– Тут только хомяк не догадается,- улыбнулся Кирилл.- Вы спрашивайте, только, главное, не нервничайте. Командир сказал: нервы ваши надо охранять как этот… Алмазный фонд!
– Ну, это он загнул. Кстати, а что ты все время повторяешь: командир, командир? Это просто прозвище или вы с чем-то военным связаны?
– Связаны. Служба у нас. Московский отряд оборотней специального назначения. Обспецназ, короче.
– И чем же вы занимаетесь?
– А чем спецназ занимается? То же и у нас почти. Не пускаем в столицу-матушку беспаспортных упырей там или колдунов… С преступными оккультными группировками, со всякими нелюдскими бандформированиями боремся. Например, полгода назад ликвидировали банду урус-мартановских джиннов «Темный газават». Предупредили серию терактов в троллейбусах, газетных киосках и учебных корпусах МГУ…
– Погоди,- вспомнил тут про змей-вампиров Викентий.- А как же вы, спецназовцы, нашествие змей на Москву прохлопали, а?
– Тут у нас тактический недочет проявился,- посмурнел лицом Кирилл.- Зато сейчас мы уже вовсю с ними борьбу развернули! По всей столице тотальные зачистки идут. Но ребят не хватает. Ваша помощь нужна.
– Как?! - изумился Викентий, чуть остатками кофе не поперхнувшись.- Я змей отстреливать буду? Из пистолетов ваших навороченных? Я же человек штатский!
– Об том и речь. Не для стрельбы вы нам нужны, а в качестве, блин, командир говорил, а я забыл… Во! Дипломата! Посла доброй воли.
– Как?! - повторился бывший психиатр.
– Это не я вам рассказывать буду,- твердо заявил Кирилл.- Это командира задача. Я и так уж наболтал на три наряда вне очереди.
– Что ты, парень… Я благодарен тебе очень, что ты мне хоть ситуацию разъяснил. А то прикинь: просыпаюсь я в детской комнатке и думаю: то ли меня глючит опять, то ли я в детство розовое возвратился… Одни непонятки!
– Вообще-то это моя комната,- смутился Кирилл.- Все руки не доходят ремонт сделать, обои поменять…
– Да ладно, классные обои! Слушай, а когда ты на нас в коридоре наткнулся, ты чьи стихи бормотал?
Кирилл смутился еще больше.
– Свои.
– Здорово!
– Ничего не здорово! Рифмы у меня не получаются и этот… размер силлабо-тонический.
– Получится. Вот увидишь. Ты, главное, упражняйся. Как с отжиманиями. Двадцать пять строф - ямбом, пятнадцать - хореем, а там, глядишь, и амфибрахий у тебя влегкую пойдет.
– Спасибо,- зарделся Кирилл.- Я все надеюсь, может, на мои стихи песни получатся. Чтоб мы с ребятами пели их на привале… Или когда отбой…
Тут в нагрудном кармане темно-зеленой рубашки оборотня требовательно запищала рация. Кирилл выхватил ее, сразу подобрался, стал выглядеть по- военному.
– «Кречет» на связи, товарищ командир! Проснулся он, товарищ командир. Позавтракал. Выглядит как? Бодро, товарищ командир. Есть, товарищ командир! - Кирилл убрал рацию, посмотрел на Викентия.- Командир сказал, что если вы себя нормально чувствуете, то одевайтесь и приходите в генштаб. Одежда в том шкафу висит, а в генштаб я вас провожу.
– Как скажешь, Кирилл.
– Я выйду, за дверью подожду, чтоб вас не смущать.- Стихолюбивый оборотень оказался еще и безумно тактичен.
– А где дверь?
– А вот.- У Кирилла в ладони засеребрился продолговатый карандаш пульта. Он навел пульт на стену с симпатичным портретом щенят в атласной корзинке. Зажужжало, и в стене открылся дверной проем.- Так я подожду снаружи. Спасибо за булочки.
– Тебе спасибо. И за завтрак, и… за компанию.
Кирилл вышел, скрылся за дверью, напевая тихонько: «Серыми тучами небо затянуто…» Голос у него был приятный, с пикантной такой хрипотцой…
В шкафу действительно обнаружилась одежда Викентия: отстиранная, отчищенная, отутюженная. А ботинки блестели не хуже, чем у героев известного фильма «Люди в черном», который недавно переозвучивал Степан…
Кстати, что же стряслось со Степаном? Почему он так понадобился Озулии и Надежде? Где он, если не в больнице?
Викентии со вздохом оделся, понимая, что вопросов у него пока больше, чем ответов.
Он даже о судьбе Элпфис, которую Кирилл на звал «его девушкой», ничего толком не знает. Ладно. Пока выполняем приказ командира-бизона. Следуем в таинственный генштаб.
Вслед за Кириллом Викентии протопал мимо арсенала (так значилось на прибитой к стене табличке), загадочной пультовой (тоже таблична), тира (и без таблички было ясно, потому что из полутемной длинной комнаты без конца раздавались гулкие выстрелы и насмешливые замечания типа «Промазал!», «Щи вари, а не автомат держи!» и т.п.). Наконец Кирилл толкнул обитую плотной темной кожей дверь, вошел, щелкнул каблуками:
– Здравия желаю, товарищ командир! Господин Вересаев прибыл.
