особа. Прежде всего для нее - независимость.
- Такую женщину не забудешь, - ответил Робек с восхищением. - И по-французски она говорит превосходно. Так же, как и вы.
- У этой женщины масса самых разнообразных талантов.
В следующий раз, когда они встретятся - а они встретятся непременно, - ей придется заплатить за все, что она с ним сделала сегодня ночью.
Глава 14
Люсьен не хуже своей искусной противницы умел изменять внешность. Он смог убедиться в атом на следующее утро, когда ждал наемный экипаж на Оксфорд-стрит и заметил идущего ему навстречу герцога Кэндовера. Стрэтмор не смог удержаться, чтобы не подшутить над ним.
- Простите, сэр, где здесь Английская опера? - спросил он с сильным йоркширским акцентом.
- Идите прямо, минут через пять свернете налево, - холодно ответил герцог, не скрывая неудовольствия тем, что какой-то прохожий остановил его.
- Тысяча благодарностей, ваше сиятельство, - произнес Люсьен своим обычным голосом вслед уходящему другу.
Рэйф резко остановился и обернулся назад.
- Люс, это ты?
- Я самый, во плоти и крови, - ответил Люсьен, - и очень благодарен, что ты не отбрил меня, когда я к тебе обратился.
Герцог пошел рядом с Люсьеном.
- Чем ты занят на этот раз?
- Небольшое расследование, но, надеюсь, ты не будешь кричать об этом на весь Мэйфер.
- Как тебе это удается? - спросил Рэйф, понизив голос. - Конечно, темные волосы, очки на носу, потрепанная одежда изменяют облик, но то, что ты сделал, - просто сверхъестественно.
Он внимательно осмотрел друга.
- Казалось бы, та же фигура, но ты выглядишь более коренастым, плотным, а главное, тебя невозможно запомнить. Если бы я не знал тебя с десяти лет, мне бы ни за что тебя не узнать.
- Маскировка начинается с перестройки сознания, - объяснил Люсьен. Богатство и знатность создают вокруг человека определенную атмосферу, которую невозможно не заметить. В данный момент для меня этого не существует. Я небогатый и очень уязвимый человек. Вокруг меня совсем другая аура.
- Да, конечно, - заметил Рэйф. - Но у меня нет никакого желания воображать себя бедняком. Я наслаждаюсь богатством, титулом и властью.
- Ты настолько вошел в роль аристократа, что было бы преступлением заставить тебя играть другую, - согласился Люсьен. - Кстати, мое общество может повредить твоей репутации. Нам лучше расстаться. Тебя не должны видеть в обществе какого-то Джеймса Уолси из Лидса.
- Я достаточно корректен с представителями низших классов, когда они соблюдают дистанцию, - мягко сказал Рэйф. - Но не забудь раскланяться как подобает, когда будешь уходить.
Люсьен ухмыльнулся в ответ.
- Я слышал, что на переговорах в Генте наметился прогресс. Герцог кивнул.
- Если все будет благополучно, к Рождеству мы заключим мир с американцами.
- Дай Бог, - кивнул Люсьен, остановил наемный экипаж и поехал в театр 'Марлоу'. Там он представился журналистом, пишущим статью о Касси Джеймс. Актриса часто радовала зрителей на севере Англии, и они интересуются ее лондонскими успехами.
На Люсьена не обращали внимания, и он провел в театре несколько часов, собирая информацию. Хотя граф прекрасно умел выуживать необходимые сведения, узнать удалось очень мало. Никто ничего толком не мог рассказать о Касси Джеймс. Все были согласны с тем, что это очаровательная женщина и прекрасная актриса. Совсем не высокомерная.
Тем не менее она оберегала свою частную жизнь от посторонних глаз, чего большинство актрис не делали. Никто не знал, ни где она живет, ни что у нее за семья. Рассказывали только, что накануне вечером любовник-аристократ похитил се прямо из зеленой гостиной, и что его было редкое зрелище. Конечно, и раньше все были уверены, что у девушки есть покровитель, но никто не думал, что это такой экзальтированный и влиятельный человек. Девушке повезло, теперь с ней будут больше считаться.
