— Черт! — воскликнул Эндри.
— Видишь, как все просто? — сказала Терикель. Очевидно, ее не волновали заверения Уоллеса, что он не совершал преступления. — Я так часто спрашиваю, когда уже знаю ответ. Ты спас меня из очень неприятной ситуации, вполне вероятно, от смерти, но все это могло быть спланировано.
— Спланировано? — воскликнули хором Уоллес и Эндри.
— Конечно. Послушайте-ка. Меня преследовали, избили, сорвали одежду. Неожиданно появляетесь вы двое и швыряетесь оружием, сражаясь с воинами элитного отряда. Я доверяюсь вам, рассказываю все секреты, даже то, что агония последнего императора не могла быть моих рук делом. Если вы искренни, я не зря вверила вам свою жизнь, и моя благодарность не знает границ. Если вы обманываете меня, вас ждет неминуемое воздаяние.
Эндри и Уоллес отошли в сторонку, когда Терикель остановилась взглянуть на статую Барбаруна, бога урагана. Все вокруг было усыпано жертвоприношениями из-за торейских бурь, которые с недавнего времени еще больше усилились и участились.
— А что такое «воздаяние»? — прошептал Эндри Уоллесу.
— Это то, о чем ты думаешь очень, очень осторожно, — ответил Уоллес.
— Например, о Мариэль Стокер, как она раздевается и принимает ванну?
— Ну не совсем, подумай о том, что свалилось на тебя прошлой ночью и почти разорвало горло, чтобы напиться крови.
— Ой, не хочется это вспоминать.
— Ага! Теперь ты понимаешь, что имела в виду жрица, говоря «неминуемое воздаяние».
Терикель присоединилась к ним, и они продолжили путь.
— Госпожа, вы же почитаете Барбаруна, да? — поинтересовался Эндри, шагая рядом с ней.
— У Барбаруна и у меня общие интересы, — ответила Терикель. — Стена Драконов была построена, чтобы подорвать его власть, а мое предназначение… — Она бросила взгляд исподлобья на Эндри. — Мое предназначение — узнать подробности.
Рано вечером Терикель вернулась в заведение мадам Джилли, поговорила с ней пару минут и что-то обсудила с одной из проституток. Они вместе отправились в спальню и вскоре вернулись. На девушке была одежда Терикель, а сама Терикель оделась как торговец. Ее верхняя одежда раздулась, а грудь была перевязана, и люди легко могли бы предположить, что перед ними мужчина с широкими плечами и грудью.
— Это Мелье, — провозгласила Терикель, указывая на девушку, отныне замаскированную под нее. — Мелье, это Эндри и Уоллес. Они будут тебя сопровождать. Мелье — диомеданка, прибывшая на юг Палиона в поисках удачи. За то, чтобы она поплыла на борту «Буйной пташки», выдавая себя за меня, я дала ей маленький кошелек с золотыми монетами, а также предоставила бесплатный проезд домой на Диомеду. Вы отправитесь вместе с ней на «Буйной пташке». Диомеда находится вне Сарголанской империи, так что вы будете в полной безопасности. А теперь, господа, мне пора. Это наша последняя встреча.
Терикель ушла просто, безо всяких формальностей, лишь поклонившись и прикрыв за собой дверь. Мелье поднялась наверх, а Эндри и Уоллес сидели и наигрывали мелодии на своих инструментах, пока ждали ее.
— Странная женщина, эта старейшина, — тихо сказал Эндри. Можно было подумать, что она вышла только чтобы купить кувшин на рынке, а не исчезла навсегда.
— Наверно, ей не терпелось поскорей уйти от тебя, — ответил Уоллес. — Представь себе, справить нужду в ром капитана.
— Да нет! Его фляжка была пуста.
— Конечно, ты же вначале выпил его ром!
— Ублюдок выкинул мою флейту за борт, пришлось украсть другую у боцмана. Ну так где эта Мелье?
— Собирается, наверно.
— Уже пятнадцать минут? Когда я плавал вверх по реке на баржах, у меня было лишь одеяло и нательная одежда.
— Неудивительно, что люди обходили тебя стороной.
— Что ты хочешь эти сказать?
В этот момент к ним подошла мадам Джилли, размахивая рукой. Она указала наверх.
— Уоллес, пожалуйста, дай Мелье необходимые советы, чтобы ей хорошо перенести путешествие, — приказала она.
— Но, но я даже не умею плавать! — воскликнул Уоллес.
— Тогда посоветуй, что взять с собой. Эллизен, иди вместе с ними.
Мадам Джилли смотрела, как они поднимались по лестнице, затем поманила Эндри к себе.
Эндри еще никогда не был в публичном доме до своего прибытия в Палион, если не считать той ночи в Альберине, когда его вышвырнули из дверей одного такого заведения. Теперь он находился в личных покоях женщины, которая заправляла публичным домом. Эндри поставил сумку в углу. Ему не терпелось узнать, что же будет, и от этого сладко засосало под ложечкой. Но одновременно он и боялся поставить себя в глупое положение.
В воздухе витал легкий запах лаванды. В комнате стояла большая кровать, на которой лежало яркое одеяло и пара розовых подушек в форме женской груди. Было несколько сундуков, стол с зеркалом, еще один стол с набором для письма и регистрационные книги. «Она живет здесь», — подумал Эндри и внезапно почти перестал бояться. Мадам Джилли открыла один из сундуков и стала в нем рыться.
