младшая просто стерва. Сначала она выясняла, какой из меня кавалер, потом, узнав, что я не силен в куртуазности и привык поступать так, как сам решу, принялась осыпать оскорблениями, под конец потребовав от отца, гнать меня со двора плетьми и спустить собак. Меня! Слышишь, устоз, как какого-то воришку, нищего, плетьми и собаками. Я преломил хлеб в этом доме и не мог бросить вызов хозяину. А теперь хожу и мечтаю отомстить. Даже не отомстить. Отыграться. Только не знаю как.
– Потерпите, мастер. Я навел справки о наших соседях. Их казна пуста, земли заложены и денег им взять негде. Я заставлю их пожалеть о содеянном, – решительно ответил казначей.
– Боги всеблагие! Как ты это-то умудрился выяснить? – удивленно ахнул Топ-Гар.
– Мои младшие братья служат в столице на самых разных должностях. Один из них заправляет в земельном диване. Он и поведал мне эти подробности. Думаю, граф Мадерра очень скоро будет сильно огорчен. Ведь он не платил налоги уже четыре года, а корона таких вещей очень не любит. Да и ростовщикам уже надоело ждать свои деньги. Вскоре семейство Мадерра почувствует на себе тяжесть рабского ошейника, а мы сильно расширим наши владения.
– Что ты задумал, старый интриган? – испуганно спросил Ал-Тор.
– Ничего особенного, мастер. Просто я, как и вы, не могу молча спустить оскорбление. Но раз мы не можем взяться за меч, значит, надо взяться за кошелек. Предоставьте это дело мне, мастер. – Усмехнулся казначей и, коротко поклонившись, направился в дом.
– Ох, боюсь, наворочает он дел! – сказал юноша, удивленно глядя вслед старику.
– Не беспокойтесь, мастер, – махнул рукой сотник, – этот старый ифрит такие дела проворачивал, что ваш отец только за голову хватался. В том, что касается денег, старику равных нет. Память как у слона. Ничего не забывает. Помню, капитан все удивлялся, что он в гвардии делает с таким-то талантом. А он все отшучивался, мол, куда третьему сыну бедного торговца еще деваться, если он в жизни только и умеет, что мечом махать да деньги считать. Вот капитан ему казну сотни и отдал. И самое главное, ни разу о том не пожалел. Умеет старик с деньгами обращаться.
– Да верю я ему, сотник. Верю. Просто не хочу светиться, как маяк ночью, а он со своими авантюрами, как специально, все наоборот делает.
– Не беспокойтесь, мастер. Вся наша сотня уже в замке. Седмицу назад последние ветераны пришли. Даже «Старый палаш» сюда переезжает. Мы уже и трактир строить начали. Скоро новый набор рекрутов в сотню проводить будем.
– Ка-аких рекрутов, в какую сотню? – от неожиданности Ал-Тор даже начал заикаться.
– В нашу сотню, мастер. Гвардейскую. А вот обучение новобранцев, это за вами.
– Совсем с ума посходили! – схватился за голову Ал-Тор.
– Да нет, мастер, наоборот. Удел большой, охранять от нападений надо. В замке службу нести тоже нужно. Да и мы не молодеем, мастер. Кому-то придется нас заменить, а значит, сотню надо поднимать.
– Все это верно, только где вы бойцов наберете?
– Как это где? Да в наших же деревнях и наберем. Соберем молодых парней покрепче, обучим, жалованье положите, вот и сотня. А то, что они из крестьян, так это ерунда. Половина наших из них. За свои дома они еще крепче драться будут. А что касается верности, так тут и говорить нечего. Они же все местные будут. Парни уже и сами приходят на службу в сотню проситься. Так что будет из кого выбирать. Недаром о вашем отце легенды ходят.
– А легенды-то тут при чем?
– Нашу службу по всей сатрапии знали. Да что там по сатрапии, по всей империи слухи ходили. Вы просто не знаете многого, мастер. Не любил капитан эти истории рассказывать, хотя рассказать было что.
– Та-ак, – протянул Ал-Тор, – похоже, у меня сегодня день открытий и удивления.
– Это не открытия, мастер. Это просто наша история. История сотни гвардейской стражи Кортеса.
– Может, расскажешь? – спросил юноша.
– Как-нибудь, расскажу. Обязательно, – ответил сотник и, поклонившись, направился в дом.
Уже через седмицу Ал-Тор и несколько десятников, из тех, кому уже тяжело было нести службу в походах, но сил на обучение новобранцев еще хватало, вовсю гоняли молодых парней, доводя их до полного изнеможения.
С первыми рассветными лучами десятники поднимали новобранцев и, дав только справить нужду, строили на внешнем дворе. Ал-Тор и Такеши уже поджидали их, стоя на ступенях крыльца. Убедившись, что все на месте, Ал-Тор давал команду и первым выскакивал на дорогу, задавая темп бега.
Пробежав десяток лиг, сотня возвращалась обратно и начинались новые мучения. Ал-Тор показывал упражнения боя без оружия, а десятники строго следили за тем, чтобы никто из новобранцев не пытался отлынивать, поддерживая их интерес свежесрезанными розгами.
Через два колокола объявляли завтрак, после которого всех снова выгоняли на улицу. Начиналось обучение бою с оружием. Деревянные клинки звонко сталкивались в утреннем воздухе и не раз этот веселый перестук прерывался болезненным воплем какого-то зазевавшегося бедолаги.
