Тиана оказалась какая-то чужая девчонка – не я. Теперь ярость ушла.
– Прощай, Дитя. Будь счастлива, Нера Воин. Будь счастлива и достойна своего имени. Прощай.
Я уже почти дошла до тропинки, как в спину меня ударил женский крик.
– Госпожа, подождите! Подождите, госпожа!
Мать Неры. Если она тоже попросит взять ее с собой, я сойду с ума. Я медленно повернулась. Женщина протягивала мне что-то, завернутое в тряпицу. Я взяла и чуть не выронила из рук. Теплое.
– Сестра хлеба испекла, – улыбнулась мне женщина. – Вчера еще, но мы в печи держали. Вы уж не побрезгуйте.
Я сглотнула. Рано я разочаровалась в людях.
– Принимаю твой дар с почтением и благодарностью аи'ра(12). – Я отвесила неуклюжий поклон, бережно взяла хлеб, убрала его в сумку – сейчас есть не хотелось совершенно, слишком многое случилось – и ушла. Больше меня никто не окликал.
Тиан Всю дорогу до хижины я думал о том, что буду делать дальше. В деревню, и, правда, возвращаться не стоило. После того представления, что я устроил, меня не сожгут – утопят в ближайшей луже. А убивать… Убивать ради собственного выживания я не смогу. Это было бы недостойным: обнажить оружие против необученных крестьян.
Сабля валялась там, где я ее оставил. Огонь пожрал хижину и перекинулся на деревья. Но тут я был бессилен. Я только надеялся, что крестьяне догадаются вернуться сюда и уничтожить пожар.
Черный ворон укоризненно каркнул, когда я поднял Оружие. Дескать: 'Тоже мне, Воин! Оружие бросил!' Я осторожно провел пальцем по резным перьям его распахнутых крыльев, извиняясь, обещая…
Сабля тут не при чем. Не Оружие виновно в том, кто я. Никто не виновен… Пусть я не менестрель, но даже я знаю, что нельзя стать Магом, Воином, Бардом, Убийцей…
Нельзя стать – можно только родиться. Не мы выбираем путь – путь выбирает нас.
Что делать теперь, я не знал… Искать Нару? Но где и как? Да и захочет ли она меня видеть? Нет, не думаю. Это была ненависть в ее глазах – я уверен. Лис незаслуженно обвинил ее, но в одном он был прав: наши с ней дороги разошлись.
Она больше не в безопасности рядом со мной. У нее есть гитара, есть немного денег – все будет хорошо, она справится. Моя менестрелька много сильней, чем мне вначале казалось. Я не нужен ей больше.
Да и опасно теперь быть со мной рядом. Я изменился. Я сам себя с трудом признал в этом… отродье феек, что показало зеркало. Любой примет меня за Старшего или мага. О том, чтобы догнать обоз и отправиться с ним дальше, не стоит и думать.
Ладно… Пойду через лес, доберусь до тракта, найду какую-нибудь корчму, сниму комнату, а дальше посмотрим.
'Живи', – сказала Огненная Княгиня. Я услышал. Но я не сумею последовать ее совету. Моя жизнь всегда была лишена неожиданностей. Я планировал ее на годы вперед, всегда знал, где буду завтра. Мое спокойное, безмятежное существование было прервано. Я даже не могу быть уверен в том, что у меня будет 'завтра', о каких планах тут можно говорить?
Может быть, стоило остаться в лесу, найти заброшенную хижину, спрятаться от мира.
Я прожил бы долго, думаю, ведь не было бы соблазна призвать Огнь. Но разве это была бы жизнь? Может быть, неделю назад я согласился бы на подобное существование, но не теперь.
Может быть, я все же достоин. Может и не напрасно Оружие выбрало меня. Не уверен, что не боюсь смерти, но я не стану и бежать от нее.
Я все еще помню, какого это, быть ею… Я все еще помню ее – Тьму и Огнь. Я все еще…
Это было неудобно: носить длинные волосы. Я даже остановился у холодного лесного ключа и попытался обкорнать себя. Но едва мягкие багряные пряди упали на землю, я почувствовал странную щекотку и обнаружил, что волосы вновь отросли до лопаток.
Что бы ни изменило меня, оно не собиралось позволять мне испортить свою работу.
Я вздохнул и полез в сумку в поисках чего-нибудь, чем можно было бы перевязать хвост или косу.
