Поэтому за страстными поцелуями следовало бегство.
На какое-то мгновение он представил себе Джейн вместе с любовником, и это видение вывело его из равновесия. Стрэтмору потребовалось некоторое время, чтобы отогнать навязчивый образ и вернуться к анализу.
Постоянные попытки Джейн следить за 'Геллионами' говорили о том, что целью девушки был один из членов этой группы. Возможно, у него она что-то искала и пока, видимо, не нашла.
Если граф останется в Клубе, она скорее всего, появится снова, но он уже устал ждать. В задумчивости Люсьен водил карандашом по бумаге. Где еще он мог разыскать девушку? Она прекрасно разбиралась в написанном Л. Дж. Найтом. Скорее всего не она писала под этим псевдонимом, но уж, конечно, вращалась в кругах, где работы этого автора постоянно обсуждались. Возможно, она часто посещала светские салоны, где бывали писатели, художники, актеры и разные эксцентричные личности и беседовали о жизни, политике или искусстве. Именно в таком салоне девушка могла узнать, что автор ведет затворнический образ жизни, и она сможет, хотя бы временно, воспользоваться его именем.
Стрэтмор любил бывать в таких местах. Именно там шли самые интересные и оживленные беседы, но в последнее время он был слишком занят, чтобы посещать их даже изредка. Пора было возвращаться в этот круг. Он начнет с салона леди Грэхем, состоятельной вдовы и очень общительной натуры. На ее вечера два раза в месяц собирались самые интересные и противоречивые люди Англии. Разумеется, граф может встретить там человека, знакомого с начинающей комической актрисой и восходящей звездой.
Стрэтмор отложил карандаш. Наконец-то достигнут некоторый прогресс. Теперь пришло время отложить в сторону тайну Джейн и заняться подготовкой к обеду у лорда Мэйса. Сегодня вечером он узнает, когда состоится следующая ритуальная встреча членов Клуба. На ней он будет принят в их число с соблюдением всех формальностей. Тогда ему будет легче обнаружить предателя.
Завязывая галстук, он лукаво улыбался. Возможно, сегодня среди слуг Маиса он узнает длинноногую Джейн. На этот раз он уже не сделает такой глупости и не выпустит ее из виду.
Глава 15
Как только Люсьен переступил порог дома лорда Мэйса, ему на голову набросили тяжелую темную ткань, и чей-то голос - возможно, Харфорда - произнес со зловещей торжественностью:
- Настал момент истины, Стрэтмор. Если вы хотите стать одним из нас, вы должны пройти через определенный обряд. Выбирайте! Готовы вы идти вперед в неизвестное, или отступаете и уже никогда не будете с нами?!
Люсьен с трудом подавил вздох. Он должен был предвидеть, что члены Клуба придумают какую-нибудь детскую игру вроде этой.
- Я хочу стать членом вашего Братства, - ответил он со всей возможной серьезностью, - и готов идти дальше.
- Подчиняйтесь приказам, - нараспев продолжал Харфорд. - Ожидайте только неожиданного. Да преобразит вас адский огонь!
Чьи-то руки натянули на Люсьена бесформенный балахон с капюшоном, который закрывал лицо, и плотно сомкнулись вокруг него. Не отпуская, его провели по дому и вывели к экипажу. Чей-то приглушенный голос предупреждал его о поворотах и ступеньках. Тем не менее Стрэтмор чувствовал себя совершенно беспомощным. Это, разумеется, делалось специально, чтобы человек стал беззащитным и восприимчивым к любой бессмыслице, которую собирались на него обрушить.
Экипаж ехал довольно долго и наконец выбрался из Лондона. Все ехали в полном молчании. Однако человеческие существа не могут быть совершенно бесшумными. По дыханию и покашливанию Люсьен догадался, что с ним в карете ехали трое.
Экипаж остановился неожиданно резко. Люсьену помогли выйти. Порыв холодного ветра принес запах влажной земли и рокот волн. Люсьен почувствовал под ногами мягкий торф. Его быстро провели к плоскодонке. Лодка была маленькая, с низкими бортами, видимо, рассчитанная на мелководье. Когда Люсьен ступил в нее, доски заскрипели, и он поспешил сесть. Потом лодка еще три раза со скрипом накренилась - это сели трое спутников Стрэтмора. Оттолкнувшись от берега, плоскодонка заскользила по воде. Зазвонил церковный колокол. Звон был тихим и печальным, казалось, звонят по только что умершему.