Такой режим выдерживали не все, но он помогал отобрать лучших, а щедрое жалованье заставляло парней, сцепив зубы, крепиться, потом и кровью постигая науку гвардейской службы.
Топ-Гар зорко следил за новобранцами, рассказывая им истории из своей службы и поясняя, для чего нужно то или иное умение. Такеши, в свою очередь, отсеивал тех, кто в будущем мог применить эту науку во вред близким, следя за взаимоотношениями в казармах.
Нанести серьезное ранение учебным мечом было сложно, но синяков и ссадин хватало у всех. Их количество резко увеличилось с тех пор, как Ал-Тор начал принимать участие в учебных схватках.
Его сложенный из нескольких тонких пластин меч был такой же длины, что и боевой клинок, а сами пластины были вырезаны из ствола железного дерева. Нанести им увечье для юноши не составляло особого труда, но он всегда старался быть осторожным. В его руках даже этот меч был смертоносным оружием.
Новобранцы поняли это после того, как юноша, в очередной раз разбросав десяток учеников, собрался было пуститься в объяснения того, что они не так делали, когда со стороны улицы раздался звон металла и истошные женские крики.
Мгновенно вылетев на улицу, Ал-Тор увидел, как двух ветеранов теснят семеро охранников каравана, пришедшего в удел прошлым вечером. Не раздумывая ни секунды, юноша врубился в схватку. Караванных сторожей спасло только отсутствие у него боевого оружия. Но это не избавило их от серьезных травм.
Двумя ударами Ал-Тор уложил двух особо рьяных возмутителей спокойствия и принялся за оставшихся всерьез. Пьяные вояки продержались недолго. Юноша мог не сдерживаться и удары сыпались как из рога. Очень скоро всех, кто пытался напасть на гвардейцев, отливали водой из верблюжьей поилки.
Гвардейцы моментально оцепили место схватки и за шиворот приволокли караван-баши. Увидев, в каком состоянии находятся его доблестные охранники, купец начал причитать и вопить о нанесенных убытках, но, наткнувшись на мрачный взгляд Ал-Тора, разом заткнулся, испуганно разведя руками. Когда пьяных вояк наконец привели в чувство и поставили на ноги, юноша молча обвел взглядом изрядно помятых буянов и спросил:
– Ну и в чем собственно было дело? Не сидится спокойно? Приключений захотелось? Или вино слишком крепким оказалось?
– Нас вызвала Санча, – ответил один из гвардейцев, патрулировавших улицы сильно разросшегося городка, – эти вояки спустили все деньги и потребовали, чтобы их обслужили в долг до следующего прихода. Санча указала им на дверь, а они принялись громить заведение. Мы прибежали сюда, а эти взялись за мечи.
– Понятно, – кивнул Ал-Тор и перевел взгляд на караван-баши.
– Ну а ты что скажешь, почтеннейший? Это ведь твои люди и ты в ответе за них. Мало того что они не хотят платить, так еще учинили погром, нанесли ущерб моим данникам, а значит, ущерб причинен мне.
– Господин, я нанимал этих людей только в один конец и вчера вечером полностью рассчитался с ними.
– Что значит, в один конец? Ты не собираешься идти обратно?
– Собираюсь, господин, но я надеялся нанять охрану здесь. О бойцах из твоего удела ходит много слухов, и я решил на обратный путь нанять их.
– Ты просчитался. Мои люди не ходят с караванами.
– Но ведь ты не спрашивал у них самих, – хитро прищурился караванщик.
– Мне нет нужды спрашивать их. Я это знаю, хотя ты можешь попробовать. Прямо сейчас. – Презрительно усмехнулся Ал-Тор, и его усмешку поддержали все гвардейцы.
Купец достал из-за пояса увесистый кошель и, тряхнув его пару раз, обвел взглядом оцепивших улицу бойцов.
– По пять серебряных в день и по одному золотому по приходу в столицу, если весь груз дойдет без потерь, – объявил он свою цену и помятые охранники ахнули. Им караван-баши платил ровно вполовину меньше. Над улицей воцарилось гробовое молчание, ни один из бойцов даже не пошевелился. Купец прибавил еще, но результат был тот же.
– Вам, что, не нужны деньги?! – завопил растерянный купец.
– Не настолько, чтобы бросить службу в этом замке, – ответил за всех Топ-Гар. – Ты просчитался, почтенный. Прежде чем что-то задумывать, нужно узнавать, захотят ли другие делать то, что нужно только тебе.
– Получается, что я остался без охраны? – растерянно спросил купец у Ал-Тора.
– Ну почему же. Вот твои охранники. Ты их рассчитал, но можешь нанять снова. Но в этом случае, тебе придется возместить причиненный ими ущерб.
– А если нет? Ведь все случилось, когда они были свободны.
– В таком случае я прикажу их повесить. В назидание другим, а ты останешься без охраны.
– Но так нельзя! – завопил купец.
– Нельзя? Почему? Они нарушили мой запрет, устроив погром, обнажили оружие на моих людей и не имеют денег, чтобы рассчитаться за то, что сломали. Этого вполне достаточно.
– И ты всерьез казнишь их? – не поверил купец.
– Скажи, почтенный, сколько скелетов ты видел на границах моих земель?
– Много, – нехотя согласился караван-баши.
– Эти люди нарушили мой запрет и осмелились тронуть моих кметов. Они все повешены. И то, что сделали твои люди, тоже подпадает под такие деяния.