Первым, на что я наткнулся, был туго набитый кошелек. Я вытащил его и ослабил завязки: внутри было золото. Золото и камни. Сам кошелек был незнакомым, вышитым бисером. Такой мог бы принадлежать богатому купцу, магу или… Или Князю.
Я невесело рассмеялся. Кажется, Лис решил, что я слишком много времени уделяю добыче пропитания, и решил оградить меня от недостойных Воина забот. Только вот не привык я. Что мне делать со всем этим? Куда девать это проклятое, фейкино золото?
Вытряхнув на землю все из сумки, я занялся инспектированием. Оказалось, исчезло все, кроме фляги, отцовского дневника и сборника песен. Исчезла смена одежды: вместо нее я обнаружил туго скатанный черный плащ с алым шелковым подбоем: вещь невообразимо дорогая и слишком претенциозная по меркам бывшего стражника. Я даже представить не могу, что надену такое… Но и та одежда, что сейчас на мне – не хуже. И не лучше. Я чувствую себя в ней, словно воришка, напяливший украденный кафтан. Только вот выбора у меня нет – либо голым идти, либо так.
Помимо плаща я нашел несколько янтарных безделушек и тонкую черную полоску из того же материала, из которого был сшит плащ: тонкого, мягкого, невероятно приятного на ощупь. Лента была вышита рунами, которые я, как ни старался, не признал. Что-то магическое, наверно. Или на истинном. Эх, Нару бы…
Нет, стоп, не думай о Наре!
Решив, что ничего страшного не случится, я перевязал волосы найденной полосой.
Что-то обожгло пальцы, я отдернул руку и обомлел, глянув в водное зеркало.
Я выглядел, как прежде. Ни длинных волос, ни ненормальной бледности, ни алой радужки, ни усов и бородки, ни богатой одежды: на мне был старый, латаный костюм, в котором я отправился в путь. Зрачки все еще были ненормально большими, но кольцо вокруг них стало грязно-зеленым. Подбородок покрывала двухдневная колючая щетина, из волос, вновь коротких, исчезли алые нити. Правда, проведя ладонью по подбородку, я не ощутил жесткой щетины, зато обнаружил усы и бородку. И волосы на ощупь все еще оставались длинными. Значит все – иллюзия.
Что ж, и на том спасибо…
Собрав вещи обратно в сумку, я закинул ее на плечо и, уже веселей, зашагал в сторону, где, по моим прикидкам, проходил тракт.
Жизнь потихоньку налаживалась…
В корчме было пусто: только трое путешественников, да высокий черноволосый наемник. Мне хозяин обрадовался как родному. Усадив меня за стол, он с жадным нетерпением спросил, что я желаю. Сообщив, что желаю комнату на одного и плотный ужин, я отпустил его на кухню. Потом, вспомнив, что больше не нуждаюсь, окликнул толстяка и попросил принести заодно кувшин пива. Кувшин тут же притащила дородная розовощекая девушка. Зазывно улыбнулась – так, что кровь вскипела, – и спросила, чего еще господину угодно. Я боролся с желанием схватить красавицу в охапку и потащить наверх… Справившись, я мягко улыбнулся в ответ и сказал, что пока мне больше ничего не нужно. Чуть сникнув, девушка взяла с меня обещание, что если вдруг – я ее окликну…
И ведь окликну… Что-то во мне жаждет этого. Не именно ее – любую женщину.
– Могу я к вам присоединиться? – раздался глубокий, богатый голос у меня за спиной. Я оглянулся. Черноволосый наемник отсалютовал мне полной кружкой и пояснил: – Одному пить тоскливо, дай, думаю, в компанию к брату-наемнику напрошусь.
Он покосился на перевязь с ножнами, которую я перекинул через спинку стула.
– Я не наемник, – счел нужны пояснить я. – Всего лишь стражник. Переведен в Костряки, вот и…
– Стражник, наемник – какая к Хаосу разница?! – он, не дождавшись приглашения, сам уселся напротив, поставив свой кувшин рядом с моим и бухнул кружку об стол так, что пена выплеснулась. – Воин – он воин и есть…
Я кивнул неохотно. Не то, чтобы я нуждался в компании, но присутствие этого веселого бродяги мне не мешало. Толика веселья – как раз то, в чем я сейчас нуждаюсь. Можно ненадолго забыть обо всех неприятностях и потрепаться, как бывало, о своем, мужском…
– Кольд, – представился наемник, насмешливо сверкнули невероятно синие глаза. – Кольд Враг.
– Тиан, Тиан Берсерк. А кому Враг? – не мог не поинтересоваться я.
