— Что-то с Толиком случилось, Маша поехала ему помогать.
— С Толиком? Что же с ним могло случиться? — встревоженно смотрела она на Ксюху, ожидая ответа.
— Толик что, заболел? Чем Маша может ему помочь? — спросила Зинаида.
— Жора сказал, что Толик. прыгнет с маяка, если не увидит Машу.
— Давно они уехали?!
— Давно. Я была уверена, что Маша уже вернулась.
Зинаида озабоченно покачала головой.
— Ну и Толик! Вот что значит: в тихом омуте черти водятся! С виду такой спокойный, а вон что учудил! Эх, как бы не вышло чего!
Понимая, что Зинаида волнуется, Ксюха попыталась ее приободрить.
— Я думаю, он быстро придет в себя. Не переживайте так, наверное, Маша скоро вернется.
— Да, ты права. Чего это я себя накручиваю?
Зинаида улыбнулась, пытаясь себя успокоить.
— Придется тебе поговорить с Машей в другой раз. Я ей передам, что ты заходила.
Глянув на часы, Ксюха приняла решение и сказала:
— Вообще-то, у меня сегодня как раз есть свободное время. Может, разрешите мне Машу у вас подождать?
— А если долго придется?
— Ничего страшного: мы с вами так давно не виделись, неужели не найдем, о чем поговорить?
— Найдем, конечно. Ладно, оставайся.
— Зинаида Степановна, а как дела у вашего давнего друга, Сан Саныча?
— Сан Саныч вернулся недавно из последнего рейса.
— Как последнего?!
— Да ты не волнуйся! Он просто решил на пенсию выйти. Знаешь что, давай чаю попьем.
— С удовольствием! — согласилась Ксюха.
— Тогда присаживайся к столу. Будем чай пить и Машу дожидаться!
Жена и дочь Буравина сидели в Катиной комнате обнявшись и вели женский разговор по душам. Катя тихонько всхлипывала, а мама гладила ее по голове и успокаивала:
— Доченька, я знаю, что в двадцать лет люди рассуждают очень категорично. Но поверь мне: все, что ни делается, — все к лучшему!
— Мама, я любила Лешу! А он поступил со мной так жестоко! Ведь я ничего дурного ему не сделала, — жалобно говорила Катя.
— Первая любовь всегда плохо кончается, — с пониманием сказала Таисия. — Когда я была в твоем возрасте, меня тоже бросил человек, которого я любила.
Катя заинтересованно взглянула на мать:
— И что?
— Целых полгода я переживала, а потом встретила твоего отца. И поняла, как права была моя мама. Она мне тоже говорила, что все к лучшему…
— И ты никогда не жалела, что с тем парнем у тебя не сложилось? — осторожно спросила Катя.
— Никогда. Особенно после того, как лет десять назад столкнулась с ним в магазине. Он работает грузчиком. Небритый, толстый, нетрезвый…
— Да уж… — содрогнулась Катя, а Таисия продолжала:
— А ты зациклилась на своем Лешке! Да ты посмотри, сколько вокруг тебя молодых красивых парней. Здоровых, между прочим. — Таисия сделала акцент на слове «здоровых».
— Ну, мама… — запротестовала Катя.
— Да, здоровых. Тот же Костя Самойлов — каждое слово твое ловит, на все ради тебя готов! — вкрадчиво сказала Таисия. — А ты по калеке плачешь!
— Мама, не говори так про Лешу.
— Ну хорошо, не калека. Человек с ограниченными возможностями. А в молодости хочется, чтобы возможности были безграничны! Разве не так?
— Ну так, — согласилась Катя.
— Ты же хочешь, чтобы твой любимый носил тебя на руках? Танцевал с тобой? Да просто мог самостоятельно сходить за хлебом! — Таисия почувствовала себя уверенней.
— Конечно, хочу.
— А ты понимаешь, что с Алешей все это невозможно? — продолжала напирать Таисия, и Катя тихо ответила:
— Понимаю…
— Так в чем же дело? — спросила мама, пристально глядя ей в глаза.
Вывод она оставила за дочерью. Главное для нее было — подвести Катю к этому выводу.
Полина осторожно заглянула в комнату сына. Алеша спал, но очень неспокойно. На цыпочках подойдя к его кровати, Полина осторожно поправила сбившееся одеяло и сползшую подушку. Глядя, как сын мечется и стонет во сне, Полина присела на кровати и тихо расплакалась.
А сон у Алеши был и вправду невесел. Ему снилось, что он бредет по катакомбам, он заблудился и ищет выход. Уже совсем было отчаявшись, он увидел вдали женский силуэт, ему кажется, что это Катя. Он бросился к девушке, крича:
— Катя! Катя, постой!
Но тут девушка обернулась, и Алеша узнал в ней Машу.
Маша действительно все еще была в катакомбах. Она окончательно заблудилась и брела, не разбирая дороги.
Где-то там же, по катакомбам шел и смотритель, но занимался он вовсе не поисками Маши. Нет, он вообще ничего не искал, он шел в определенное место, и эта цель занимала его куда больше, чем пропавшая девушка.
Но Маша, на свою беду, приблизилась к этой цели гораздо раньше смотрителя. Устало бредя, она неожиданно споткнулась обо что-то в темноте и потеряла босоножку. Шаря вокруг себя рукой, она пыталась найти ее, когда вдали блеснул свет. В панике Маша решила, что ее преследует Жора, и быстро спряталась в дальнем углу катакомб за камнем. Свет медленно приближался В этот момент дома с криком проснулся Алеша.
Полина испуганно посмотрела на сына и быстро вытерла слезы.
— Что с тобой, сынок? — нежно спросила она.
— Ничего, кажется, что-то приснилось…
— Наверное, это был страшный сон.
Алеша пожал плечами.
— Давай я спою тебе колыбельную — ту самую, которую пела в детстве, — предложила мама. — И ты спокойно уснешь.
— Как хочешь, — Алеше действительно было все равно.
Полина ласково погладила сына по голове и тихо запела колыбельную. Леша лежал, задумавшись, время от времени грустно улыбаясь наивности и простоте детской колыбельной. Постепенно глаза его стали смыкаться, и, когда Полина закончила петь, Леша уже погрузился в спокойный, сладкий сон. Во сне он улыбался.
Зайдя в прихожую, Буравин громко хлопнул дверью. На этот звук из Катиной комнаты проворно выскочила Таисия и сразу же спросила:
— Ну что, ты поговорил с Самойловыми?
Буравин молчал, хмуро глядя на нее. Таисия сделала вид, что не замечает этого взгляда, и продолжила:
— Надеюсь, ты думал прежде всего о счастье нашей дочери, а не о всяких условностях?
Буравин смотрел на Таисию «стальным» взглядом.
— Ты сказал Самойловым, что мы не держим зла на Алешу и уважаем его выбор? Витя, я с тобой