Люсьен был очень доволен, что ни один из его собеседников не узнал графа Стрэтмора в Джеймсе Уолси. Но это был единственный положительный результат за целый день работы.
Даже директор театра ничем не смог ему помочь. Во время перерыва между репетициями новой постановки, прекратив ненадолго поносить неуклюжих актрис, он рассказал Люсьену, что мисс Джеймс играла маленькие роли в различных пьесах. Но в течение двух ближайших недель ее заменит другая актриса, поскольку сама Касси попросила отпуск, чтобы навестить больную тетку. Ирония в голосе директора подсказала Люсьену, что он ни на грош не верит в ее существование. Тем более что он сам присутствовал в зеленой гостиной, когда оттуда уводили его восходящую звезду.
В любом случае, девушка должна вернуться к следующему представлению 'Цыганки', поскольку это была ее главная роль. Мистер Уолси может сообщить своим читателям, что скоро будет готова новая постановка, где девушка будет выступать в брюках, и тогда весь Лондон сможет наслаждаться видом ее великолепных ног.
Нет, директор не имел никакого представления о том, где она живет. Он считал актрис весьма темпераментными и несдержанными особами и был весьма признателен Касси за то, что она не посвящала его в свои дела, являлась точно в назначенное время и не швыряла никаких предметов в своего многострадального директора. А теперь, если мистер Уолси позволит, он вернется к своей работе.
Люсьен был разочарован, но не удивлен. Леди Джейн еще раз успешно замела свои следы. Когда же граф вернулся домой, выяснилось, что в его отсутствие неизвестный молодой человек принес сверток. Там был его плащ и записка, в которой говорилось: 'Что бы вы обо мне ни думали, я не воровка'. Подписи не было.
Это событие вовсе не заставило его признать, что по-своему Джейн вела себя с ним честно. Он сначала намеревался швырнуть плащ в стену, но передумал. Падение куска тяжелой шерстяной ткани не произведет нужного аффекта и не даст облегчения.
И потом, он и так тратил слишком много душевных сил на дела, касающиеся этой Джейн. Давно пора отбросить в сторону желание и постараться объективно оценить эту женщину, которая была предметом его желаний. Он положил плащ на диван, сел за письменный стол и взял в руки карандаш.
Какими же фактами он располагает?
Первым неоспоримым фактом было то, что Джейн - актриса и достаточно опытная женщина. Ей блестяще удавались самые разные роли - от застенчивой невинной девушки до бескомпромиссной интеллектуальной противницы.
У них было чертовски много общего, и это сходство вызывало гнев и восхищение Стрэтмора. Оба они пользовались извилистыми тропами и были способны лгать очень убедительно. Но граф считал, что его случай - исключительный. У него есть оправдание. Он действует на благо Родины.
У Джейн, по-видимому, тоже существовали какие-то основания, позволяющие ей так артистически обманывать окружающих.
Она достаточно много рассказала о себе. История ее несуществующего брата была очень правдоподобна. В ее словах под пластами лжи скрывались достоинство и честь. Именно они и заставляли графа верить девушке снова и снова.
Что же заставляло ее постоянно рисковать жизнью и своим добрым именем? Люсьен дважды подчеркнул этот вопрос. Если на него удастся ответить, он сможет наконец понять ее.
Он вернулся к историям, придуманным Джейн. Сначала она была сестрой, помогающей младшему брату, затем журналисткой, пытающейся вывести на чистую воду развратников и насильников, эксплуатировавших беззащитных девушек. В обоих рассказах красной нитью проходила тема защиты. И страстное желание помочь слабому делало рассказы Джейн убедительными.
Следовательно, ее непредсказуемое и порой внешне безумное поведение было обусловлено желанием защитить кого-то. Возможно, своего возлюбленного.
Этот вывод очень не понравился Стрэтмору, хотя он прекрасно объяснял двойственность чувств девушки к нему самому. Она разрывалась между влечением к одному мужчине и верностью другому.