И Викентий понял, что попал он в пресловутый генштаб.
– Заходите, заходите, господин Вересаев! Располагайтесь. Поручик Шапкуненко!
– Есть! - вытянулся Кирилл.
– Подежурьте за дверью.
– Есть.- Пухлощекий поручик сник, но приказ исполнил.
Викентий огляделся. По роду жизни и деятельности в генштабах бывал он нечасто. А если соблюдать совершенную точность, вовсе в них не бывал, поскольку являлся человеком мирным, хотя и военнообязанным. И потому не знал, как положено условно взятому генштабу выглядеть.
Этот же, в который его привел поручик Кирилл, напоминал толково обставленный мебелью и оснащенный кой-какой техникой зал бомбоубежища. Окон, разумеется, не было; Викентий вовремя вспомнил, что находится глубоко под землей. На стенах висели различные карты Москвы, какие-то диаграммы, графики. В углу со скромной торжественностью крепилась к стене витрина из оргстекла с названием «Передовые рядовые» и парой дюжин фотокарточек (карточку Кирилла Викентий там не заметил). Над доской, точнее, витриной почета красиво провисало алого бархата знамя с золочеными витыми шнурами и кистями. На знамени золотом же вышит был гербовой орел. Одно слово - генштаб.
– Присаживайтесь, господин Вересаев,- настойчиво попросили бывшего психиатра, и он понял, что глазеть по сторонам просто бестактно и следует обратить внимание на хозяина кабинета.
Тот сидел во главе длинного, крытого простым зеленым сукном стола и исподлобья, как-то по-бизоньи разглядывал скромно присевшего на другом конце стола-громадины ненастоящего мага Викентия Вересаева.
«Ох, да он же и есть бизон!» - ахнул про себя Викентий, к месту вспомнив рассказы Кирилла. Но не стал изображать удивления или там дамской нервозности, а суховато, вполне по-мужски и отчасти даже по-военному спросил:
– Чем могу служить?
– Я вам для начала представлюсь, господин Вересаев,- голосом трамбовочной машины заговорил хозяин кабинета.- Ситуацию обрисую. Вкратце. А уж потом вы решайте, чем можете или не можете нам служить.
Губы «бизона», как отметил Викентий, при произнесении данной речи как бы и вообще не шевелились.
– Согласен,- кивнул бывший психиатр.
– Лады. Я - полковник Базальт, командир Московского отряда оборотней специального назначения. Численность личного состава у нас, конечно, больше, чем отряд, но мы предпочитаем об этом не распространяться. На наш обспецназ возложена миссия обеспечения безопасности мирного населения столицы, как обычного, так и оккультного. В наши задачи входит патрулирование критических зон…
– Не понял, извините, полковник.
– Зон наибольшего скопления негативной ментальной энергии. Эти скопления мы обязаны предотвращать или, в случае спонтанного и неучтенного их проявления, ликвидировать. Далее. Обспецназ проводит профилактические мероприятия по обнаружению скрытых инфернальных сущностей, предупреждает акты насилия и террора со стороны оккультных лиц против мирного населения… И тому подобное.
– Понятно, полковник.
– Это хорошо. Перехожу к делу. Господин Вересаев, у нас проблема.
– Боюсь, что уже не только у вас. Вы имеете в виду ту перестрелку, которую учинили в метро явившиеся в Москву змеи-вампиры?
– Та перестрелка - лишь ничтожная часть того, что они сейчас вершат. Вас можно понять, господин Вересаев, вы долгое время находитесь здесь, под землей, причем большую часть времени вы провели в плену, в бессознательном состоянии. Поэтому не знаете, во что сейчас превратилась Москва.
– Что?…- одними губами спросил Викентий. Нехорошо застучало у него сердце, прямо-таки предынфарктно.
– Змеи повсюду. Обычные, принадлежащие к биологическим видам, заполонили офисы, магазины, некоторые жилые дома в спальных районах: там, где сумели пробраться и где люди не успели предпринять против них меры предосторожности. Впрочем, как их предпримешь? Перекроешь все трубы водо- и газоснабжения? Забаррикадируешься в квартире? Твари все равно лезут. Даже сквозь щели в полу, если таковые имеются. Есть жертвы. И многочисленные летальные исходы.
– Куда же смотрит правительство Москвы?! Черт возьми, МЧС на что?!
– Они делают все, что могут, уверяю вас, господин Вересаев.- Полковник Базальт тяжело поднялся со своего места и подошел к большой общей карте Москвы. Включил невидимый рубильник, и карта замигала алыми и зелеными огоньками, отмечая окружностями разные столичные районы.- Видите? Там, где зеленый цвет, твари ликвидированы. Но только обычные твари. А где красный…
Викентию не надо было ничего объяснять. Тем более что красным карта сияла практически целиком.
– Обычные твари…- прошептал он, содрогаясь от внезапно пришедшей на ум картинки: семья собралась за вечерним чаем, и вдруг откуда ни возьмись - змеи, змеи, змеи… Он тряхнул головой, отгоняя видение.- Обычные, значит, не змеи-вампиры?
– Да. Со змеями-вампирами особая проблема. Они легко меняют плотской облик, бесстрашны, практически неуязвимы, ненасытны и подчиняются только тому, кто их призвал.
– Я знаю Призвавшего. Точнее, Призвавшую.