— Наверно, тебе интересно, почему я привела тебя сюда, — сказала она, выпрямившись и вытащив маленький кошелек.
— Да, — ответил взволнованно Эндри.
— А как ты думаешь?
— Прошу прощения, госпожа, но это слишком неприлично.
— Ну этого можно было ожидать, но то, чего ты хочешь, я тебе не дам. Ты получишь лишь кошелек, который у меня в руках.
Эндри протянул руку, и она положила кошелек на ладонь. Несколько минут Эндри просто разглядывал неожиданный подарок.
— Это что-то волшебное?
— Отчасти да. В нем есть иголка, моток черных ниток, кусок мыла, зубной порошок, губка и пилка для ногтей. Смотри, пользуйся каждым предметом в течение всей следующей недели и тогда заметишь, что девушки начнут воспринимать тебя серьезно. Пользуйся месяц — и познаешь любовь. Пользуйся до тех пор, пока не решишь вернуться назад из Диомеды в Скалтикар и… ну, не забудь зайти ко мне как-нибудь в гости.
— Вы говорите, мне надо умываться, чистить зубы, латать одежду и ухаживать за ногтями? — спросил с сомнением Эндри.
— Можешь попробовать еще причесываться, но ты выглядишь хорошо и с всклокоченными волосами, — произнесла мадам Джилли, открывая дверь.
Эндри поспешил к выходу, но, проходя одну из комнат, решил проверить себя. Он положил кошелек на стол в холле.
— Огромное спасибо, госпожа, но не надо, — сказал он. Мадам Джилли взглянула на него с удивлением.
— Я это и имела в виду, когда пригласила зайти, если окажешься здесь снова, — заявила она.
— Почему? — спросил Эндри почти шепотом.
— О Эндри, чтобы узнать, как ты поведешь себя, дурачок.
— Ну я бы выглядел как сейчас: помытым и причесанным. Мадам Джилли снова улыбнулась, наклонив голову набок.
— Ты бы мог мне понравиться, — призналась она кокетливо.
— Прошу прощения, госпожа, но вам понравился Уоллес, когда он был грязным. Если со мной что-то не так, то ванна и расческа не помогут.
— А ты завидуешь! — засмеялась мадам Джилли, и в ее глазах загорелся лукавый огонек.
— Не завидую, госпожа, просто немного обидно. Уоллес проводит ночь с женщиной, а я всего лишь получаю набор для шитья. Это как в альберинских тавернах. Официантки приносят тебе пиво бесплатно за хорошо исполненную песню, а затем сидят на чужих коленях. Можете объяснить мне, почему так?
Вопрос был очень неожиданным, и мадам Джилли, очевидно, оказалась захваченной врасплох. Она поднесла к губам палец, пытаясь придумать подходящий ответ.
— Думаю, некоторые мужчины сначала производят хорошее впечатление, — начала она.
— Ну да, а некоторые — плохое, — несчастным голосом добавил Эндри.
Над ними хлопнула дверь, и Уоллес, Эллизен и Мелье стали спускаться по лестнице. Эллизен несла пять сумок Мелье. Они остановились перед мадам Джилли, и Эллизен передала Эндри свою ношу.
— Моя дорогая мадам Джилли, боюсь, нам пора покинуть ваш очаровательный дом и вас, обворожительная леди, — заявил Уоллес, разводя руки и кланяясь.
Мадам Джилли отступила назад. На ее лице не было и тени улыбки. Уоллес тут же опустил руки и отвесил небольшой, формальный поклон. Она подняла свои юбки так, что стало видно всю ее ножку. Четыре пары глаз пристально следили за мадам Джилли, вынимающей кинжал из ножен, закрепленных на бедре.
— Как-то раз он уже отрезал язык мужчине, хвастающемуся тем, что произошло между нами ночью, — произнесла она, демонстрируя свое небольшое оружие.
Уоллес побелел, Мелье выглядела озадаченной, Эллизен слегка ухмыльнулась. Эндри с трудом оторвал свой взгляд от голой ноги мадам Джилли — и увидел, как она направила свой кинжал на него.
— Господин, мне очень жаль, что я была слишком застенчива и не предложила вам места в своей постели прошлой ночью, — тихо сказала она, глядя прямо на Эндри. — Пожалуйста, поймите: самое важное для меня — чтобы вы помнили обо мне. Если господину суждено когда-либо вернуться в Палион, мое сердце не будет знать покоя, если он выберет не мою постель для отдыха.
Рука Эндри дрожала, принимая кинжал. Затем мадам Джилли обвила его шею и поцеловала в губы. После нескольких слов на прощание Эллизен открыла дверь. Уоллес так рассердился, что споткнулся на ступеньках и вывалился головой вперед на улицу. Мелье шла за ним с по-прежнему озадаченным выражением лица. Эндри шел с краю, на палке через плечо висели сумки.
Мадам Джилли и Эллизен стояли вместе, наблюдая за троицей, спускающейся вниз.
— Я думаю, что понимаю сейчас Эндри, — сказала мадам Джилли.
— Да, мадам? — спросила Эллизен.
