— У меня, к сожалению, нет.
— Зато тут есть. — Шайлер указала на обувную коробку у него под локтем (одну из нескольких сотен обувных коробок, сложенных в этой части чулана), крышка которой крепилась резинкой.
Трейс стянул резинку и стал смотреть, как Шайлер убирает с лица волосы и связывает их в «конский хвост». Она неожиданно стала более юной, более естественной и чертовски привлекательной.
Он должен заниматься делом, а не Шайлер Грант.
Проще сказать, чем сделать.
Сундук находился в глубине чулана, который в длину был больше, чем в ширину. Ключ к сундуку висел прямо с ним, как и говорила миссис Данверз.
— Вот и сундук, и ключ, — произнесла Шайлер без всякого энтузиазма.
Трейс закатал рукава до самого локтя.
— Что случилось?
— Ящик Пандоры.
— Ящик Пандоры?
— Ты разбираешься в мифологии?
— Смутно.
Ее тон не предвещал ничего хорошего:
— Согласно греческой мифологии Пандора была первой женщиной. Ее имя означает «все дары», потому что ей досталась красота Афродиты, женские уловки Афины и хитрость Гермеса. Еще ей дали ящик, хотя на самом деле это был кувшин, в котором находились все человеческие беды и болезни.
— Ничего себе подарочек, — пробормотал Трейс.
— Пандору предупредили, чтобы она не открывала кувшин, но ее любопытство оказалось сильнее. Она не вняла предостережению и украдкой заглянула внутрь.
Трейс уже догадывался, что произошло дальше.
— Не надо ей было этого делать, да?
— Можешь повторить это еще раз. Когда Пандора сняла с кувшина крышку, горе и беды выбрались на волю и разбежались по земле. — Шайлер тяжело вздохнула. — Когда ей снова удалось закрыть крышку, на дне осталась только надежда.
Трейс почувствовал, что его губы тронула усмешка.
— Какова же мораль истории?
Шайлер кинула на него быстрый взгляд и выразительно объяснила:
— Иногда лучше не искать приключений на свою голову.
— А что делать, если неприятности сами тебя находят?
Шайлер ответила ему, опираясь на собственный опыт:
— Развернуться и бежать в другую сторону.
Трейс заставил себя быть снисходительным. В конце концов, эта неделя выдалась дьявольски трудной для молодой женщины.
— Надо полагать, ты решила еще подумать, стоит ли открывать сундук Коры?
— Еще, и еще, и еще, — призналась она, сжимая ладони вместе с такой силой, что у нее побелели суставы.
— Возвращаться в прошлое всегда нелегко. — Это было единственное, что он мог ей сейчас сказать.
Шайлер убрала выбившуюся прядь волос за ухо.
— Я уже давно усвоила, что прошлое изменить нельзя. Оно всегда такое, какое есть.
— Или каким было.
Шайлер наконец решилась. Вздохнув, она посмотрела на Трейса:
— Что ж, давай попробуем.
— Возложишь эту почетную миссию на меня?
— Да, пожалуйста.
Шайлер отошла в сторону, а Трейс взял ключ, отпер сундук и приподнял крышку. После этого он отступил, давая ей первой заглянуть внутрь.
Шайлер нервно сглотнула.
— Неужели я должна рыться в личных вещах Коры?
Трейс был более прагматичен. Ему просто не оставалось ничего иного. Он редко позволял себе роскошь быть щепетильным.
— Я не вижу иного способа выполнить ее последнюю просьбу.
Но молодая женщина продолжала сомневаться:
— Поможешь мне?
С его стороны был возможен только один ответ:
— Разумеется.
Шайлер протянула руку и сняла тонкую оберточную бумагу, лежавшую сверху. Она затаила дыхание, словно боясь того, что могла увидеть.
Однако ничего особенного не произошло.
— Это же… — Шайлер приподняла край пожелтевшей от времени ткани, — скатерть?
Трейс почесал в затылке.
— Во всяком случае, похоже на скатерть.
Она покачала головой:
— Не понимаю, зачем хранить старую скатерть. «Кора, Кора, что ты хотела этим сказать? « — мысленно задался вопросом Трейс. Вслух же он произнес:
— Наверное, мы этого уже не узнаем.
Шайлер отложила ткань в сторону и перешла к следующему предмету. Это был альбом с газетными вырезками. Она осторожно открыла обложку и перелистала страницы:
— Газетные вырезки.
Трейс подался вперед и заглянул ей через плечо.
— Похоже, это объявления о свадьбах, днях рождения и приемах.
— И некрологи, — добавила Шайлер.
Трейс наблюдал, как от его дыхания шевелятся тонкие волоски сзади на ее шее. «Интересно, — думал он, — так ли остро Шайлер ощущает мою близость, как я ее? «
— За какой период?
— Относительно недавние. — Ее голос выдавал напряженное внимание. — Последние десять — пятнадцать лет.
— Что дальше? — спросил Трейс, взяв альбом и положив его на пол. Он пододвинул маленький стульчик, и Шайлер опустилась на него. Он присел к сундуку на корточки рядом с ней.
Шайлер вынула обувную коробку, сняла с нее картонную крышку. Коробка была набита разноцветными ленточками и бантиками. Все старые, выцветшие, истрепанные на концах. Она слегка повернула голову и посмотрела на Трейса:
— Как бы ты это назвал?
Он пожал плечами:
— Хламом.
— Я тоже.
Следующей на очереди была бархатная коробочка с тремя ящичками спереди. Шайлер потянула и открыла первый из них. Внутри находилась груда украшений. Она взяла в руки брошь — букет красных и желтых каменных цветов.
— Рубины?
— Стекло.
— Ценное?
— Бижутерия на одежду, и даже не особенно хорошая. — Шайлер нахмурилась. — Пока что мы не обнаружили ничего особенного, правда?
— Да.