Путешествие было коротким. Вскоре плоскодонка уткнулась в гальку. Пассажиры высадились на берег, где их уже ждали. По звукам, доносившимся с берега, по шепоту и покашливаниям Стрэтмор решил, что на берегу было человек двадцать. Кто-то повернул Люсьена направо и сдернул капюшон. Наконец-то он снова видел! Перед ним на холме в холодном свете луны предстал мрачный средневековый замок. Заунывные удары церковного колокола делали картину настолько зловещей, что у Стрэтмора зашевелились волосы на голове. Он постарался принять безразличный вид, чтобы окружающие не заметили произведенного эффекта. Конечно, это было всего лишь представление, но на редкость впечатляющее. Будь он суеверен, то наверняка уже обезумел бы от страха.
Люсьена окружало человек тридцать в белых балахонах с низко опущенными капюшонами, скрывающими лицо. Каждый держал в руках зажженную свечу. Больше всего они походили на привидения. На Стрэтморе был балахон черного цвета, что отличало его как вновь посвящаемого. Ближе всего к нему стоял Родрик Харфорд. Воздев руки к небесам, он взревел:
- Назовите наш пароль!
- Делай, что хочешь, - ответил ему хор лжемонахов.
- Какова наша цель?
- Удовольствия.
- Так пойдемте же, братья, и выполним наш священный ритуал.
Первым в сторону холма направился мужчина с медальоном на груди, все остальные вытянулись в цепочку и последовали за ним. Ветер колебал пламя свечей, и в его отблесках зловещие тени скользили по земле. Харфорд жестом приказал Люсьену присоединиться к процессии, а сам встал замыкающим.
Замок был окружен высокими стенами. За широкими железными воротами открывался заботливо ухоженный сад. Дорожка вилась между кустарниками и статуями, с трудом различимыми в лунном свете. Одна из них, насколько Люсьен смог различить в темноте, представляла собой изображение мраморного фаллоса в двадцать футов. Несомненно, чья-то больная фантазия.
Наконец, они подошли к капелле, единственному полностью сохранившемуся зданию. По обеим сторонам двери стояли обнаженные статуи мужчины и женщины. Обе фигуры прижимали палец к губам, как бы призывая к молчанию. Обе были настолько совершенны, что человек рядом с ними чувствовал себя маленьким и недостойным. Над входом была высечена надпись по латыни: 'Делай, что хочешь'. Эта фраза уже показалась Стрэтмору знакомой, когда ее выкрикивали на берегу. Теперь он вспомнил, откуда он знает ее. Это был девиз Клуба адского огня, чьим примером вдохновлялись 'Геллионы'.
Стрэтмор представил, что подумала бы Джейн, увидев этих самодовольных мужчин, которые столь торжественно собирались предаться наслаждениям, и с трудом сдержал улыбку.
Обитая железом дверь со скрипом отворилась, и процессия прошла в капеллу. По всему святилищу были расставлены кадильницы, наполнявшие воздух густым запахом ладана.
Несмотря на очевидное желание владельца сохранить атмосферу нетронутой старины, Люсьен понял, что интерьер недавно обновляли. Была заме иена примерно дюжина витражей. Новые были , весьма впечатляющими: на них были изображены апостолы, погруженные в разврат.
Люсьен посмотрел наверх. Сводчатые потолки были украшены не менее скабрезными фресками. Росписи представляли собой странную смесь христианских и языческих сюжетов. Тут козлоногие сатиры совокуплялись с ангелами, там похотливые монахи преследовали греческих нимф. Видимо, 'Геллионы' стремились к разнообразию.
Тем временем монахи встали в круг.
- Подойдите к ограде алтаря, - прошептал Харфорд, - и падите ниц. Когда жрец прикажет вам подняться, встаньте у ограждения и стойте там до конца церемонии. Называйте его 'Мастер'.
Люсьен подчинился. Если бы он мог знать, что до обеда придется ждать так долго, он поел бы перед уходом. Но лежать лицом вниз на холодных камнях на пустой желудок - удовольствие ниже среднего.
Дверь позади алтаря отворилась, послышались шаги и шорох балахонов. Люсьен удержался и не посмотрел вверх, Но не узнать хриплый голос Маиса было невозможно.
- Понимаешь ли ты, новообращенный, всю серьезность своего шага? торжественно произнес он.
