О головах

ОТЕЦ. Вот именно — выход. Заглядывает в прихожую. «И тут его нет».

ИЛЬМАР. Отец, мы не знаем, как дальше жить…

ОТЕЦ. Тут он открывает дверцу шкафа — любовник, конечно, там, — закрывает ее и говорит: «И тут его тоже нет».

Из темноты появляется МАРТ.

МАТЬ. А это кто там? Наверно, один из друзей Ильмара?

КАДРИ. Это Март. Необыкновенный парень, только у него один недостаток, он не умеет танцевать. (Шепчет что-то матери на ухо.)

МАТЬ. Это мы быстренько исправим.

Мать и Март танцуют. Вскоре к ним присоединяются Ильмар и Кадри.

МАТЬ. Смелее, Март. Раз-два-три-четыре. Не будьте таким стеснительным.

МАРТ. Некогда было учиться. Раз-два-три-четыре.

МАТЬ. А хоккей вы любите?

МАРТ. Машина у меня есть, дача есть, сейчас строю финскую баню. Раз-два-три- четыре. Закажу серию «Мировая литература».

МАТЬ. Что же вас интересует?

МАРТ. «Божественная комедия» Данте. Но где ее достать?

МАТЬ. А что вы думаете о нашей литературе?

МАРТ. Раз-два-три-четыре. Вы так хорошо танцуете! Какая легкость!

К танцующим подходит отец.

ОТЕЦ. Два плюс два равно пяти. (Начинает песенку «Баба сеяла горох. Прыг-скок! Прыг-скок! Обвалился потолок. Прыг-скок! Прыг-скок!» Все берутся за руки и танцуют. Бьют часы. Иллюзорный свет исчезает и вместе с тем исчезают отец, мать и Март.)

Кадри и Ильмар на коленях подбирают с пола бабочек. Часы бьют семь. Они долгое время собирают бабочек, избегая встретиться взглядами. Когда оба начинают говорить, то очень тихо — они словно боятся собственного голоса.

ИЛЬМАР. Уже семь пробило.

КАДРИ. Да, уже семь… (Собирает.) Ни одной не уцелело.

ИЛЬМАР (несмело). Хорошо, что хоть сегодня на работу не надо идти.

КАДРИ. Я… Мне нужно идти…

ИЛЬМАР. Что?

КАДРИ. Я должна идти…

ИЛЬМАР. Кадри, ты… куда?..

КАДРИ. Не спрашивай, пожалуйста, ни о чем, Ильмар… Я не могу тебе помочь. Ты, как поезд, зашел в тупик, а я не знаю, как тебя оттуда вывести. Скоро и я начну пить. Нет, Ильмар, теперь конец! Больше не уговаривай. Так нам обоим будет легче.

ИЛЬМАР. Кадри?

КАДРИ. Я пойду уложу свои вещи. (Улыбнувшись.) Их не так уж много — уместятся в один чемодан. Только вот кресло… его я заберу потом. Чем раньше, тем лучше. (Уходит в другую комнату.)

ФИНАЛ

С лестничной площадки доносится пение. Стучат. Ильмар не реагирует. Входит группа рабочих, среди них несколько женщин. Одежда всей компании характеризуется эклектичностью: на обладателе солидного темного костюма зеленая охотничья шляпа или кирзовые сапоги, на владелице ватника красуются лаковые туфли на высоких каблуках и т. д. Вся ватага в великолепном настроении, особенно баянист, но некоторые более сдержанны, если помнить о том, что недавно происходило на наших глазах.

(Почти) все (поют).

Дорогой длинною и ночкой лунною
и с песней той, что в даль летит, звеня,

и т. д.

КТО-ТО. Здорово, начальник!

КТО-ТО. Ого, да тут уже это дело обмывали!

КТО-ТО. Ильмар, выходит, тебе уже известно, коли пируешь?

Молчание.

ИЛЬМАР. Что известно?

КТО-ТО. Нет, он еще не знает. Подождем, ребята! Через четверть часа он услышит сам.

На столе появляется бутылка шампанского, круг колбасы и т. д. Баянист хочет продолжить песню, но его удерживают. На протяжении всей следующей сцены он время от времени порывается заиграть «Дорогой длинною…». Кто-то из девушек берет щетку и начинает сметать остатки бабочек в кучу, другая прибирает на столе.

КТО-ТО. Ильмар, старина, что за привычка у тебя сторониться рабочих? Вроде бы стесняешься нас… А зря. Но мы-то знаем, что ты свой в доску, да притом и башковитый. В общем, парень ты нашенский. Как поется в песне: «Мы дружбу с тобою несем по волнам, мы хлеба горбушку — и ту пополам!»

КТО-ТО (перебивает). Верно! Когда мне в конторе хотели премию зажилить, кто за меня постоял? Ильмар Паомээс! И отстоял!

КТО-ТО. Послушай, старина, ты чего такой кислый? (Открывает бутылку шампанского, полушутя-полунасильно прижимает ее ко рту Ильмару. Тот вначале хочет отказаться, но тут же пьет, захлебываясь. Делает вдох, снова пьет. Кто-то кричит: «Туш!» Баянист играет нечто похожее.) Правильно! Все надо делать от души — и вкалывать и поддавать!

КТО-ТО. Знаешь, Ильмар, мы тут вчера как раз говорили, деньжата крупные ожидаются — скоро сам услышишь. Вот мы и подумали, зайдем-ка к Ильмару — потолкуем. Ты нас уважаешь — мы тебя уважаем. Так вот, возьми как-нибудь супругу с собой и выйди на люди. Все честь честью — жена и прочее. В субботу можно устроить небольшой сабантуй. Послушай, а где твоя благоверная?

ИЛЬМАР. Видите ли, она… (Бормочет что-то).

КТО-ТО. Приведешь свою молодуху, познакомим ее с нашими девчатами. Ведь мы тут все свои люди. Встряхнемся немного. Посидим, попоем… (Баянист: «Дорогой длинною». На этот раз к нему все же присоединяются, и один куплет, вероятно, допевают до конца.)

КТО-ТО. Послушай, мадам спит, что ли?

ИЛЬМАР (увиливая). Дайте-ка еще раз глотнуть. (Пьет.) Что это у вас такие старые песни? Репертуар — прямо скажем, с бородой. (Поет сам.)

Что-то стало холодать!