тебя и… меня? — поразилась Трейси.
— Да.
Девушка подумала, что, может, дядюшка Эстрелиты, ничего не зная о случившемся, пригласил ее как гостью Круза.
— Я не могу туда пойти. Пожалуйста, передай мои извинения сеньору Хуарресу и его жене.
— Тебя пригласила Эстрелита.
— Зачем? Она же знает, кто я такая, не так ли?
— Да, и хочет с тобой познакомиться.
— Ты ей сказал, что Джон умер?
— Конечно.
Трейси почувствовала смесь удивления, отвращения и любопытства. Зачем Эстрелита хочет с ней встретиться? Самой Трейси совершенно не хотелось встречаться с девушкой, с которой ей изменял Джон. Но она поняла, что не это является истинной причиной нежелания встречаться с Эстрелитой. То, что сделал Джон, казалось таким далеким и нереальным. Она не чувствовала к девушке никакой враждебности. Нет, ее пробирала дрожь при мысли, что Эстрелита — та девушка, которую любил Круз и на которой он собирался жениться. Как он сейчас к ней относится? Стали ли со временем меньше боль и злоба от предательства Эстрелиты? Трейси хотелось это знать, но, взглянув в лицо Круза, она не решилась открыто задать этот вопрос.
— Тебе будет неприятна эта встреча? — спросил Круз.
Возможно, грустно подумала Трейси. Но совсем не по той причине, которую он имел в виду.
— Конечно нет, — уклончиво ответила девушка.
— Тогда тебе ничто не мешает пойти туда.
Трейси продолжала колебаться. Ее мучило любопытство и хотелось посмотреть на Эстрелиту. Любопытство побороло неприязнь.
— Если только это неофициальный прием, — наконец сказала она. — У меня нет с собой ничего подходящего для торжественных случаев.
