сидящих в кабинете, словно силясь угадать, чего конкретно ожидают от него. - А. это важно? - спросил он тоскливо.
Майор утвердительно кивнул.
— Да. Вон оно как, да. - развел руками шофер и вновь надолго замолчал.
Афонов начал нервно и с угрозой барабанить пальцами по подлокотнику.
— Знаете, что? - пришел на помощь Невский. - Лучше возьмите чистый лист бумаги и попытайтесь для себя нарисовать: где были ворота в санаторий, в каком месте остановилась ваша машина, откуда вышел на дорогу пассажир. Вам будет легче отвечать.
— Н-ну, попробую. - неуверенно сказал шофер.
— Бумага, правда, паршивая, - заметил майор. - Давно уже не выделяли. Сами мучаемся.
Афонов вытащил из ящика стола пустой бланк, отпечатанный на грязно-зеленой бумаге, перевернул его обратной, пустой стороной и протянул шоферу.
— Ручка есть, своя! - предупредил Измайлов, достал из нагрудного кармана обмурзанную шариковую ручку и принялся чертить, положив листок на колено.
— Да что ж вы зеленым-то по зеленому водите! - не удержался Птучка. Возьмите обычный карандаш.
— А? - как-то странно, с растерянностью посмотрел на него шофер. Спасибо. Совсем уж!.. Купил вот стерженек в ларьке и даже не проверил, какой пастой пишет. - Он взял карандаш и, сильно нажимая, продолжил свои чертежи. По ходу дела он пояснял: - Вот это - я, а это - он, а вот тут ворота, там - кювет. Все! Больше не знаю.
Все в комнате по очереди, с любопытством заглянули в его каракули.
— Понятно. Ну так как? - спросил майор. - Не вспомнили? Во что он был одет?
Измайлов растерянно пожал плечами.
— Да как будто - в куртке. - произнес он, все еще с сомнением и хмуря брови.
— А какого цвета? - допытывался Птучка. И неожиданно добавил: Зеленый, нет?
— Во! - обрадовался шофер. - Зеленый!
— Точно? - строго сказал Невский, с напряженьем глядя на него.
— На все сто! Вот как сейчас помню: он подходит - а снаружи дождь, фары горят, от ворот к дороге как раз мостик такой через кювет, перила красные - в белые полоску. Да, все вспомнил! Мужик здоровый, на голову выше меня.
— Так где вы видели перила? - вкрадчиво поинтересовался Невский.
— Ну, это. - шофер снова беспокойно заерзал на стуле. - А, чтоб его!.. Конечно, все напутал! Перила были у дома, где попутчик слез. Точно! Я еще тоже вместе с ним выходил - ну, поссать. Извините.
— Ничего-ничего, - подбодрил его майор. - Вы, главное, не волнуйтесь.
Измайлов тихонько вздохнул и опустил глаза.
— Мужчина был толстый или худой?
— Худой.
— Сразу в дом пошел, когда приехали?
— Нет, тут уж постояли малость - тоже с боку, где темно. Поговорили даже.
— А о чем?
— Ну, вы вопросы задаете!.. - дернулся шофер. - О чем обычно люди говорят - совсем уж незнакомые?! И если все запоминать. Свихнешься враз! Так, то да се, о погоде, о бабах, о собаках. Во! Он сказал, что любит собак.
— Дом - совсем не знакомый?
— Да если на все дома вниманье обращать!.. Их в городе - столько!..
— А что за улица была, куда приехали? Опять не разглядели, скажете?
— Нет, улицу я помню. По ней ездить приходилось. 'Майская'. Самый конец. А от санатория как ехать - первый дом, с правой стороны.
Птучка с важным видом поднял палец, призывая быть внимательными всех.
— Мда, интересненько. - пробормотал Афонов. - Очень даже! Впрочем, как иначе?!
Из всего услышанного Невский сразу заключил, что улица со столь весенним наименованием - и есть та самая, где зверски был убит Мостов.
Но это ровным счетом ничего пока не проясняло.
— Может, все-таки припомните, хотя бы приблизительно, какое было у попутчика лицо? - настаивал Афонов. - Широкое, узкое, бритое, с усами, с бородой? Лысый, с шевелюрой? Сколько лет - примерно?
Измайлов тупо уставился на майора.
Судя по всему, такая лавина вопросов его попросту ошеломила.
— Хм. - сказал он и выдал себе под нос все, что думал по этому поводу.
— Товарищ Измайлов, вы не в гараже, - с укоризной заметил Птучка.
— Виноват, - согласился шофер. - Забываюсь, - заискивающе улыбнулся он и после этого надолго замолчал. - Так что ж еще вам рассказать? Не знаю даже.
Он закрыл глаза и принялся с усердием припоминать своего попутчика почти двухдневной давности.
Затем он мотнул головой и с отчаянием снова выдал все, что думал по этому поводу.
Заслушавшись, Невский аж тихонько крякнул.
На сей раз Птучка не перебивал. Он понял: это совершенно бесполезно. Это - все равно, что человеку приказать дышать раз в час. Умрет!
— Ну, будет. Кое-что немножко прояснилось. Так мне кажется, - устало покивал майор.
И почти незаметно, повернувшись к водителю боком, показал Птучке глазами на дверь.
Тот, ни слова не говоря, поднялся с кресла и вышел.
Невский мигом насторожился, еще не понимая, что должно сейчас произойти.
Через несколько минут лейтенант вернулся.
Но уже не один.
Глава 26
Едва переступив порог и увидав столь 'представительное' собрание, Куплетов сделал изумленное лицо, набрал в легкие побольше воздуха, чтоб сразу высказаться наконец, но Афонов не дал ему и рта раскрыть.
— А, - с напускным радушием воскликнул он, - ну, слава богу, вот и вы! А мы уж вас заждались - нет и нет Куплетова!.. - Он подмигнул Невскому. Присаживайтесь! Думаю, вам тоже будет интересно.
Массовик обалдело посмотрел на всех и чинно уселся на свободный стул.
— И что же? Больше ничего не помните? - вновь взялся Афонов за шофера.
— Нет, ничего, - вяло развел руками Измайлов. - Что помнил - да, а так вот - нет.
Майор с довольным видом выпрямился в кресле и хитровато улыбнулся.
— Видите, Савва Иннокентьевич, этот человек - не помнит, - обратился он к Куплетову, как будто тот был в курсе всех разговоров, происходивших в этой комнате, и лишь на минутку, между делом, заглянул сюда.
Куплетов был в своей старенькой ветровке, линялой фиолетовой ковбойке и жеваных клетчатых брюках, вероятно, даже и не знавших, что такое утюг.
На короткий миг он случайно встретился взглядом с шофером, в туповатом выражении лица которого вдруг почти неуловимо что-то изменилось.
Однако Афонов, зорко следивший за обоими, тотчас же заметил это.
— Иными словами, Тихон Тимофеевич, ночной ваш пассажир был в зеленой куртке, - слегка раскачиваясь в кресле, принялся он громким голосом опытного педагога словно бы втолковывать суть нового урока, чтобы все могли его усвоить надлежащим образом. - В зеленой куртке, да? Как эта, да?
